Книга Когда расцветёт сакура, страница 52. Автор книги Ирина Горбачева

— Да, я тоже слышал, что благовония и масла многим помогают. Напишите мне докладную, и как говорится: с Богом. Выздоровления Вам, Илона Павловна. Дмитрий Петрович, я всегда поражался вашему отличному знанию японского языка.

— Дар, подкреплённый усидчивостью. Я полиглот, если так можно сказать. Владею многими языками.

— Всего вам доброго, — простившись, сослуживец ушёл вперёд.

Дмитрий Петрович медленно вёз в коляске Илону Павловну, по аллеи из сакуры. Розовые лепестки, как дождь ложились на них, на дорожки аллеи.

— Митя, кто это был? — спросила Илона Павловна мужа.

— Человек, от которого зависит наше пребывание здесь.

— Что же теперь будет?

— Что будет? Сейчас придем, и я сразу напишу докладную о разговоре с японским товарищем. Где подробно изложу суть нашего разговора.

— Я думаю, это была последняя встреча с Сашио. Ты в храме хотел передать ему Чжункуя? — интересовалась Илона Павловна.

— Нет, что ты. У меня ещё нет сто процентной уверенности, что именно это тот Сашио. Я не имею право так рисковать.

— А как же завещание Ичиро?

— Посмотрим. Но мы должны завтра попасть в храм. Я вот, что придумал. Ланочка, слушай меня внимательно…

Вечером Дмитрий Петрович писал подробную докладную о встрече и сути разговора с местным жителем. Посочувствовав Илоне Павловне, им было разрешено посетить Буддийский храм. Ночью, Дмитрий Петрович, как опытный шпион написал короткую записку для Сашио.

«Ичиро похоронен в пос. Рыбацкое в 1953 году. Он оставил вам рисунки, дневник и Чжункуя со своей тайной. Я Дмитрий Петрович Карташов 1937 г. рожд. Искать меня надо в Москве. Больше встречаться нам нельзя. Надеюсь на лучшие времена. Обнимаю тебя — твой названный брат».

Он туго скрутил в маленький рулончик исписанный кусочек бумаги.

На следующий день, находясь в храме, закончив обряд, Дмитрий Петрович и Илона Павловна поклонились в сторону храма и шли в сторону аллеи с сакурой, когда увидели Сашио с коляской с Фумико, двигающуюся по направлению к храму.

Коляска с Фумико поравнялась с коляской Илоны Павловны. Мужчины поклонились, приветствуя друг друга.

— Вы прошли полный обряд? — спросил Сашио.

— Старался сделать всё, как надо, — ответил ему Дмитрий Петрович.

В это время Илона Павловна сложенными ладонями в буддийском приветствии прикоснулась к ладоням Фумико. Из её рук в ладони Фумико попала туго свёрнутая записка. Женщины раскланялись и пары разъехались в противоположных направлениях.

* * *

— Вот и вся история встречи названных братьев, — закончил рассказ Саша, — и ещё вот, что, — он достал из пожелтевшего конверта письмо Дмитрия Петровича к Илоне Павловне, — «…Ланочка, если судьбе будет угодно, и тебе все-таки посчастливится встретиться с нашим Сашей, передай ему нэцкэ «Чжункуй» с тайной, заключённой в нём и моей последней просьбой. «Чжункуй» должен вернуться в семью Ичиро. А Саша пусть следует словам, начертанным на постаменте нэцкэ: «Сделай всё, что сможешь, а в остальном положись на судьбу». И всё в его сложится жизни хорошо, на что я очень надеюсь».

— Судьбу, дарующую нам свыше — не изменить, — задумчиво изрёк Григорий Аркадьевич.

— А мне кажется, жизнь каждого человека, разложена на невидимом шахматном поле фигурками обстоятельств, и кто-то переставляет своей всесильной рукой эти фигурки то на чёрную клеточку, то на белую, разыгрывая свою шахматную партию. И случай, конечно, в нашей жизни играет большую роль. Вот, казалось бы трагический случай, а мы все рады, что встретились и подружились. Но всё-таки, лучше было бы, чтобы мы все встретились по-другому. Чтобы сейчас с нами сидела Илона Павловна.

— Всё-таки я никак не могу понять, как Илона Павловна могла впустить этого громилу Витюшу? Да ещё глубокой ночью.

— Так она впустила не его, а Элеонору, — ответила Марго.

— Разве они были знакомы, — удивилась Лена.

— Вот, как раз о случае. Вы помните, Когда у вас была Илона Павловна в последний раз? — спросила Марго Сашу.

— Она передала мне Чжункуя. Мы долго беседовали, смотрели фотографии, потом она отказалась, чтобы я её проводил. Сказала, что сама пройдёт по свежему воздуху. Мы же рядом живём.

— Правильно. Вы смотрели фотографии, и ты показал ей свою приёмную мать. Рассказал о её проблеме.

* * *

Илона Павловна в хорошем настроении вышла из подъезда дома Саши. Около подъезда она увидела сидящую на скамеечке женщину с поникшей головой. Она подошла к ней.

— Добрый день, вам плохо? Могу я вам чем-то помочь?

Женщина подняла глаза на Илону Павловну.

— Я забыла, — тихо ответила она ей.

— Что вы забыли?

— Я всё забыла.

Илона Павловна взяла конверт, лежащий рядом с женщиной. Вытащила из него листок бумаги.

— «Уважаемый Александр Николаевич. В связи с неоплатой следующего полугодия проживания и лечения вашей матери — больной Свешниковой Э.И. в нашем пансионате, мы вынуждены прервать её нахождение в нашем учреждении. В случае погашения задолженности»… Понятно.…Отправлена с сопровождающим… Надеемся на понимание… Телефон, адрес. Милая, так вы Эля? Элеонора? Какой ужас? Оставить больного человека на улице и даже не передать его родственникам. Знаете, что, милая, не будем тревожить Сашу. Пойдёмте ко мне. Сейчас мы всё сами решим.

Женщины вошли в квартиру к Илоне Павловне. Она провела Элю на кухню. В большой комнате стоит специальный чемодан для нэцкэ. На столе разложены фигурки нэцкэ, предназначенные для передачи в музей. Илона Павловна набирала номер телефона указанный в сопроводительном письме.

— Здравствуйте, объясните, как получилось так, что ваш сопровождающий оставил Свешникову Элеонору на улице. Возле дома её сына, даже не удосужившись передать больную женщину с рук на руки?

— Такого не может быть, но если это так, обещаю, что мы разберёмся с этим фактом, — прощебетала заведующая отделением пансионата.

— Да, уж очень вас прошу. И можно внести вам наличными задолженность по оплате?

— Конечно. Приезжайте и на месте оплатите.

— Раз вышел такой конфуз с вашей стороны, вы не могли бы прислать

Сопровождающего с квитанцией об оплате? Я ему передала бы Элеонору и деньги.

— Хорошо, раз так получилось, я пришлю к вам человека. Вы нас тоже поймите, я звонила старшему Свешникову, он мне категорически ответил, что больше не может оплачивать нахождение Элеоноры Илларионовны в пансионате.

— Понятно. Ещё одна просьба. Вы не могли бы пока не сообщать о случившимся и об оплате долга её сыну Александру?

— Хорошо, я понимаю, дела семейные. А вы кто больной приходитесь?