Онлайн книга «Сталкеры поневоле. Глазами Зоны»
Остров все ближе, все ближе ответы на вопросы и все громче кровь пульсирует в висках. Чтобы разрядить напряжение, Лаки спросил: – Мужики, я так понял, что вы побывали у исполнителя желаний, и как, исполнилось то, что вы загадали? Ответил чернобородый: – Еще как, мы получили гораздо больше, чем имели, и даже больше, чем просили. Ответ Лаки не удовлетворил, а скорее насторожил – уж слишком он восторжен, пространен и похож на проповедь фанатиков: «Святой дух снизошел к нам и теперь проговаривает нашими устами». – Я правильно понял, что вы отведете меня к исполнителю желаний? – Да. – Просто так? Что я должен буду сделать взамен? Из-за леса выкатилось ленивое солнце, ударило по глазам – Лаки скривился. – Не сразу пойдешь, а в обед, сразу нельзя. Что надо будет делать, сам поймешь. Видимо, Лаки слегка перекосило, и белобородый его успокоил: – Ты что, боишься? – он запрокинул голову и захохотал. – Ничего страшного! – Мало ли, вдруг вы принесете меня в жертву? Теперь захохотал чернобородый. Лодка проплыла мимо обрывистых берегов острова к деревянной пристани, к которой были привязаны еще три лодки – значит, тут точно больше шести человек. Пока чернобородый привязывал лодку, Лаки вскарабкался по деревянной лестнице на пристань. Видимо, во время паводков тут сильно поднимался уровень реки, и берег был забран почерневшими досками, настил заканчивался в лесу, дальше угадывалась тропинка. Чернобородый поднялся, подошел к ближайшей сосне, прикоснулся к стволу и замер. Лаки не давал оценку его действиям, за два дня он пару раз простился с жизнью, увидел самого настоящего телепата, разумного кукловода и болотного левиафана, даже если бы сосна заговорила и обняла зизитопа, Лаки не удивился бы. – Идем! – белобородый жестом поманил его за собой и зашагал по тропинке. Шли пару минут, и Лаки наслаждался тем, что можно ничего не делать – не проверять дорогу гайками, не вздрагивать от каждого шороха. Звенят синицы, колышутся бесчисленные паутинки, позолоченные солнцем, из почвы, обильно смоченной дождями, лезут грибы… Тропинка взяла круто влево, и они вышли на вырубку. Деревья спилили не под самый корень, оставили пни по полметра, на которых, как на сваях, построили настоящее поселение. Так сразу и не разберешь, что это не сплошное здание наподобие барака, а отдельно стоящие срубы, просто отгороженные от леса досками. Кто там, в этой деревянной клетке, отсюда не видно, но когда зизитопы подошли ближе, отворились ворота, и словно сама собой спустилась деревянная лестница. Первым наверх полез светлобородый, затем – Лаки, чернобородый замыкал. Оказывается, процессию встречали еще два бородача. Эти были помоложе, один заплел огненно-рыжую бороду в две косички, как это делали викинги, у второго она походила на грозовую тучу и росла не вниз, а в стороны. – Привет. Меня зовут Лаки. Он думал, что эти двое не сочтут нужным называть свои имена, но ошибся. – Перфоратор, – представился викинг, у второго имя было еще более странным: – Скорострел. – А вас, мужики, как зовут? – спросил Лаки – не нового ради, но улыбки для. – Конь, – гордо выпятил грудь чернобородый. – А я – Карандаш. – Сегодня ты тоже получишь имя, – ласково улыбнулся Перфоратор, – и мы примем тебя в семью. Улыбка его напоминала улыбку матери, любимое чадо которой принесло первую пятерку. Или – улыбку Ганнибала Лектора, поедающего мозг своей жертвы? Ощущение, что попал в Зазеркалье: у местных дурацкие прозвища, странное поведение. В сопровождении двух новых знакомых Лаки миновал первую избу. По потемневшим, поросшим мхом доскам, прогибающимся под ногами, по одному вошли в брезентовый шатер с длинной трубой. Внутри топили печь – в небо черным столбом поднимался дым. За спиной Лаки опустился полог из волчьих шкур, в лицо дохнуло теплом. Возле печи стояли три кровати, сколоченные из досок, за столом на коротких ножках сидел еще один зизитоп, утопая в волчьих шкурах и сплетя ноги по-турецки. При виде Лаки он оживился, встал. У этого была борода, цветом напоминающая хвост скунса. – Крючок, – представился он, не подавая руки. Еще одно странное прозвище, ничего общего с крючком не имел этот матерый мужик с тонким породистым носом и прямыми черными волосами по плечи. – Почему именно Крючок? – не сдержал любопытство Лаки, новый знакомый ответил уклончиво: – Скоро ты тоже получишь имя, тогда все и поймешь. – Почему не сейчас? – Лаки сбросил кеды, по застеленному коврами полу протопал к столу, не стал дожидаться приглашения, опустился в шкуры и с вожделением уставился на чайник, греющийся на печке. Ухал огонь, тепло распространялось волнами, убаюкивало, успокаивало. Лаки ощущал себя эмоционально выпотрошенным. Может, ну всех к черту? Если затеряется среди странных людей, Брют подумает, что он погиб, и отпустит Юлю – обещал ведь! А если не отпустит?.. Крючок уселся напротив Лаки, скрестил ноги по-турецки, придвинул к гостю самодельные коржики, присыпанные сахаром. Надо бы расспросить его, что тут происходит, но было лень, мысли и желания Лаки стали примитивными: наесться до отвала, помыться и завалиться спать. – Хочешь чаю? – поинтересовался Крючок. – Ко-о-офе, – мечтательно протянул Лаки. Крючок отрицательно мотнул головой. В шатре царил полумрак – окна, затянутые полупрозрачной клеенкой, давали слабый свет. Крючок покосился на чайник, который уже начал пританцовывать на чугунной плите. – Вот закипит, и налью. Ты голодный? Чего ты хочешь? Лаки прищурился, хмыкнул: – Ты сейчас вместо исполнителя желаний? Он не ожидал, что безобидная шутка так напугает Крючка, бородач побледнел, вскочил, едва не опрокинув стол, забегал по шатру, натыкаясь на кровати. – Извини, – Лаки примирительно поднял руки. – Я… нет. Я не настолько… И не смог бы. Нельзя сравнивать! – он приложил палец к губам. Похоже, что исполнитель желаний для них священен. Лаки захотелось набить Крючку морду, а потом связать и допросить, если потребуется, применив паяльник, но он, конечно же, сдержался – неизвестно, сколько на острове этих психов, всех не одолеть. – Мне еще в баньке попариться, – примирительно сказал Лаки. – Есть у вас банька? Крючок улыбнулся от уха до уха: – А то! Конечно, есть! Сейчас чайку бахнем, и пойдем! Лаки молча наблюдал, как Крючок разливает по чашкам крутой кипяток, сыплет заварку и закрывает чашки блюдцами. Что за зелье они тут хлещут? Не расплавятся ли от него мозги? |