Онлайн книга «Побег аристократа. Постоялец»
|
— Вы мне позволите отойти на минуточку? Я должна поговорить с приятельницей… Служитель избавил Жаклин от ее мехов, и Сильви потащила подругу к стойке бара. — Ну? Что? — Ничего… Или, скорее, я не уверена… Когда входила, показалось, что какой-то тип ошивается в двух шагах от двери. Спрашивала Жозефа, он говорит, час назад там другой торчал… Это был пустой день. Клиентов мало. Администратор, стоя у входа в смокинге, лениво оглядывал зал. — А твой богемный мальчик все еще здесь! — заметила Жаклин. — Бедняжка. — Вчера я попросила его не приходить больше, так он заплакал. Я из-за него уже на Хромоножку наорала, она ему сигареты всучила за двадцать два франка. Но думали они обе совсем о другом. Жаклин пробормотала: — Так что мы решим? — Не знаю. Налей-ка мне, Боб, чего-нибудь позабористей… Пойло, что подал ей бармен, Сильви прикончила одним глотком. Она напряженно думала. А молодого человека, сидевшего за ее столиком, не замечала, для нее он был тенью, почти такой же бесплотной, как разноцветные рыбы на стене. — С того момента, как в Генте обнаружили купюры… — Я, — заявила Жаклин, — считаю, что нам лучше быть попокладистей. Они только и думают, как бы нас накрыть, и одному богу известно, к чему это может привести… Сильви навострила уши. Приглушенный звонок телефона донесся до ее слуха, и когда администратор скрылся из виду, у нее возникло предчувствие, что сейчас он позовет ее. — Подожди меня! Она едва успела приблизиться к лестничной площадке, как администратор вышел из кабинки: — Надо же! Вот и вы! Вас-то и просят к телефону… — Алло! Она говорила тихо, зная, что ее могут подслушивать. — Мадемуазель Сильви? У аппарата сама мадемуазель Сильви, лично? — Ну да! — Это портье из «Паласа»… — Голос упал до шепота. — Сюда только что приходили, меня расспрашивали… Вы понимаете? Им известно, что вы здесь были с господином Эли… Я вас хочу предупредить на случай… Администратор проводил ее глазами, когда она шла к бару. Она послала издали улыбку своему юному поклоннику, терпеливо ждавшему, когда очередь дойдет до него. — Так и есть! — бросила она Жаклин. — Что? — Они вышли на след «Паласа». Куда ты положила купюры? — К себе в сумочку. Жаклин держала сумочку в руке. Сильви взяла ее, повернулась лицом к барной стойке из красного дерева, сумела незаметно вытащить банковые билеты и сунула их за корсаж. — Что ты будешь делать? А мне как быть? Что говорить? — Ну, ты-то защищена. Я попросила тебя разменять купюры. И все. Ты ничего не знаешь. — И это правда. Когда ездила в Гент, я еще не знала ничего… Две парочки танцевали. Сильви беглым движением сжала пальцы подруги: — Предоставь действовать мне. И двинулась к банкетке, где сидел, сияя блаженной улыбкой, молодой человек. — Она далеко не так красива, как вы, — решительно объявил он. — Что будете пить? — Мы уже выпили… — Да, но мне уже сделали замечание, что наши бокалы пусты. Она сердито сверкнула глазами на официанта, но он ведь только исполнял свою работу, побуждая клиента потреблять. — Один оранжад! Этот парнишка был обременителен, и все же его присутствие оказалось кстати, при нем она чувствовала себя увереннее. Хотя Жаклин уже вернулась, Сильви продолжала коситься на дверь. И снова ею овладело предчувствие, когда на лестнице послышались шаги кого-то, кто шел один, потом раздался голос администратора, его дежурная фраза: — Прошу сюда. Выступления вот-вот начнутся… Но в зал никто не вошел. И тихо стало — ничего больше не слышно, только шарнирная дверь вращалась, то открываясь, то закрываясь. Ведь «С пылу, с жару!» с официальной точки зрения являлся частной территорией, это и позволяло торговать здесь спиртным на разлив. Для видимости по другую сторону лестничной площадки имелась маленькая комната, там стояли два кресла и стол, заваленный иллюстрированными журналами, — якобы гостиная. — Неужели вам нравится такая искусственная жизнь? — спросил молодой человек, краснея от собственной дерзости. Сама того не желая, она нервно отозвалась: — Вы считаете эту жизнь искусственной? — Я хотел сказать, что… Но она уже овладела собой. Да что он может понимать, этот сосунок? Она напрягала слух, хотя прекрасно знала, что разговора, который ведется в гостиной, отсюда не услышать. Жаклин в сиреневом шелковом платье сидела у самого оркестра и уже оттанцевала два танца. — Прошу прощения, если мои слова вас задели… — Да нет же, малыш! Ей хотелось заставить его замолчать. Нервы были слишком напряжены. С минуты на минуту появится администратор, в дверном проеме возникнет его фигура в смокинге… Только ждать этого пришлось дольше, чем она предполагала. — Вы разрешите? Она кинулась к бару: — Скорее! Еще спиртного… Самое время. Вон он, администратор, и действительно делает ей знаки. Она еще взяла на себя труд поглядеться в зеркальную стенку бара, поймать свое отражение, маячащее среди бутылок, поправить волосы. — Скажи Жаклин, чтобы не психовала… Администратор не сводил с нее глаз, когда она шла к нему: — Там один человек, который… — Я знаю! Она толкнула дверь «приватного салона», закрыла ее за собой и оказалась лицом к лицу с мужчиной лет сорока в черном пальто с бархатным воротником, который делал вид, будто просматривает журналы. — Сильви Барон? Присядьте, прошу вас. И протянул ей карточку инспектора бельгийской полиции. — Вы догадываетесь, что меня к вам привело? — Ну разумеется! Она сразу поняла, что такой ответ сбил его с толку. — А! Хорошо… очень хорошо… В таком случае, полагаю, мы понимаем друг друга… Нет нужды говорить, что я сей же час допрошу вашу подругу Жаклин, а также что мне известно гораздо больше, чем вы думаете… — Я вас слушаю. Комнатка была такой пустой, с такими голыми стенами, что смахивала скорее на приемную бедной школы или диспансера. Только звуки джаза, долетавшие сюда, создавали различие. — Ну же! Что вы можете мне сказать? — Я готова ответить на ваши вопросы. Он, похоже, был славным малым и уже два раза поглядывал украдкой на декольте Сильви. |