Онлайн книга «Останься со мной!»
Я быстро взглянула на склонившегося надо мной Олега, затрепетала ресницами и поспешно отвела глаза, словно обжегшись о его взгляд. Он же, приходилось отдать ему должное, отменно владел собой: совершенно невозмутимо закончил обрабатывать мою рану, отдал мне платок и отстранился. Если моя близость как-то и взволновала его, виду он не подал. Но я умела различать оттенки человеческих эмоций по крошечным, почти незаметным признакам. Чуть поблескивавший от пота висок, на мгновение дрогнувшие губы, участившийся пульс… Нет, меня ему было не обмануть! – Как вы решились отправиться на Гранд Базар одна, без охраны? – спросил Олег. – Просто захотелось почувствовать себя обычной туристкой, прогуляться, не устраивая из этого дурацкое шоу, – пожала плечами я. – К тому же вообще-то я довольно бесстрашна… – Неоправданный риск – это не бесстрашие, это глупость, – бросил он. – Да ладно вам, какой же это риск, – отмахнулась я. – Я понимаю – для вас! Вы занимаете такой высокий пост и наверняка нажили за жизнь немало врагов. А кому могу понадобиться я? Обыкновенная певичка… – Вы очень скромны для вашего положения, – заметил он. «Ох, ничуть, – хотелось ответить мне. – Я просто заманиваю тебя в свои сети». – Ох, ничуть, – ответила я. – Я просто трезво смотрю на вещи. В этот момент у Радевича тихо заиграл мобильник. Он быстро вытащил аппарат и коротко ответил: – Да. Помолчал немного. – Понял вас. Продолжайте поиски. Отключив трубку, он обернулся ко мне: – Пока что задержать человека, который на вас напал, не удалось. Но мои люди прикладывают все усилия. – Ой, ну что вы, не нужно! Отзовите их, – замахала руками я. – Ничего особенного в моей сумке не было. Немного денег, личных вещей… Документы, к счастью, остались в отеле. А у ваших людей наверняка есть более серьезные дела, чем разыскивать уличного воришку. Олег посмотрел на меня прямо и твердо: – Не имеет значения, важно это для вас или нет. Вышло так, что я стал свидетелем нападения на вас, значит, отныне это происшествие – моя ответственность. Вот же черт! Нужно будет позаботиться, чтобы его люди нашли эту проклятую сумку где-нибудь в канаве. Иначе Радевич в самом деле перетряхнет весь Стамбул, еще отыщет что-нибудь… чего не должен найти. А это совершенно не в моих интересах. Автомобиль мягко затормозил у какого-то здания. – Приехали, – сказал Олег. – Госпиталь дипломатической службы. Не волнуйтесь, здесь вам гарантируют полную анонимность: никаких статеек в желтой прессе о том, что вы подверглись нападению, не появится. – Статеек я не боюсь, – улыбнулась я. – Неважно, что о тебе говорят, лишь бы в принципе говорили. – Мне – важно, – возразил Олег. – Ну, вам-то бояться нечего. Как я слышала, у вас безупречная репутация, – заметила я. – В любом случае: спасибо, что подумали и о моей. В госпитале пахло стерильной чистотой и дезинфицирующим средством. Запах, несколько лет вызывавший у меня панические атаки. И даже теперь, когда страх давно проработан и побежден, что-то внутри меня неприятно сжималось. Разумеется, у этой больницы не было ничего общего с тем заведением, куда я попала в шестнадцать после той аварии: кругом чистота и порядок, свежий ремонт, новейшее оборудование, приветливый улыбчивый персонал. И все же чем-то они были неуловимо похожи – как, наверное, все медицинские учреждения мира. Впрочем, за столько лет я перевидала их немало и давно научилась контролировать себя, не впадать в бабскую истерику от вида белых халатов и пузырьков с лекарствами. Олег отправился в госпиталь вместе со мной. В приемном покое к нам подошла медсестра, молодая симпатичная турчанка – тщательно по-европейски накрашенная, но с аккуратно убранными под хиджаб волосами. Радевич объяснил ей, что со мной произошло, девушка досконально записала все и заверила: – Не беспокойтесь, я уверена, с вашей… – она на секунду замялась, окинув нас быстрым взглядом. Ясно было, что мысленно она пытается определить, в каких отношениях мы состоим, и подобрать для меня верное определение. С вашей женой? невестой? подругой? – … с вашей спутницей, – наконец, нашлась медсестра, – будет все в порядке. От моего внимания не укрылось, что эта небольшая заминка Радевича смутила. Разумеется, он не залился краской как мальчишка, не рассердился, не принялся оправдываться, что видит меня второй раз в жизни. Он и вовсе не подал вида, что колебания медсестры как-то его задели, но я все же поняла это по едва заметно изменившемуся ритму дыхания. Почему-то это показалось мне невероятно забавным и трогательным – такой большой, сильный, уверенный в себе, жесткий и даже мрачноватый мужчина смущается от дурацкой двусмысленной ситуации. Впрочем, через несколько секунд Радевич непринужденно ответил медсестре: – Надеюсь на это. Я подожду здесь. Спасибо. – Олег, вам вовсе не обязательно ждать, – снова начала я. – Вы и так сделали для меня сегодня больше, чем я могла бы рассчитывать. – Я уйду, как только буду уверен, что с вами все в порядке, – твердо ответил он. – Привык, знаете ли, любое дело доводить до конца. Ох, ну конечно. Добросовестность, основательность и скрупулезность. Только и всего – ничего личного. Я коротко пожала плечами, как бы подчеркивая, что я его задерживаться не прошу, и все дальнейшее – лишь его решение, и проследовала вслед за медсестрой по больничному коридору. Разумеется, никакого сотрясения у меня не нашли. Впрочем, я и так была в этом уверена. Ссадину мне обработали и залили чем-то щипучим, а затем отпустили с миром. Когда я вышла обратно в приемный покой, Олег все еще был там, разговаривал с кем-то по мобильному: – Да, Макс, я понял. Скоро буду. Не по телефону. Да. Увидев меня, он поспешно буркнул что-то в трубку и оборвал разговор. Я широко улыбнулась ему и изобразила театральный книксен. – Вот и все. Я абсолютно здорова, что и требовалось доказать. – Я рад, – скупо отозвался он. – Все же следовало убедиться. Эта… ссадина не помешает вашим гастролям? – Ох, ну что вы, – отмахнулась я. – Вы представляете себе, что такое театральный грим? Можно все лицо закрасить, а поверх нарисовать новое. – Как удобно, – хмыкнул он. Мы помолчали. Именно в эту секунду я вдруг осознала, что мне все же удалось то, чего я так старалась добиться. Между нами возникло что-то. Смутное, неопределенное, не имеющее пока названия… Не близость, разумеется, не эмоциональная связь, даже не заинтересованность. Просто некое легкое, едва уловимое напряжение. Как будто воздух между нами становился чуть плотнее, наэлектризованнее, и что-то едва слышно гудело и искрило, как высоковольтный кабель. |