Онлайн книга «Любовь с характером»
|
На прошлой встрече мы перешли к методике принятия ситуации. Печаль состояла в том, что женщина продолжала жить с мужем, так и не простив его. Зачем? Поясняла многолетним браком, общими детьми. Но ей самой были противны собственные объяснения. Истина в другом. И она, и я это понимали. Она просто давала шанс мужу все исправить. Чтоб заново с цветами и конфетами, и дифирамбы под окном, и ползание на коленях. Но он ничего этого не делал. Пришел, сознался, напился и лег спать. А утром спокойно пошел на работу. Его жизнь не поменялась, в то время как у его жены она просто рухнула. – Поймите, Жанна Антоновна, ваш муж не изменится. Если он сразу не раскаялся в содеянном, не умолял вас его простить, не будет он этого делать через полгода. – Но мы почти не общаемся. У нас холодные отношения. Мы даже не спим вместе. Разве ему не понятно, что виной всему он? – Вы не задумывались, почему муж не предпринял до сих пор ни одной попытки вернуть вашу семейную жизнь в прежнее русло? – Он слишком гордый. Никогда первый не подойдет. – Его все устраивает. Мы встретились взглядом. В ее глазах мелькал испуг. Я поняла, что она допускала эту версию, но усиленно гнала прочь. Тем не менее я продолжала: – Его устраивает то, как вы сейчас живете. И он не будет ничего менять по своей воле. – Но мы не спим вместе. Она была возмущена. – Значит, ему это не надо. – Любому мужчине нужен секс. Я вопросительно подняла брови. Ну, пусть домысливает. Если не с ней, то с кем? – Я не верю, чтоб он мог обойтись без секса полгода. Любой бы на его месте валялся у жены в ногах, лишь бы иметь доступ к телу. – А если ему не нужен доступ к вашему телу? Она застыла. Казалось, что ее лицо забальзамировалось. Даже морщинки разгладились. – Вы хотите сказать… Она задыхалась от собственных предположений. – Он… Он спит с ней. С ней! До сих пор? – Я этого не говорила. Но Жанна Антоновна еле сдерживала в глазах слезы. «Почему я? Почему я являюсь тем человеком, который открывает людям глаза? Это совершенно неприятное чувство». Вспомнила наши со Славкой затянувшиеся отношения на грани разрыва. Я не чувствовала себя грешницей и не просила прощения. Не хотела с ним спать и не стремилась изменить ситуацию. Поэтому продолжила: – Вы должны раз и навсегда в себе разобраться. Если не можете простить мужу измену, на самом деле не можете, не способны – расстаньтесь. Не мучайте себя ежедневной пыткой. Зачем вы продолжаете жить с ним? Вам эта жизнь не нравится. Но вы ее продолжаете, уже который месяц ничего не меняя. Зачем? – Я надеялась, что… Из ее глаз покатились слезы. – Жанна Антоновна, задумайтесь сами, будет человек просить прощения за то, в чем не считает себя виновным? Она плакала и меня не слушала. Тогда я воспользовалась примерами. – Мама вам в детстве покупала одежду? Она кивнула, комкая салфетки у лица. – Нужная практичная вещь… Но разве вы принимали ее как подарок? Она равнодушно пожала плечами. – Вам хотелось куклу, а не куртку. Не правда ли? Она шумно высморкалась. – И вот проходит полгода. Вы давно носите куртку, можно сказать, сносили уже. Она вам жмет и надоела, хочется снять. И вдруг вы вспоминаете, что не сказали маме за нее спасибо. Что будете делать? Она уперла в меня покрасневшие глаза. – Вы будете благодарить маму за куртку, которую почти сносили? Жанна Антоновна молчала. – Наша беда в том, что мы продолжаем верить в сказки. Я смягчила тон беседы. – Мы помним, что хорошие дети признаются в своих дурных поступках даже спустя полгода. Их терзает совесть, ребенок мучится, что разбил вазу. – Помню: второй класс, третья четверть. Нам читали рассказ, который настолько врезался в память, что мне казалось, будто все дети должны быть такими честными. Честными и справедливыми. Ведь у всех есть совесть. Значит, все должны сознаваться в плохих поступках. Я встала из-за стола, потерла пальцами лоб и прошлась вдоль окна. – Но вскоре жизнь показала мне другую сторону истории. Я поняла, как ошибалась. Что далеко не все дети горят желаниям признаваться и каяться. Что многие из моих школьных товарищей, наоборот, учатся скрываться и избегать наказания. Я остановилась и посмотрела в глаза клиентке. – Как вы думаете, взрослые преуспели в этом больше, чем дети? – Если тренироваться с детства, то во взрослом возрасте человек станет профи. – Вы совершенно правы. Я приблизилась, задержалась у ее кресла ненадолго и вернулась на свое место. У Жанны Антоновны были бездонно-грустные глаза. В таких нет надежды на светлое будущее. Нет веры в чудеса. «Так будет лучше для нее. Прекратит свою ежедневную пытку: ждать, надеяться и мучиться». – Сколько вашей старшей дочери, Жанна Антоновна? – Семнадцать, – не меняя выражения глаз, произнесла она. – Взрослая, скоро замуж. Она кивнула, глядя в пустоту. – Вы хотели бы для своей дочери такую судьбу, как у вас? Женщина встрепенулась, будто я плеснула ей в лицо стакан холодной воды. – Вы бы хотели, – продолжала я, – чтобы ваша дочь пережила измену, ежеминутно мучилась, рисуя картинки предательства, но продолжала жить с человеком, который ее не уважает? – Что вы такое говорите! Ее голос срывался на крик. – С человеком, который спит с другой женщиной, но тщательно от нее это скрывает. А если вдруг жене захочется поиграть в детектива и вычислить неверного, скажет, что предупреждал. Сознавался, факт присутствует. Периодичность не уточнялась. Но он продолжает жить с детьми под одной крышей. Для совести – свой гражданский долг выполняет. – Я не хочу такую судьбу для дочери! – Вы бы не хотели, – я откинулась на спинку и сказала тихо-тихо, – а сами так живете. И подаете ей пример. Дети подсознательно копируют модель поведения родителей. Она будет знать, что страдать для женщины в браке – это нормально. Ее подбородок задрожал. – Шесть месяцев сами так живете. Из глаз закапали слезы. – Почти двести дней. Двести дней своей жизни вы живете в муках, Жанна Антоновна. Она плакала навзрыд. – Добровольно. |