Онлайн книга «Под каблуком у синего ботинка»
– Подожди меня здесь, можешь музыку включить погромче, – предложил он девице и по-молодецки взбежал на хилое крылечко. Поднимаясь по лестнице, Акакий Игоревич уже пожалел, что напялил эту легкомысленную футболку. Единственный костюм-тройка сейчас был бы более кстати, все же у людей горе. Однако из-за двери доносилась музыка, и кто-то пропитым голосом хрипел похабные частушки. Двери открыла плотная женщина в мешковатом платье. – Мне бы кого-нибудь из Осиповых, – неизвестно зачем принялся кланяться Акакий. – Из Осиповых? Это кто ж такие? – окинула его женщина недобрым взглядом. – Ну… Таня Осипова, утонула недавно… – Так вам ее, что ли? Не может быть! Значит, девчонка жива? Вот пусть она и расскажет, что за башмаки ей мерещились. – Сразу говорю, ее нет, – отрезала женщина. – А где она? – перестал дышать Акакий. – Так утонула ж! – Ну хорошо, а муж-то ее дома? – Ничего хорошего. И мужа нет. – Тоже утонул? – Типун тебе во весь рот! Живехонек он, только уехал. Квартиру сдал и уехал. Не мог здесь больше оставаться без своей жены. Вот такая любовь промеж них была. – Женщина подперла ручкой голову и скособочила лицо. Слез видно не было, но незваный пришелец и так должен был догадаться, что она горюет. – А вы хозяйка квартиры, да? Не знаете, куда он мог уехать? Может, говорил что или просил позвонить? – Да что ж я ему звонить буду, я что ж, девочка какая!! – обозлилась хозяйка квартиры. – А вам чего надо-то? – Мне прежние хозяева очень нужны. Ну вы хоть знаете, как зовут мужа? – Моего? Моего знаю. А этого Осипова… то ли Саша, то ли Паша, то ли Коля… Нет, скорее всего Дима. Да что вы меня пытаете все время! Не знаю я! Акакий вышел подавленный, и только вид цветущей Любочки вернул ему настроение. Как эта девчонка на него смотрит! Клава уже лет сто так не смотрела. А как Любочка его слушает! Всегда только с открытым ртом. И неправду говорил Райкин, это совсем не надоедает, пусть слушает. – Акакий, теперь мне домой надо, а то я не успею собраться в ресторан, – захныкала девчонка. «Мать твою! Дался тебе этот ресторан!» – мысленно выругался Акакий и тут же испугался. До сих пор он даже в мыслях не мог позволить себе такой распущенности. – Акакий, а почему у тебя глаза стали, как у сенбернара? Ты не хочешь? Ты должен! Я тебя приглашаю! Я – девушка терпеливая и умею ждать, а когда разморозятся твои счета, ты свозишь меня в Италию, договорились? – сверкала зубками Любочка, и подол ее коротенького платьица бессовестно лез прямо в глаза несчастному Акакию. О господи, да какие проблемы, когда разморозятся счета, тогда и в Италию, и в Грецию, и в деревню Красный Пахарь, куда угодно… Высадив Любу возле общежития, Акакий свернул в заброшенный дворик. Он знал этот двор. Здесь они раньше жили с Клавой, еще в первые годы их супружества. Клава тогда была тоненькой тростиночкой, куда этой Любаше! И платьица были ничуть не хуже, хотя и не такие обрезанные. А еще у Клавы на щеках играли ямочки, веселые такие, милые… теперь вместо них морщины, Акакий знает, он специально смотрел. Нет, с мужиками, конечно, ничего не делается, но за что же природа так над бабами глумится? Ясно за что – за их вредный характер! Все орут – не ври, сиди дома, занимайся семьей! А как не врать? Вот скажи жене, что он сегодня идет с молоденькой девчонкой в ресторан, и что? Она же его на куриный фарш перерубит! Ну и кому нужна такая правда, спрашивается. Нет, бабам никогда ничего говорить нельзя. Муж в доме – Штирлиц. Это все знают. А поэтому, пока Клава ни о чем плохом не думает, надо срочненько собраться в ресторан. Клавдия же и не вспоминала о муже. Сегодня с самого утра позвонил Жора и сказал, что заедет. За пятнадцать минут Клавдия успела феном поднять волосы дыбом, наложила макияж и натянула новое платье. Еще позавчера она заглянула в комиссионку и влюбилась в это платье моментально. Правда, девица, с худыми, как у кузнечика, коленками, скорчила кислую мину и выдавила: – Я бы вам не советовала стрейч, лучше что-нибудь свободное… – Как парашют, да? – язвительно откликнулась Клавдия. – Ну… если вам нравится выглядеть кадушкой. Мне-то что… Вот именно! И нечего!.. Платье было насыщенного желтого цвета, с черными полосками, с таким же черным тугим пояском, и обтягивало фигуру, как вторая, нет, как первая кожа. Ну, не беда, что чуть коротковато, зато стильно и даже где-то эротично. А ноги… что ж, они только вверху толстые, а внизу как раз тоненькие… Короче, в этом платье Клавдия себе ужас до чего нравилась. И вот Жора пришел. Сегодня он не предложил ей проехаться по делам, вероятно, уже знал, что Распузоны купили машину, и решил свидание устроить в теплой, домашней обстановке. Ах, выдумщик! – Я переговорил с главврачом, – начал он с порога. – Ты проходи, – запела Клавдия Сидоровна, проталкивая парня на кухню. – Пирожки будешь? – Что-то он как-то скупо общается, врач этот, – с полным ртом сообщал гость последние новости. – Говорит, что состояние у Белкиной неопасное, но ей лучше полежать под присмотром врачей. Беспокоиться, мол, не надо и навещать больную тоже. – Ну это мы уже слышали. Выходит, наша Катя жива… Дважды ее травили, а она все никак не может отравиться… Жора удивленно захлопал рыжими ресницами, и пирог застрял в горле. – Вы что, хотите, чтобы она умерла? – Но кто-то же хочет! Так почему же она не умирает? – гнула свое Клавдия. – Может, привыкла уже? – Ты не понял, если бы ее хотели отравить, то уже отравили бы. Так почему у Катерины состояние неопасное? Потому что… Ее хотели только напугать. Сильно напугать. А убивать не хотят. Почему? Может, потому что она им еще нужна? – Ага… Деньги, например, взяла и не отдает! – Правильно. Или знает что-то, да не рассказывает. Самое интересное, что она и нам ничего не говорит. Но если ее пугают, то она же должна знать – кто. – А вдруг ее по телефону пугают? – загорелись глаза у рыжего Жоры. – Ну тогда так бы и сказала. – Ну вы тоже даете! Зачем ей вам говорить? Она скажет, я ей дырку в висок, и что вы сделаете? Нет, вам она не скажет, – замотал головой парень и сунул в рот еще пирожок. – А тебе? Тебе скажет? – села напротив него Клавдия. – А я и спрашивать не буду. Если просто так что-нибудь разведать, это интересно. А если с мафией какой у нее дела, так ну его на фиг, такой интерес. – Трус! – Лучше быть пять минут трусом, чем всю жизнь покойником. Клавдия Сидоровна, у вас такое замечательное платье… Как вы в него только влезли? Дайте еще пирожок, если не трудно… – стал подлизываться Жора, чуя, что переборщил. |