Онлайн книга «Роковое пророчество Распутина»
Я его понимал: Бадмаеву было обидно, что его, признанного лекаря, оттеснил какой-то простой мужик, да еще и с сомнительными методами и способами лечения. И сразу мой Учитель отошел на второй план… Да, просчитались высокие покровители, мужик-то хитрее их всех оказался. Как вошел в силу, так и дал им от ворот поворот. А они рассчитывали, что Распутин будет плясать под их дудку. Но кто там первым ввел его в окружение императора — теперь уже неясно. То ли сестры-черногорки. Дамы весьма коварные. То ли их духовник архимандрит Феофан. Хотя я слышал, что сестры впервые встретили Распутина в Киеве, в Киево-Печерской лавре на богомолье. Он их сразу сумел к себе расположить… Он хорошо умеет влезть в доверие к дамам. Показался им змей этот сладкоречивым да обходительным. Обольстил тем, что якобы умеет многие болезни излечивать, в том числе и гемофилию. Дамы и встрепенулись. Сороки легковерные. Верящие во все слепо и без оглядки… Черные ведьмы, одним словом. Распушили сороки хвосты, решили, что станут таким образом полезны императору нашему и супруге его. Если цесаревич излечится с помощью Распутина — им первые почести… Но все потом не так обернулось. Ничего им не досталось. Напротив — отдалили их от двора. Показали — где их место. Я решил задать вопрос, который давно у меня вертелся на языке: — Учитель… — и мой голос замер в воздухе. — А почему вы… — и я не смог закончить. Глаза Жамсарана смотрели на меня строго и печально. Его взгляд проникал в меня. — Ты хочешь спросить: почему я не могу вылечить несчастного цесаревича Алексея. — Пауза была тягучая, долгая. Слышалось, как скрипят половицы в доме. — В семье императора Николая несчастья тянулись одно за другим. Рождение сына императрице далось нелегко. Долгое время лишь дочери, великие княжны наши… А все ждали наследника… — Жамсаран пошевелил губами. — Вот беда… А его не было. И все, заметь, все словно ополчились против несчастной нашей государыни. А уж как та страдала, бедняжка…» Дальше было написано неразборчиво, а местами бумага выцвела и слова стерлись. Потом шли какие-то обрывки. Анна подумала, что восстановить испорченный текст — вряд ли удастся. «…Я знал, что Учитель занял антираспутинскую позицию. Но потом они, кажется, помирились. Но Учитель со мной об этом никогда не говорил. Я знал только одно — Жамсаран давал Распутину снадобья, но не только те, которые возвращали мужскую силу, он давал и другие — те, которые изменяли сознание и делали человека другим. Но сам Распутин об этом не ведал…» Анна оторвалась от чтения и подумала, что очень интересно смотреть на Распутина с разных точек зрения. Глазами разных людей. К тому же это позволяет продвигаться по пути восстановления исторической правды. * * * — Скоро вам пришлют билет и инструкции, — сказал мужчина, представившись помощником Дмитрия Берковича. Елена ехала в машине и разговаривала, поставив сотовый на громкую связь. — Хорошо. Спасибо. Она дала отбой и услышала странное легкое потрескивание в трубке. «Неужели прослушивают? — мелькнуло в голове. — Кто? Телеканал? Или люди нового босса?» Или ей все показалось? Когда загорелся красный свет и машина остановилась, она позвонила Анне. — Как ты? — Нормально. Сижу на работе. Занимаюсь с бумагами. — И как успехи? — Ничего. Много интересного. — Над чем трудишься сейчас? — Сейчас? — переспросила Анна. — Разбираю один материал, связанный с Бадмаевым. — С кем? — удивилась Елена. — Был такой врач в начале прошлого века. Петр Александрович Бадмаев. Знаменитый целитель. Даже царская семья у него лечилась. — А… Интересно! — На самом деле Елене не было дела до какого-то лекаря и царской семьи. — Скоро будешь дома? — Да. — Жду. Без тебя ужинать не стану. Пока, малыш. Целую. «Малыш», «целую» — звенело в воздухе, звенело в душе. Все вокруг было напоено этими сладкими словами. Анна сидела на работе и ждала Василия. Она боялась предстоящего разговора. Неясно — как он отнесется к ее поездке. Хлопнула дверь, пришел Василий. — Сидим-работаем? — Угу! Не разгибая спины. — Спину надо разгибать, хотя бы и иногда. — Спасибо за совет, господин начальник! — Да не за что, — благодушно ответил Вася Курочкин. — Всегда рад позаботиться о здоровье особо ценных сотрудников. — Особенно если эти сотрудники в единственном числе, — съехидничала Анна. — Ведь без них вся работа остановится. — Ну положим, есть еще мозговой центр, который работает за десятерых. Так что работа не остановится. Немного замедлится, это — да… — Скажи проще: перейдет в фазу активного торможения. — Ты что, сегодня не выспалась? — Напротив, свежа и бодра. — Даже слишком бодра. Лучше чай поставь. — У нас в штате секретарши нет, так что все на равных… — Ну да, ну да… Оборзели, чисто оборзели. — Это ты о ком? — О человечестве. — Ну тогда можно. — Рыжикова, как там перевод материала на электронные носители поживает? Печатаем текст на компьютере? — Сначала разбираем. Вникаем, анализируем. Так нас, кажется, учил доктор исторических наук Василий Курочкин. — Выучил на свою голову! — Хорошо, что не на чужую. — Рыжикова! — с отчаянием воскликнул Вася. — Я теряю остатки авторитета с тобой. — Все, молчу, молчу. Просто хорошее настроение сегодня. У Анны все таяло внутри от того, что Елена позвонила ей и сказала, что не будет без нее ужинать, и еще это ласковое «малыш» и «целую». Как приятно быть любимой младшей сестрой! — Влюбилась, что ли? — Василий! У тебя типичный взгляд мужчины-шовиниста! Будто бы женщина не может радоваться просто так. Обязательно надо мужчину приплести сюда. — Рыжикова, может быть, ты ошиблась дверью? У нас внизу центр по гендерным проблемам заседает. Его ярая лесбиянка Маша Груссель возглавляет. — Вася! — Все! Закроем тему, я был не прав… — Я тоже погорячилась… — Мир? — Мир! — Сову на глобус не натягиваешь? — кивнул Вася на сову. — Нет. — Вот и отлично. Вася уже снял куртку и ставил чайник. — Давай я поставлю, — вызвалась Анна. |