Онлайн книга «Невеста разбойника»
Илена замерла. Она отвернулась к окну, не желая, чтобы Владилас заметил, как подействовали на нее эти слова и румянец смущения заливает ее лицо. — Вообще-то, если говорить честно, — тем временем продолжал генерал, — я думаю, и правительство, и твой народ будут рады наконец-то увидеть тебя в нормальной одежде, которую должна носить женщина. Вспомнив, как бесцеремонно генерал обошелся с ее костюмом и заставил ее словно куклу нарядиться в эти яркие юбки и блузку, Илена вновь ощутила вспышку гнева. Ей захотелось сорвать с головы венок, и бросить его в лицо генералу. Но экипаж уже проезжал мимо толпы, радостно приветствовавшей княжну и ее спутника. Экипаж осыпали цветами, а женщины желали Илене удачи, словно им было известно, что она вышла замуж или по крайней мере влюблена. Вскоре лошади резко замедлили бег — перед спутниками раскинулась заполненная народом рыночная площадь. А вот и здание парламента. На верхней ступеньке лестничного марша стояли премьер-министр и члены правительства. На их лицах было написано нетерпение — поскорей бы узнать, что произошло, и ошеломление указами, которые поступили от ее имени этим утром. Неожиданно Илена с убийственной четкостью увидела, из кого состоит ее правительство. Было что-то сонное и вялое в этих немощных, безвольных пожилых людях. До чего же разителен контраст между ними и сидящим рядом с ней мужчиной, полным сил, энергии и магнетизма! Экипаж подъехал к ступенькам, и лошади встали как вкопанные, повинуясь приказу кучера. Охранники заняли свои места по обеим сторонам длинного красного ковра. Лакей открыл двери экипажа. Генерал легко спрыгнул на землю и протянул руку Илене, помогая ей спуститься. Она хотела выдернуть руку, но его пальцы сильно сжали ее ладонь. Молодожены развернулись и медленно, с достоинством стали подниматься по лестнице. Наверху их приветствовал премьер-министр. — Для нас большая честь, ваше княжеское высочество, принимать вас в нашем государстве, и мои коллеги искренне присоединяются к моим словам! Илена заметила, как глаза премьер-министра остановились на голубой ленте с орденом Святого Миклоса и на других наградах генерала. Воцарилась неловкая тишина. Илена в конце концов спохватилась, что подошла ее очередь представлять своего спутника. Но почему-то слова никак не хотели срываться с губ, поэтому, не дожидаясь, пока она справится с волнением, генерал протянул руку и произнес: — Я также рад встрече с вами, уважаемый премьер-министр. А теперь от имени ее княжеского высочества и от моего имени я хотел бы сделать заявление. Надеюсь, вы позволите мне сообщить об этом отсюда. Премьер-министр неуклюже попятился назад, но ничего не смог ответить, только, недоуменно взглянув на Илену, пробормотал: — Как пожелаете, ваше княжеское высочество. Генерал стал пожимать руки остальным членам правительства, и в это время были вынесены стулья. Княжна села в центре, а Владилас, пожав руку последнему члену правительства, повернулся лицом к любопытствующей и возбужденной толпе. Посмотрев вниз, на рыночную площадь, Илена с удивлением подумала, что еще никогда не видела так много жителей Зокалы в одном месте. Потом, охватив взглядом окрестности, княжна заметила, что пушки выстроены по порядку на площади перед дворцом, там, где обычно проходили парады. И уже в который раз была поражена, что Владилас знал и об этом. Наверняка шпионил за ее страной так старательно и долго, что ему известны все мельчайшие подробности их жизни. Генерал тем временем встал впереди Илены, и на него устремились взгляды тысяч любопытных глаз. В этот миг княжна не могла не признать его красоту и силу, хотя, быть может, это впечатление создавалось благодаря парадной одежде, которая была на нем. Внезапно его голос раздался над площадью, такой мощный и отчетливый, что, вне всякого сомнения, даже мальчишки, забравшиеся на деревья в дальнем углу рыночной площади, могли слышать каждое слово. — Люди Зокалы, я хочу сообщить вам прекрасную новость: вчера вечером ее княжеское высочество княжна Илена и я обвенчались в долине Белы! На секунду народ замер в изумлении, потом раздался дружный вздох, заглушённый свистом и поздравлениями. Люди радовались, ликовали, смеялись. Генерал обернулся и, взяв княжну за руку, привлек ее к себе, словно желал разделить с ней благословение народа. Спустя несколько минут он проводил ее обратно к стулу и жестом утихомирил толпу. — Спасибо вам за искренние поздравления и пожелания. А теперь я хочу, чтобы вы узнали, кто я такой, и надеюсь, кто-нибудь из престарелых жителей вспомнит моего отца. Он умолк и оглядел толпу. Казалось, все затаили дыхание — такая стояла тишина. — Я князь Владилас, — начал он свой рассказ, — единственный сын его княжеского высочества Александра, князя Зокалы. Взрыв аплодисментов грянул вслед за этими словами, и снова генерал взмахом руки успокоил толпу. — Мой отец и князь Милко были двоюродными братьями, и мой отец жил в фамильном замке, в западной части Зокалы, на границе с Румынией. В молодости обоих князей связывала тесная дружба. К сожалению, повзрослев, они серьезно поссорились. Думаю, вы догадались, что ссора произошла из-за прекрасной женщины, — ведь в их жилах текла настоящая зокальская кровь! По толпе прокатился легкий смешок, но Илена чувствовала, вся площадь, так же как и она, словно перестала дышать, внимая генералу. — В конце концов, — продолжал Владилас, — их противостояние настолько обострилось, что князь Милко велел моему отцу покинуть страну. Отец вполне мог не подчиниться, без каких-либо последствий для себя, но он был слишком горд, чтобы оставаться в Зокале, решив никогда не возвращаться на землю, которая не хочет принимать его. Последние слова вызвали сочувственные женские возгласы, и генерал отреагировал на них. — Да, вы правы! В какой-то степени это разбило сердце моему отцу, но вы и сами прекрасно знаете, нет такого зокальца, который позволил бы унижать себя. И вот я здесь, чтобы не позволить этому произойти. Люди как зачарованные вслушивались в его слова. — Мой отец объездил много стран и наконец женился на греческой княжне; она являлась воплощением красоты, нежности и святости, и мне очень жаль, что я не смогу представить ее вам. Потом родился я, и с тех пор как стал сознавать себя, я ни на миг не оставлял мечту о возвращении в страну, которая была моей настоящей родиной и по которой безумно тосковал отец, хоть он никогда не признавался в этом. |