Онлайн книга «Куявия»
Рядом так же сухо щелкали тетивы по кожаным рукавицам Ворскла и Анапра, уже излохмаченным. А под ногами лежали разбитые, изорванные ударами тетивы. Оба поглядывали на Иггельда с удивлением и растущим уважением. Лучшие из лучших, состязались только между собой, другие не годятся и в подметки, но князь им не уступает ни в силе, ни в меткости. Разве что в скорострельности превосходят, но они с детства бьют птицу на лету, надо успеть достать в стае как можно больше… – Дурачье, – крикнул за спиной Онрад. Он стоял в полном доспехе, меч на поясе, на лице нетерпение, словно жаждал, когда артане пробьют ворота, и можно грудь в грудь, как принято у мужчин, а не издали стрелами, так настоящие воины не поступают. .. – Почему? – ответил Иггельд, не оборачиваясь. – Бессмыслица!.. Ворота все равно не пробить, а чтобы стену перелезть, нужны лестницы. Но я их не вижу… – Из чего делать? – сказал рядом бер Булат. – Везде голый камень. – Снизу пусть везут! – сказал Онрад бодро и захохотал. – Две недели вниз, – сказал Булат серьезно, – неделю там, потом две недели сюда… С ума сойдут от таких сроков! Всю Куявию захватили быстрее. – Но так расшибут лбы. – А тебе их жалко? Онрад подумал, сказал великодушно: – Ладно, пусть расшибают. * * * А в артанском лагере в это время группа военачальников во главе с Ральсвиком всматривалась в приступ. Собственно, еще не приступ, пусть куявы так считают, а только еще одна разведка боем. А что артане все же иногда попадают под стрелы со стены, хоть уже теперь совсем редко, так это счастье войны, оно переменчиво. За спиной Ральсвика с сомнением посматривал на высокую стену Меривой, она как клин перекрыла узкий проход между высокими отвесными горами. Ральсвик рядом похохатывал жизнерадостно, его грохочущий голос звучал неестественно громко в торжественной тиши гор. – Мы красиво и молниеносно захватили всю Куявию, – сказал поблизости Хрущ, могучий немолодой сотник, он задумчиво рассматривал высоченную стену. – Не испортить бы этот блеск… – Чем? – спросил Ральсвик. – Этой крепостишкой? – Ею, – ответил Хрущ невесело. – Мы разгромили Куявию потому, что народ – сплошная гниль. Ведь если бы дрались хоть как-то… Не знаю, не знаю. Все-таки в Куявии народу впятеро больше. Но эта гниль разбегалась при одном нашем появлении! Здесь, Ральсвик, те, кто в самом деле готов биться с оружием в руках до последнего. Ральсвик хмыкнул. – Поздно. Теперь уже мы превосходим их пять к одному. Даже десять к одному. Да и не верю, что будут драться… как надо. Хотя эти, что в горах, когда-то были артанами… – Они никогда не были артанами, – возразил Хрущ. – Сейчас тем более не жаждут ими становиться. Столица не мешала им выращивать драконов, даже помогала. А мы идем уничтожить все их дело! Пойми, здесь нам противостоят люди, чье любимое дело, дело всей жизни мы пришли разрушить! Они будут драться не на жизнь, а на смерть. Ральсвик двинул плечами. – Тем хуже для них. – И для нас. – Они все погибнут, – возразил Ральсвик. – А мы обретем дурную славу, – сказал Хрущ. – И тем, что погубили таких людей… и тем, что понесли страшные потери. – Полагаешь, будут? – Большие, – повторил Хрущ настойчиво. – Предвижу реки крови. Хорошо бы только куявской! Но артанская кровь зальет все эти камни, и страшные цветы расцветут в расщелинах, Ральсвик… Уже погибло немало наших храбрых воинов. Должны бы куявы гибнуть, так в самом деле не прищемили себе ни пальчика. Ральсвик, нахмурившись, пристально смотрел на стену. – Это сначала, – сказал он наконец. – Помнишь, когда куявы в чистом поле становились железной стеной? Наши люди гибли, пока не пробивали их стену. Только тогда лишь начинали гибнуть куявы. Но мы их убивали всех! То же самое случится и здесь. Нам только бы проломить эту стену!.. Или перелезть. Или еще как-то пробраться в эту проклятую Долину. И тогда… Он прерывисто вздохнул, ноздри красиво вырезанного носа хищно раздулись, как у льва, зачуявшего свежую кровь. От стены доносились крики, конское ржание, на солнце блестело обнаженное оружие. Меривой вздохнул за их спинами, сказал просительно: – Можно, я пойду их посшибаю со стен? Пусть посмотрят, смогут ли тягаться с артанином? – Жди, – сказал Ральсвик строго. – У них драконы, забыл?.. Ты должен быть готов. Я не хочу, чтобы ты истратил на жалких людишек стрелы, которыми сбивают драконов! Меривой горестно вздохнул. – Обидно просто… Долго смотрели на долгий бой, когда артане наконец-то приловчились к куявской манере стрельбы, на скаку умело закрывались щитами, проскакивали от стены на таком расстоянии, чтобы не облили кипящей смолой, высматривали слабые места. – Мне трудно поверить, – сказал Ральсвик наконец, – что эти люди будут бороться. Там только один воин – Иггельд, хоть и не считает себя воином. Если проснутся и другие… я начну немножко уважать куявов. Правда, не дрались, когда могли драться, а начинают только, когда их загнали в этот каменный мешок, откуда нет выхода… Нет, это совсем не по-куявски. Из лагеря пришел престарелый Вяз, волхв, говорят, по возрасту еще старше Вяземайта, белый как лунь, даже глаза от старости белые, хотя умеет рассмотреть жука или муравья в толще столетнего дуба. Подошел, постоял, прислушиваясь к разговорам, обронил размеренно: – Не по-куявски, но… по-человечески. Там на равнине куявы защищали всего лишь свои богатства, а ради них, если честно, не стоит умирать даже куявам. Они это понимали. Но ничего другого у них не было. А у этих – есть! Эти помешаны на своих ящерицах с крыльями. Только ради ящериц живут в этих каменных норах, в голоде и холоде, хотя могли бы на прогретых солнцем равнинах! Эти смотрители драконов будут сражаться с намного большим мужеством, чем те армии, которых мы – как ветер солому… К тому же, Ральсвик, положа руку на сердце скажи: крепость разве слаба? Ральсвик возразил: – Мы брали и позащищеннее! – Не брали, – возразил Вяз, – а нам сдавали. Подло, трусливо, страшась прищемить себе пальчик. А здесь драться будут! Но в лоб взять ее нельзя, стены чересчур высоки, подкопы мыслимы только на равнинах, а здесь сплошная скала… – Столкуйся с гномами! – А что им пообещать? – Не знаю, – огрызнулся Ральсвик, – придумай! Вяз в задумчивости почесал затылок. – Что можно им пообещать, чего они не имеют? Куявам на все наплевать, они на гномов просто не обращают внимания, а тем это и надо. Мы же на гномов смотрим, как все здоровые мужчины на уродов: с брезгливой жалостью. Так что гномы к куявам расположены намного больше. |