Онлайн книга «Подарки фей»
В полночные светы Вглядись же хоть раз — Сверкают планеты, Хранящие нас. Неужто с врагами Нам не совладать, Коль с нами – над нами! — Небесная рать? Все наши желанья, И думы, и сны Огнем мирозданья Меж звезд зажжены. И дух наш, и тело, И образ, и путь От тех же пределов Наследуют суть. Кто волей свободной Спесивится всласть, Звезды путеводной Не чувствовал Власть, Звезды недвижимой Не понял Закон, Свободою мнимой Навек ослеплен. Содвинутся горы — Знай, это Земля, Из общего хора Владыке внемля, Его приближенье Услышит опять И дрожь восхищенья Не сможет унять. Подымутся воды, Прихлынут ручьи, Стремя на свободу Потоки свои, — Бороться напрасно, Преграды им нет, Их ярость подвластна Лишь ходу Планет. Из хаоса нитей Над бездной времен В цепочку событий Твой жребий вплетен. И нить его Пряха Так держит в горсти, Чтоб ношу без страха Ты мог пронести. Сомненья терзают — Ты помни одно: Лишь тот отнимает, Кем было дано, Кто, голос твой слыша, Всему судит срок И Милостью свыше Подводит итог! Так будь же смелее — Предвечный с тобой! Гляди веселее И весело пой: Неужто с врагами Нам не совладать, Коль с нами – над нами! — Небесная рать? Однажды вечером, после чая, решено было играть за домом в прятки с велосипедными фонариками. Дан повесил свой фонарь на яблоню возле ограды, а сам пригнулся под кустом крыжовника, готовый сорваться с места, как только Уна его обнаружит. Ее фонарь закачался, приближаясь, – и вдруг исчез: Уна спрятала его под плащом. Дан замер, прислушиваясь к ее шагам, и тут на другом конце огорода кто-то громко кашлянул. Оба подумали, что это Филлипс, их садовник. – Все в порядке, Фипси, – крикнула Уна, – мы не топчем твои драгоценные грядки! Она подняла повыше фонарь – и там, за грядками со спаржей и зеленью, показался человек, похожий на огородное пугало, в истрепанном черном плаще и островерхой шляпе. Рядом с ним по дорожке шагал Пак. Дети побежали навстречу. Незнакомец произнес что-то непонятное про ветер в голове. 
Оказалось, он беспокоится, как бы они не подхватили простуду. – Вы сами, кажется, немного простужены, – посочувствовала Уна, заметив, что он после каждой фразы глубокомысленно покашливает. – Дитя, – нахмурился незнакомец, – если Небу угодно было наказать меня сей немощью… – Ну-ну, – вмешался Пак, – девица вовсе не хотела тебя обидеть. Мне-то ведомо, Ник, что добрая половина твоей немощи – всего лишь уловка для простаков. А ты ведь и так свое дело знаешь, и охота тебе кряхтеть да кашлять? Незнакомец пожал худыми плечами. – Чернь, – сказал он, – не любит неприкрашенных истин. Вот и приходится философу прибегать к ухищрениям, дабы привлечь ее взгляд или – кхем! – слух. – И что ты об этом думаешь? – спросил Пак у Дана. – Не знаю, – растерялся тот. – Похоже на урок из учебника. – Урок? Ну что ж! Бывали на свете учителя и похуже, чем Ник Калпепер… Где бы это нам присесть, только чтоб не в доме? – На сене, в сарайчике у Мидденборо, – предложил Дан. – Он не рассердится! – А? – поднял голову мистер Калпепер, разглядывавший при свете фонаря бледные цветочки чемерицы. – Вы сказали, господин Мидденборо нуждается в моих услугах? – Боже упаси, – ухмыльнулся Пак. – Господин Мидденборо – просто лошадь и не так уж далеко ушел от осла. Идемте! 
Их длинные тени заскользили и запрыгали по шпалерам фруктовых деревьев. Они вышли из сада и гуськом зашагали мимо дремлющего курятника и похрапывающего свинарника к сараю, где отдыхал Мидденборо – старый пони, что возил травокосилку. Дети поставили фонари снаружи, на край поилки для кур, и в ласковых глазах Мидденборо заиграли зеленые отблески. Все протиснулись внутрь и устроились на сене, только мистер Калпепер задержался в дверях. – Осторожней, – предупредил Дан, – в сене попадаются колючки. – Входи, не бойся! – позвал гостя Пак. – И не в таких еще сараях доводилось тебе ночевать… А ну-ка, впустим и звезды! – Он распахнул верхнюю створку двери и показал на небо. – Вот теперь вся твоя диковинная компания в сборе. А что говорится в ученых книгах о новой блуждающей звезде – вон там, видишь, за яблоневыми ветвями? Дети заулыбались. Там, по дорожке за изгородью, вели под горку велосипед – и они прекрасно знали чей. – Где? – вскинулся мистер Калпепер. – А, да это фонарь какого-нибудь крестьянина. – Ошибаешься, Ник. Это ярчайшая звезда из созвездия Девы, и направляется она в дом Водолея, который нынче находится под влиянием Близнецов. Верно я говорю, Уна? Их новый знакомый презрительно фыркнул. – Вот и нет, – откликнулась Уна. – Это деревенская фельдшерица едет на мельницу проведать Моррисов. У них на прошлой неделе родилась двойня… Сестра! – закричала она в темноту. – Как там двойняшки? Скоро можно будет на них посмотреть? – Наверно, в следующее воскресенье! – донеслось в ответ. – Оба молодцом! И велосипед, позванивая, скрылся за поворотом. – Ее дядя работает в Бэнбери вертинарным врачом, – пояснила Уна. – А если ночью позвонить к ней в дверь, то колокольчик затрезвонит прямо у кровати. Она сразу вскочит, наденет башмаки – они у нее всегда греются на каминной решетке – и едет, куда попросят. Мы ей часто помогаем протащить велосипед через дырки в изгороди. У нее почти все младенцы хорошо поправляются: она сама нам сказала. – В таком случае, – подал голос мистер Калпепер, – она, несомненно, обращается к тем же книгам, что и я… Близнецы на мельнице, – пробормотал он себе под нос. – «И вновь говоришь Ты: возвратитесь, сыны человеческие!» – Так вы доктор или священник? – спросила Уна, и Пак с хохотом перекувырнулся через голову. Но мистер Калпепер даже не улыбнулся. Астролог-врачеватель, объяснил он детям, должен знать все о звездах, а также о лекарственных травах. Всем, что ни делается на свете, ведают Солнце, Луна и пять планет: Юпитер, Марс, Меркурий, Сатурн и Венера. Живут они в своих небесных «домах», рассказывал он, чертя в окошке указательным пальцем, и переходят из дома в дом, точно шашки по квадратикам. Друг дружку они могут любить или ненавидеть. Если знаешь, кто из них с кем дружит и враждует, можно заставить их исцелить твоего пациента, или наказать твоего недруга, или открыть тебе какую-нибудь тайну. |