Книга Дарители. Книга 3. Игра мудрецов, страница 18 – Екатерина Соболь

Он полез в сумку, висящую на спине коня, и вытащил оттуда маленького тряпичного медведя с наполовину оторванной лапой.

– Это господин Теодор, наша семейная игрушка. Мама в детстве давала его мне только перед сном, чтобы я не испортил старинную вещь, играя с ней днем. Говорила, что он будет меня защищать от страшных снов. Я до сих пор сплю, положив его на подушку.

Он в упор посмотрел на Секретницу. Та закусила губу.

– Мне уже восемнадцать, а я еще ни разу не целовался с девушкой, – обреченно договорил Эдвард. – Но один раз я решил потренироваться и поцеловал медведя, и это был совсем не дружеский поцелуй. Мне до сих пор перед ним неловко, и я надеялся унести этот секрет с собой в могилу.

Такой гробовой тишины при таком скоплении народа Генри не слышал, даже когда нашел потерянную корону.

– А теперь посмотрите на нее, – продолжал Эдвард, кивнув на Секретницу. Уже невозможно было не заметить, что ее платье и румянец на щеках теряют цвет. – Если тайна раскрыта, она больше не дает ей власти. Вот как можно ее победить. Кем вы хотите быть: слабаками или храбрыми мастерами?

– Это я работал в кузнице по ночам! – крикнул Лиам. Он тоже покраснел, а Секретница побледнела, будто отдала цвет и силу обратно хозяину. – Боялся, что, если расскажу, меня тоже обзовут сумасшедшим. – Он спрыгнул с крыльца и сжал запястье Марты. – Прости. Не такой я храбрец, как ты.

– Ты сын старейшины и будешь старейшиной, ты не можешь стать жалким кузнецом! – взревел его отец, хватаясь за перила балкона.

– Могу я хоть один раз сделать, что хочу? – выпалил Лиам. – А теперь твоя очередь, отец. Скажи им правду, или я скажу сам.

Но тут раздался голос девочки из толпы:

– Мама, я не потеряла куклу, она сломалась!

– Милый, это я разбила твою телегу! – призналась какая-то девушка.

– У меня не такие уж больные ноги, мне просто нравится, когда за мной все ухаживают, – сказала седая женщина и отбросила костыль.

И со всех сторон посыпались секреты. Генри думал, что на этом все хорошо закончится, но не тут-то было. Кажется, большинству секретов никто не был рад.

– Как ты мог! Я думала, ты меня любишь!

– Так это ты забрала деньги?

– Ах ты гад! – слышалось отовсюду.

Но все умолкли, когда раздался голос старейшины.

– Настоящий налог не двадцать, а десять процентов. Остальное я брал себе. Я же для семьи! – умоляюще глядя на сына, сказал он. – Ты все унаследуешь!

Все на площади тут же позабыли свои обиды и повернулись к старейшине с такими лицами, что Генри стало за него страшновато. Кажется, старейшине тоже, потому что он ткнул в сторону Секретницы и крикнул:

– Да, я вас обманывал, но она-то всех нас чуть не прикончила! Бей ее, ребята!

Секретница бледнела на глазах, а ее платье выцветало, и наконец стало совершенно белым. Рыжий оттенок из волос пропал, они повисли бесцветными прядями.

– Хватит! – перебил Эдвард. Судя по лицу, он был счастлив, что за остальными новостями его история с медведем как-то забылась. – Я белый рыцарь и повелеваю поступить, как велит традиция. Побежденное волшебное существо отпускают на все четыре стороны. Давайте будем уважать правила, и да воцарятся на этой земле мир и процветание! Вон отсюда, Секретница! Деревня свободна!

Секретница перекосилась от злобы, но сразу было ясно: делать тут ей больше нечего. И она побрела прочь.

– А что до секретов, то вы из-за них чуть не погибли. Простите друг друга и живите дальше, – продолжил Эдвард. – Теперь у вас есть дела поважнее, чем ссоры: искать свои дары, например. Старейшину я своей властью смещаю с должности. Его место по закону должен занять старший сын.

– Я не хочу, – выпалил Лиам.

– До потери Сердца, насколько я знаю из книг, старейшин выбирали, – пожал плечами Эдвард. – Попробуйте сделать то же самое.

Все открыли рты.

– А так можно? – не поверила Марта, и Эдвард рассмеялся.

– Можно. И пожалуйста, не бейте бывшего старейшину. Хватит вашей деревне неприятностей. Просто отправьте его на покой, отобрав все, что он украл. Лиам, проследите за этим?

Тот кивнул и взял Марту за руку. На Эдварда все на площади смотрели с обожанием, несмотря на историю с господином Теодором, и Генри вдруг царапнуло чувство такой зависти, что он едва не задохнулся.

«У него есть все, а ты разрушитель и сын злодея, – нараспев протянул голос огня. – Рано или поздно я тебя одолею, ты же знаешь. Я возьму свое, а пока что прими добрый совет: избавься от принца. Никто не узнает. А когда вернешься из своего похода, король будет любить тебя как сына и навсегда оставит во дворце. Он добрый, справедливый, не то что твой отец, а? Ты ведь хочешь этого?»

– Заткнись! – крикнул Генри, давясь воздухом.

Эдвард, говоривший речь о новых временах, в недоумении обернулся к нему.

– Простите его, господа. Он у нас немного не в себе, – церемонно сказал он. – Так вот, о дарах…

Все снова повернулись к Эдварду. Генри опустил голову, и больше никто не обращал на него внимания.

Следующие полчаса Эдвард купался в почестях, благодарности и восхищении. В честь визита принца хотели устроить пир, но тот, благосклонно приняв в подарок мешок еды, сообщил, что ему нужно спасать следующую деревню, и попросил лишь об одном: заточить его меч.

– Вашему слуге тоже? – почтительно спросил Лиам.

– Ни в коем случае, – быстро ответил Эдвард. – Он неуравновешен и может кого-нибудь поранить.

Их провожали до самой дороги. Генри вел обоих коней – от усталости они превратились в удивительно послушных животных. Даже Снежок объявил временное перемирие – видимо, в королевской конюшне таких утомительных деньков у него не бывало.

– Пока, господин белый рыцарь! – звонко крикнула Марта, размахивая рукой и глядя на Эдварда. – И простите, что я ваш эполет испортила.

– Можно мне взять твой лук? – спросил Генри. – Ты ведь новый теперь можешь сделать, верно?

Марта потянула лук с плеча, но Эдвард ее остановил.

– Не нужно, – натянуто проговорил он. – Он такой неуклюжий, что оружие ему лучше не доверять.

Они молча шли рядом, пока веселые голоса деревенских жителей, желавших принцу удачи, не стихли далеко позади.

– Ну все, дальше я еду сам, – сказал Эдвард, запрыгивая на коня. – Удачи с верховой ездой, звереныш.

Генри его не слушал. Неподалеку хрустнула ветка, а он был уверен, что ни один зверь не подошел бы к людям так близко. И оказался прав: из леса вышла Секретница.

Конь Эдварда отшатнулся, перепуганно косясь на нее, а она подошла ближе и схватила его за поводья бледной рукой с синеватыми ногтями. Выглядела она ужасно: бескровное лицо, грязно-серое платье, черные от грязи босые ноги.