Онлайн книга «Сердце проклятого»
— Теперь, — произнес Дарес, вставая, — когда твоя мать, Иосиф, в безопасности, мне пора идти. Я рад, что познакомился с тобой, пусть Бог благословит тебя и твою семью! Ты хороший сын и приглядишь за матерью куда лучше, чем это сделаю я. — Зачем тебе идти куда-то, Дарес? — возразил Иосиф. — До утра еще далеко, в городе опасно, а сюда они больше не сунутся… Оставайся. Мы найдем тебе место для сна, еду и питье, и ты пробудешь за этими стенами до тех пор, пока опасность не минует. — Мне не грозит опасность на улице, — улыбнулся Иегуда. — Я не молод, но еще и не старик, Иосиф, и вполне могу постоять за себя. Я сделал то, что должен был сделать, и не вижу причин причинять тебе неудобства. — Останься… — она едва заметно запнулась, — Дарес. Голос Мириам звучал не только тихо, но и устало. Уж слишком длинной оказалась эта ночь. — Если захочешь — уйдешь с рассветом. — Друг моей матери — всегда желанный гость в моем доме. Не огорчай ее и меня. Останься. За спиной Иосифа послышался шорох, что-то едва слышно звякнуло. Он начал было поворачиваться, но не успел. Во двор, мягко соскользнув по стене, спрыгнул невысокий человек в черном кетонете, с головой, обмотанной платком на восточный манер. Он был смугл, быстр и плавен в движениях, как дикая кошка. Взвизгнула жена Иосифа, глухо охнула Мириам. Иосиф медленно, очень медленно потащил со стола гладиус, заодно смахнув на землю несколько тарелок и кувшин с питьем. Черепки брызнули в разные стороны, веером разлетелось на камни алое вино. Двадцать лет назад Иегуда успел бы достать сику и броситься на незваного гостя еще до того, как тот коснется земли, но эти двадцать лет прошли, и прошли не бесследно. Пока Иегуда разобрался с оружием, человек в черном успел выпрямиться. Он сохранил равновесие, чуть согнув ноги в коленях, и протянул отпрянувшему Иосифу руки ладонями вверх. Оружия у него не было. Иегуда опустил занесенную для смертоносного броска сику, но в ножны не спрятал. — Не бойтесь, — сказал гость на арамейском с легким незнакомым акцентом. — Я безоружен и всего лишь гонец. Меч Иосифа смотрел ему в живот, но Иегуда почему-то подумал, что у серебряных дел мастера нет ни одного шанса из тысячи достать пришельца железом. А вот человек в черном кетонете мог легко отправить хозяина дома к праотцам и без оружия. — Кто ты такой? — спросил Иосиф дрожащим от гнева голосом. — Зачем ты пробрался в мой дом? — Меня послал Шаул. Ответ прозвучал спокойно. Человек в черном был уверен в себе и ничего не боялся. — Он видел, как твоя мать прошла через площадь, и послал меня за ней. — Что за дело Шаулу до моей матери? — Он хочет с ней поговорить. — Поговорить? Со мной? — удивилась Мириам. Она так и не поднялась со своего места, прижимая к себе спящего внука. — За что мне такая честь? — Я гонец, — повторил человек в черном. — Я пришел передать просьбу равви. Он надеется, что ты ему не откажешь. Если ты опасаешься чего-то — вот его слово: тебе не грозит ничего. Если ты сомневаешься в его обещании — пусть кто-то из мужчин пойдет с тобой. Я подставлю свое горло под нож и буду заложником до тех пор, пока ты не уйдешь прочь. Всего несколько слов, женщина. Исполни его просьбу, прошу… Он склонил голову, продолжая держать руки перед собой. У него были ладони воина — Иегуда не мог ошибиться. Натруженные многолетними упражнениями с оружием, жесткие, огрубевшие ладони. Из дома наконец-то выбежали вооруженные дубинами подмастерья — перепуганные и оттого злые. Выбежали и стали подле дверей, не соображая, что делать дальше — ждать приказа или начинать бить пришлого сразу и со всем старанием? — Послушай, — начал было Иосиф, но Мириам перебила его: — Хорошо, — она двинула подбородком, вздернула его, как делала много лет назад, гордо встряхивая головой. Глаза ее сверкнули. — Я иду. — Мама… — Не волнуйся, Иосиф. Мне нечего бояться. Ты останешься с женой и детьми. Гонец склонил голову еще ниже, всей фигурой выражая согласие со сказанным. — Я пойду с тобой, мама! Иегуда шагнул вперед и покачал головой. — Ты должен остаться дома, Иосиф. Тут твоя семья — позаботься о ней. Я присмотрю за Мириам. — Я… — Делай так, как я сказала, сын. Дарес пойдет со мной. Возьми Хаима, Юдифь. Она передала внука на руки невестке и встала — статная, прямая, сильная — гордо держа голову. — Откройте дверь, — приказала Мириам, и в голосе ее прозвучала такая властность, что подмастерья бросились открывать калитку едва ли не наперегонки. Человек в черном скользнул в приоткрытую дверь легкой тенью. Иегуда прошел за ним, огляделся на улице и лишь потом выпустил из дома Мириам. Гонец не соврал, во всяком случае, пока не соврал. Засады возле дома не было. Дым слегка рассеялся, и над городом наконец-то открылось тревожное, подсвеченное пожарами розоватое небо с рассыпанными по нему бледными звездами. Путь на Агору занял всего несколько минут — дорога показалась куда короче той, что они с Мириам проделали всего полчаса назад. Площадь с того времени опустела. Город всосал толпу в узкие глотки улиц, распылил ее на части, оставив на виду только обломки ставен, растоптанные глиняные амулеты, мусор и черепки. Шаул сидел на ступенях напротив торговых рядов, опершись подбородком на кулак. Лицо и широкий лоб его были перепачканы черным. Хлопья сажи лежали и на камнях вокруг, и на серой дорожной накидке, укрывавшей его плечи. При приближении Мириам он поднялся, и стало заметно, что роста Шаул небольшого, почти такого, как она, разве что на пол-ладони выше. Но держался он, как человек высокий, и поэтому казался таким. — Спасибо, что ты пришла, — произнес он, делая шаг навстречу. — Я не отниму у тебя много времени, женщина. Я не ошибся? Ты — Мириам? Она кивнула. — Его спутница? Мириам подняла бровь. — Чья? — Ты — Мириам, — повторил он настойчиво, — подруга Иешуа, нашего учителя. Его спутница. Шаул не спрашивал, он утверждал. Мириам подняла взгляд и несколько мгновений смотрела ему прямо в глаза. Иегуда видел эту схватку взглядов со стороны — ни неприязни, ни злости, только обоюдное любопытство. Потом Мириам слегка двинула бровью — такой знакомой жест! — Ты не хочешь назвать меня его женой? — Ты не жена Ему, — сказал Шаул негромко. — Не жена по Закону. Мы оба это знаем. Мириам рассмеялась и пожала плечами. — А перед Богом, Шаул? А перед Богом? Хотя не думаю, что ты меня поймешь… Лучше объясни, зачем ты позвал меня к себе? Чтобы рассказать, кем я не была? Так я о себе все знаю… Если же ты решил посмотреть на меня из любопытства, как на урода в ярмарочном балагане… |