Онлайн книга «Вафли по-шпионски»
|
– Бобров. А что? – А имя-отчество? – Михаил Андреевич, а при чем… – Ну, я же должен знать, как обращаться к человеку. Люда, позови Михаила Андреевича. Медсестра выглянула в коридор. – Доктор просит вас зайти. Бобров стремительно вошел в кабинет. – Ну что, доктор? – Присаживайтесь! Бобров сел. – А теперь внимательно посмотрите на меня. – Я? – Вы, вы! Бобров недоуменно воззрился на доктора. И вдруг губы его растянулись в улыбку. – Пыжик? Это ты? – Я, Бобер, я! И они кинулись обниматься. Марта и медсестричка радостно переглянулись. – Ну, Пыжик, рад, кто бы мог подумать! – А табличку на двери не заметил? – Заметил, но я, если честно, забыл, что ты Алексахин, ты для меня был и остался Пыжиком! Марта, это Санька Пыжик, мой школьный приятель! Вот не думал, что ты врачом станешь, да еще и знаменитым, мне так тебя рекомендовали… Да, – опомнился Бобров, – а что с моей женой? – Верно, теперь к делу, остальное потом. Надо, конечно, обследоваться более детально, главное сделать КТ головного мозга, это вы сейчас пойдете, все сделают быстро, в течение часа снимок будет готов, я его посмотрю и тогда скажу окончательно… Людочка, проводи Марту Петровну… – А я? – вскочил Бобров. – А ты сядь, тебе там делать нечего, посиди тут. Марта ушла. – Пыжик, это что-то страшное? – Нет, не думаю. Но чтобы не упустить чего-то, лучше провериться… – Ты думаешь… опухоль? – Нет, не думаю. Но я хочу это исключить. Вообще-то у твоей жены нервное истощение, сосуды неважные, но это все поддается лечению, а лечение требует дисциплины… – Ты ей об этом скажи. – Нет, это ты ей скажи. Тебя она послушает. Я так понял, что врачей она не жалует и боится… – О да! Еле уговорил приехать к тебе. Пыжик, я… я так за нее боюсь. Она оба раза теряла сознание за рулем. – Нет, об этом не может быть и речи! Ей категорически нельзя за руль! По крайней мере, год даже и думать нельзя. Миш, скажи, это правда, что ты был разведчиком? – Правда. – Ну надо же! Ты ж еще в школе мечтал… – Мечта идиота сбылась, – улыбнулся Бобров. – А вы давно женаты? – Формально – полтора месяца, а так полгода. – О детях думаете? – Мечтаем! – Знаешь, я бы пока не советовал. Сосуды надо лечить, а то мало ли… Годик еще потерпите. – Я тебя понял. Ну, а ты? Доктор наук уже? – Уже. Вот она, моя докторская… – и он похлопал рукой по аппарату, к которому подключал Марту. – Это что? – Эта штука считывает состояние сосудов в течение десяти минут. Аналогов в мире нет! Слушай, а кто тебе меня порекомендовал? Уж не Матвеев ли? – Он! – Я его сына вылечил. Там другое было… И тут вернулась Марта с большим бумажным конвертом в руках. – Александр Афанасьевич, вот… А там ждет какой-то военный… – Ох, так обрадовался встрече… – Доктор выглянул в коридор. – Прошу прощения, еще пять минут! Внимательно рассмотрев снимок, доктор перекрестился. – Слава богу, все чисто! Но для очистки моей и вашей совести надо сдать кровь, сделать кардиограмму, вот тут все направления, а завтра во второй половине дня пусть Миша заедет, я дам вам назначения и будем лечиться! – А почему Миша? – удивилась Марта. – Потому что вам, дорогая моя, пока следует лежать. И пить вот эти вот таблеточки… И еще кучу лекарств. И капельницы надо делать… А может, все же в стационар? – Ох, нет, пожалуйста! – А если Марта будет лежать на даче? – Замечательно! А там есть кому делать капельницы? – Вот там-то точно есть! – Прекрасно! Значит, завтра, в четыре, я тебя жду, Мишка! Ничего, красавица, вылечим мы вас! Но вы уж не брыкайтесь! – Да кто ж ей позволит! Они вышли в коридор. Бобров крепко взял Марту под руку. – Ой, Миш, мне же надо больничный… – Нет, тебе надо уйти с этой работы. Когда Сашка услыхал, что ты работаешь в прямом эфире, сказал, что это чрезмерная нагрузка для твоей нервной системы. У тебя, оказывается, очень хрупкая нервная система. Так, опять плачешь? – Миш, ну как я без этой работы? Я так ее люблю! Ой, Мишенька, мне так было страшно, когда меня в этот аппарат задвинули, так страшно и одиноко… – Дурочка ты моя, это ж ерунда. И слава богу, Санька сказал, что на снимке все чисто, а сосуды у тебя ни к черту, но это лечится, только надо лечиться. И еще он сказал, что ребеночка нам можно будет только через год, неужто ради ребеночка ты своей работой не пожертвуешь? – Он так сказал? – Да. – Но он же не гинеколог! – Он не гинеколог, конечно, но в сосудах нервных дамочек хорошо разбирается. И он сам будет тебя наблюдать. Санька замечательный парень, очень основательный и надежный. Я его еще не узнал, но сразу подумал – этому мужику можно доверять. – Ну, если ради ребеночка… – Ради Тимофея Михайловича! И она опять заплакала. От любви. Утром Бобров отвез Марту на дачу. И буквально через час явилась пожилая женщина Дарья Николаевна и поставила ей капельницу. – Ну и вены у вас, все время убегают! – посетовала Дарья Николаевна. – Вот, только начни ходить к врачам, и выяснится, что и сосуды у меня никудышные, и вены ни к черту… И надолго эта радость? – Ерунда, на сорок минут. А вот вечерком Михал Андреич привезет другие назначения, тогда и посмотрим. – Милечка, а вы, небось, думаете, и зачем мой Миша на такой гнилушке женился? Да? – Ну разумеется, гнилушка, – добродушно рассмеялась Милица Артемьевна. – Но если серьезно, я только диву даюсь и радуюсь безмерно, что в моем Мишке такие запасы любви и нежности. Вчера, когда он мне звонил, вдруг признался: «Знаешь, Миля, я вдруг на минуту представил себе, что ее в моей жизни не будет, и понял – я не смогу без нее жить!» Никогда даже не предполагала, что когда-нибудь услышу от него такое. Вечером приехал Бобров. – Ну вот что, моя дорогая, анализы у тебя неплохие, в общем-то, пока две недели будешь лежать, а потом отвезу тебя к Саньке, он назначит дальнейшее лечение, но лежать скорее всего уже не нужно будет. Так что две недельки поваляться в постели не так уж страшно. В городе жарко, душно, а здесь просто рай, да и Тимоша здесь… Ты боялась, что он сбежит, а он просто примерный кот! Вот только я не смогу каждый день приезжать. Меня тут еще пригласили в одну структуру консультантом… |