Книга Техника проникающего удара, страница 41 – Николай Рагрин

– Но откуда взялись вы, кто создал вас?

– Не знаю. Мы были всегда. Я помню планету в момент зарождения жизни. Огонь, земля и вода, хаос и первая живая клетка… Как мы радовались тогда!

– Подожди, что значит зарождение первой клетки? А вы что, не жизнь?

– Мы преджизнь, мы порождение иной вселенной, предшествующей этой. А может и более ранней. Я же сказал, мы были всегда.

– Пусть так, но чем это нам поможет?

– Используйте то, что вам уже принадлежит.

– Опять ты говоришь загадками, Друд.

– Извини, Сэнсэй. Можно, я буду так тебя называть?

– Ну, какой я тебе учитель, Друд – дитя безвременья.

– Кто знает, кто знает. Люди всегда нас ставили в тупик неординарностью своего мышления. Эллея говорит, что нам не хватает воображения, которого у людей с избытком. Хотя мы всегда знаем, чего ждать от своих действий, в отличие от вас.

– Зови, как хочешь, от меня не убудет. Так за что ты просишь тебя извинить? – напомнил Друду незавершённую мысль учитель.

– Я не учёл, что мои мысли для тебя – закрытая книга. У Сергея есть меч, изготовленный мастерами иной вселенной. Он поможет решить эту задачу.

– Ты думаешь, этот меч может перерубить чёрный луч, связывающую чёрную планету с иной вселенной?

– Друд не думает, Друд знает. Хотя сейчас никто не назовёт всех возможностей меча. В конце концов, что мешает проверить?

– В данный момент известно, что, – с облегчением рассмеялся учитель. Он верил Друду, и знал, что, перерубив чёрный луч, они избегут опасности самоуничтожения двух вселенных.

– Кто знает, может быть именно сейчас зарождается большее, чем мы все имели и имеем, – с неподобающей случаю серьёзностью сказал Друд, – никто и ничто не вправе помешать им, да и не сможет, пока они под сенью дерева добра и зла. Подождём, время терпит.

– Так ты помнишь, Друд, как зародилась жизнь. А как зародился разум, тоже помнишь?

– Конечно, помню. Только и мы не знаем, кто разжёг этот костёр разума, искры которого летят по вселенной, и кто поддерживает его горение. Не знаем даже, где он находится.

К концу третьего дня появились Сергей с Эллеей. Они шли, обнявшись, будто окутанные одной аурой. Казалось одна, только им одним известная тайна, объединяет их. И одна на двоих вселенная отражалась в их глазах.

– Я всё знаю, Сэнсэй, Лея рассказала мне о вашей с Друдом беседе, – остановил Сергей пытавшегося заговорить учителя, видя нетерпение в его глазах. – И куда спешить, если впереди вечность, – неожиданно закончил он.

– Я понимаю тебя, Сергей. Спешить некуда, но ты забыл об остальном человечестве, о тех, кто живёт в преддверье возможной катастрофы, зная всё, кроме нашего знания. Подумай, каково им.

– Но разве дерево не может вернуть нас в тот же миг, в который мы ушли? – ухватился за спасительную мысль любивший фантастику Сергей.

– Не может, – это уже Друд, – в одну реку дважды не войдёшь, к сожалению. Время вспять не повернуть. С каждой секундой мир меняется, стареет, и мы меняемся вместе с ним. Время – всего лишь процесс старения, поэтому прожитые дни назад не повернуть, и никакие чары здесь не властны.

Многословие Друда можно было понять, глядя на двух влюблённых. Никто не знал, что их ждёт впереди.

– Пойдём Сергей, учитель прав, и ты это знаешь. Мы пришли за вами, Сэнсэй, – сказала Эллея, разворачиваясь вместе с Сергеем, к которому продолжала прижиматься, будто желая раствориться в нём.

«Хитришь, Эллея, – подумал учитель, – ведь Сергей мог спокойно позвать мысленно, – но я тебя понимаю, пойдём».

– А где моя дубинка? – опомнился Сергей под деревом добра и зла. – Я здесь её обронил.

– Она тебе больше не понадобится, Сергей. Теперь ты можешь в любой момент обратиться к дереву добра и зла, где бы ни находился. Волшебник тебя услышит и поможет встретиться со мной. Но не более.

– Большего мне и не надо!

– Иди и возвращайся с победой. Теперь ты в ответе за нас троих. Отправляй его, отец.

– Что значит за троих, Лея? – воскликнул Сергей, но кроме учителя, рядом с ним уже никого не было.

* * *

– За троих, это значит за троих, – усмехнулся учитель, хлопнув Сергея по спине, – иди уж, будущий папаша, ты, конечно, об этом даже и не думал. – А про себя произнёс: «Большой груз она взвалила на твои плечи, сынок, но так и надо», – эти мысли Сергею не предназначались, да и вряд ли бы он мог что-либо услышать сейчас и тем более понять, потому что пребывал в полнейшем ступоре.

– Надо быстрей покончить с этим, Сэнсэй! – воскликнул Сергей, едва придя в себя. – Но как мы доберёмся до луча?

– Оставь эту задачу Координатору, я догадывался, что неспроста он с тобой. Не забывай о том, что твоё тело принадлежит настолько же ему, как и тебе. И я думаю, что табу на вмешательство в дела Землян кончилось, так это, Координатор?

«Дела Землян на какое-то время стали делами всей Вселенной, Сергею пора узнать и мои возможности. Позови меч, Сергей, сразу и отправимся, мне тоже не терпится», – закончил мысленный диалог Координатор.

«Он уже со мной, так что можем отправляться, командуй», – и в тот же момент исчез с глаз учителя.

«Вот этот луч, Сергей, но ближе мы подойти не можем, мы пока не нашли защиты от его излучения».

– И это луч? Да он же диаметром километры! – воскликнул Сергей, глядя на то, что было чернее ночи, чернее всего, что он видел до этого, – он даже с этого расстояния кажется необъятным, как же я смогу перерубить его?»

«Воображение Сергей, включи воображение, вспомни о вселенной в тандэне, мастер, – это был учитель, смотревший на всё глазами Сергея, и не скрывающий этого. – В мире всё относительно, возьми в руки меч и действуй».

В тот же миг меч оказался в руках Сергея, и неземная сила стала наполнять его. Сергей закрыл глаза и отдался весь этой силе, одновременно представляя себя великаном. И даже больше, чем великаном, потому что и великаны ходят по земной тверди. А он стал больше любой планеты, больше галактики, упираясь ногами в Млечный Путь.

И когда Сергей открыл глаза, то увидел тонкую чёрную нить перед собой, которая подобно струне вибрировала, порождая звук с частотой, смертельной для всего живого вокруг.

В груди Сергея родился смех, как рокочущий гром, разнёсшийся по всем уголкам Вселенной. Это был смех удовлетворения от осознания возможности выполнить то, зачем он пришёл.

«Тебе пора петь последнюю песню», – обратился он к лучу, поднимая руку с мечом. Огромный меч запел боевую песню, и руны запылали на лезвии его. И был выдох, от которого звёзды заколебались, и был удар, и меч прочертил огненную дугу, которая пересеклась с лучом, разрубив его на две части.

Концы луча с диким визгом и страшной скоростью втянулись туда, с чем каждый был связан.