Онлайн книга «Академия смертей. Учеба до гроба»
Пылесос не куплю. – А может, он изменится? – Аж жалко Макса стало. Не такая уж он и сволочь. – Изменится, – подтвердил Алибек, – станет наглее и развязнее. Вы пейте, вам надо успокоиться. И я пила. Кофе с коньяком уже стал коньяком с кофе, а собеседник бдительно следил, чтобы уровень жидкости в моей чашке не сильно уменьшался, подливая то кофе, то коньяк. Если б не была смертью, точно бы сдохла. – Что вас держит около этого существа? – задал в лоб вопрос Алибек. Я и выпалила то, что в этот самый лоб пришло вперед: – Я его люблю… – То есть вы ради мифического чувства, возможно, даже не взаимного, терпите побои? Я только открыла рот, чтобы ответить, но потом подумала и, промолчав, опустила глаза. Алибеку собеседник явно не был нужен, в отличие от свободных ушей и редких «ага» и «угу». Тем лучше, задача упростилась. Еще минут десять врач доказывал, какая я дура. И самооценка у меня низкая, и ничего я в жизни не добилась, характер – и тот отсутствует. Короче, опустил по полной программе. Даже взгрустнулось. А потом вдруг стало интереснее. Алибек перешел к следующей части своего выступления, кардинально сменив тему разговора. Теперь он доказывал, как хороша будет моя жизнь, если я буду слушаться его. На краткий миг мне даже показалось, что он говорит умные вещи, но тут я взглянула на полупустую бутылку и поняла, что речи Алибека нравятся не мне, а коньяку. Тут в трепе врача проскользнуло слово «бессмертие», и я встрепенулась: – Почему подобные твари, как ваш парень, живут до глубокой старости? А, например, хирург, спасающий сотни людей, умирает на сороковом году жизни? Сколько музыки, картин не было создано из-за преждевременной кончины гениев? А пьяницы, наркоманы и всякого рода сброд живут и здравствуют? – Это зависит не от нас, – рискнула я подать голос и икнула. – Вот именно! – обрадовался Алибек неизвестно чему. – Представь. Ничего, что я на «ты»? Общество без смерти. Я представила, коньяк чуть обратно не вылился. Не-не-не, не надо общество без нас, мы тоже жить хотим, между прочим. – Голод и перенаселение в перспективе. – Главное – управление, – вошел в раж мой собеседник. – Совет мудрейших, подбирающий пары, дети которых будут лучшим воплощением положительных качеств родителей. Не приносишь пользы – уничтожение. Исчезнут безработица, войны. Вот моя мечта. – Ты сейчас придумал антиутопию. Напиши книгу, а? Заработаешь пару лимонов, Голливуд снимет фильм, а тебя сыграет Джерард Батлер. Или Роберт Паттинсон. Правда, изобретателей такой фигни в фильмах обычно убивают, так что учись захватывающе стонать. Я почувствовала, что с меня хватит. И алкоголя, и лапши на уши. С трудом встав, я, пошатываясь, направилась к двери. – Куда вы? А он упорный парень. – Я? – запнулась на мгновение. – Собирать вещи. Я съезжаю от него. – Куда вы в таком состоянии? Переночуйте у меня, а утром поедете. Э-э-э, нет, ночи этого бреда я не переживу, и мечтатель познакомится с теми, кому роет яму, внепланово. Меня, конечно, накажут, но ради избавления от этого идиота могу рискнуть. Но таксист, которого я остановила, повел себя странно. Едва Алибек взялся за ручку двери, чтобы залезть следом, он так рванул с места, что меня впечатало в сиденье. – Спасибо, бро [6], – раздался с переднего сиденья голос Макса. – Значит, в кино с подружками? Да, мелкая? – Э-э-э… – это оказалось большим, на что я была способна. Что он несет? – Молчи, – махнул на меня рукой парень. – Я чистку сидений оплачивать не собираюсь. Родителям рассказывать будешь, где была. Остаток пути некромант развлекался тем, что пересказывал мне мои же нотации про алкоголизм, а я сидела и на всякий случай молчала, ибо у него явно был какой-то план. Но выбраться из машины он помог. Так в подъезд мы и вошли. Макс и висящая на нем я, с подбитой скулой и источающая алкогольное амбре. Взгляд соседки я не берусь описать. – Поздравляю, ты только что снизила стоимость квартиры моих соседей. – Ты… ты о чем? – Да знаешь ли, буйные и пьющие соседи не являются плюсом для продажи. А нас сейчас записали именно в такие. В квартире меня аккуратно сгрузили на кровать и чем-то загремели на кухне. Через минуту Макс притащил горсть таблеток черного цвета и стакан воды. – Пей. Чего? – Я не умею. Да я в жизни таблетки не пила. Да никто их не пьет из бессмертных. Макс промучился со мной пять минут и, психанув, тупо высыпал их на тумбочку, рассудив, что если припрет, то я сама их проглочу. – О чем говорил этот индюк? – Что я неудачница. – Чего? Тут алкоголь сделал свое черное дело, и меня понесло: – Я бездарь… Ничего не умею, все у меня через одно место. – Ну… ты смерть… – У смертей трупы не убегают. – А ну цыц! – прикрикнул Макс на меня. – Да тебя тупо пытались развести на секс банальнейшим приемом психологии. Ну сволочь, попадись он мне, рожу начищу. Замечательно устроился! Раздает свои визитки девушкам в затруднительных ситуациях, потом подпаивает, предлагает переночевать. Ночевка проходит бурно, естественно. А утром девушка уходит, терзаемая угрызениями совести. Он хороший, хотел мне помочь, а я напилась и полезла к нему. Я падшая женщина. Последнюю фразу он произнес тоненьким девчачьим голоском. Я задумалась и икнула. – Я не женщина, я смерть. – Ты не смерть, ты недоразумение. А про Aeternum он говорил? – Он говорил про бессмертие в общем. Если его идеи воплотятся, нам конец. – В смысле? Мой пьяненький мозг задумался, как бы так объяснить. Ничего путного не придумал, поэтому выпалил: – В смысле песец. Кранты. Капец. Трындец. Армагеддец. – Тише-тише, словарь синонимов, это я понял. Почему капец-то? – Ну потому что перенаселение, голод, войны, разруха и в итоге – летает в космосе булыжник, без воды и жизни. А я вообще работы лишусь. – Все так плохо? – А чего мне делать, если все бессмертные-то будут? Кого отправлять на перерождение? А жизням вообще утопиться придется, это ж где брать новые души для рождающихся людей? Ты думал, где-то на ебэе продаются оптовые коробки с новыми личностями? Их количество-то ограниченное. Вас и так до фига, уследить не получается! То и дело папу из отпуска вызывают, потому что какой-нибудь идиот создал новую фильдеперсовую пилюлю для похудения! |