Онлайн книга «Звездолеты погибшей империи»
— Далеко не худшим, — подтвердил он. — Попробуйте представить мир, в котором победили ураниты. Треть человечества — слепцы, остальные две трети — неграмотные рабы… А что касается Гондваны — то ее операция здесь, на Карфагене, была только началом. Есть четкие разведывательные данные. Они не собирались нас завоевывать. Жители Византии были им не нужны даже в качестве рабов. Они собирались стерилизовать планеты — и потом заселять их… Но даже все эти кошмары — только симптом. — Симптом чего? Арианит смотрел сквозь дым без всякого выражения. — Изменения, — сказал он. — Как говорил кто–то из древних учителей: мы не умрем, а изменимся. Здесь, в Галактике, у людей зашевелились душевные структуры, которые на Земле дремали. Вот простой пример. Пока человечество жило только на Земле, в нем преобладали монотеистические религии. Язычество было исключением. Сейчас — точно наоборот. В коллективных слоях психики смещаются какие–то пласты. Идут течения. Мы постепенно становимся другими. И встречаем богов. — Богов? Арианит пожал плечами. — Удобное название для любого узла, к которому сходится множество прямых и обратных информационных связей. Люди создают богов, да. Но и боги создают людей… Когда–то люди надеялись, что в Галактике нас ждет Христос: грустный, добрый… сочувствующий… А если это не Христос? Если это Кали? Пока что мы наткнулись именно на нее. Прямо лицом к лицу, если вы не заметили… Ну, а если дальше будет еще страшнее? Андрей вдохнул и выдохнул. — Значит, по–вашему, Ангел был орудием Кали? — Это гипотеза, — напомнил Арианит. — Не более чем. Проверить ее невозможно, поскольку тело Ангела разнесено на элементарные частицы. Я о другом. Мы надеялись встретить в Пространстве если не Христа, то уж хотя бы Аполлона: пусть равнодушного, но прекрасного. А встретили Кали. И вы все равно хотите идти дальше?.. Андрей грустно улыбнулся. — Плыть необходимо, — сказал он. Руди Бертольд остановил автомобиль у Тремонт–хауса. Солнце жгло. Стеклянные террасы верхних этажей отсвечивали алым. К машине сразу же подошел солдат в синем доломане, с карабином. Опознал своего и вернулся на пост, не сказав ни слова. Миновав стеклянные двери, Руди покосился на дежурного — тот лишь кивнул. В лицо его знали. Теперь предстоял путь на самый верх. В лифте Рудольф молчал. Ответил кивком какому–то полузнакомому полковнику; проводил взглядом девушку с погончиками службы связи. А когда они вышли, он остался один. Последний этаж. В приемной навстречу Рудольфу встал дворцовый препозит — высокий, худой, седой человек в необычном красном мундире. — Входите, — только и сказал он. Руди кивнул и сам открыл высокую дверь. — Рад вас видеть, Рудольф… Кабинет был залит светом из огромного окна. Руди вышел на середину. — Я тоже. Я тоже рад вас видеть, ваша вечность. Аттик Флавий встал и прошел ему навстречу. — Садитесь, пожалуйста… Будем пить кофе? — Да… Пожалуй. Аттик Флавий подошел к столу и запустил кофейный автомат. Поймав взгляд Рудольфа, он улыбнулся. — Как видите, я до сих пор предпочитаю это делать сам. Не могу отрицать, что власть меняет человека… но это можно контролировать. Наверняка по себе знаете. — Знаю, — подтвердил Руди. — Давайте к делу. Вас, наверное, интересует — как идет сбор транспортов на Равенну. С этим все нормально. После здешних событий возникло как–то неожиданно много желающих переселиться. Флавий кивнул. — Да. Я‑то как раз этого ожидал. И, кроме того, я думал, что, издав указ о частичной отмене на Равенне сословного деления, мы проведем некий отбор. Туда пойдут те, кто хочет новой жизни. И прекрасно. Вы же знаете лучше меня, как тут пора все менять… — Насколько я понимаю, вас для этого и выбрали, — сказал Рудольф. Флавий добродушно усмехнулся. — Можно сказать и так… Последний транспорт на Равенну ушел позавчера? — Да. — Никаких волнений вокруг этого не было? Тревожных сигналов? Рудольф подумал. — Волнения были. Мелкие. Вагоны с провизией пытались грабить. А вас беспокоит что–то конкретное? — Нет, — сказал Флавий. — Не конкретное. Просто заботы и предчувствия. Вы знаете, что предстоит перенос столицы? — Знаю, — сказал Рудольф. — И правильно. Не Икарию же столицей делать… Хотя здесь неплохо. Флавий покосился в сторону окна. — Красиво, — сказал он. — На Ираклии тоже красиво, но иначе. А на Равенну я уже сам хочу посмотреть. А вы хотите? — Пожалуй, нет… То есть, если будет нужно, я перееду. А так — мое место здесь. Флавий сочувственно посмотрел на Рудольфа. — Устали? — Немного. — С Хризодраконом отношения поддерживаете? Руди насторожился. — Уже неделю его не видел. А надо? — Ну… — Флавий вздохнул. — Как хотите, а получается, что внутренние дела — сейчас ваша область. Если вам нужен красивый титул, вроде протоспафария, например, — только скажите. А что касается Хризодракона… Он полезный человек. Полезный и опасный. Сами знаете. Руди наклонил голову. — Вы собираетесь расформировать корпус кавалергардов? — Нет… Не сразу. И не расформировать. Просто забрать у них постепенно карательные полномочия. Есть полно других задач. И для них, и для вас… Рудольф, я же знаю, что у вас есть собственная разведка. Вы ее начали создавать сразу по прибытии сюда — на всякий случай. Уж поверьте, я вас в этом целиком поддерживаю. Во–первых, это противовес кавалергардам, во–вторых — надеюсь, вы поделитесь какой–то информацией и со мной, если будет нужно. Только у меня просьба: за кавалергардами приглядывать потщательней. Не светясь, конечно. Вроде бы вы этому уже научились. Не то что я жду от них каких–то особых подлостей. Но когда верхи кавалергардов, все эти полковники и бригадные генералы, поймут ситуацию — их может повести. И я не уверен, что у Хризодракона хватит сил их остановить. Понимаете? Мы должны быть готовы к такому повороту. — Да, я понимаю. У меня в Корпусе кавалергардов уже есть агенты. Флавий одобрительно кивнул. — Потоки информации — главное, с чем, сидя в этом кабинете, приходится иметь дело, — сказал он. — Очень скучно, знаете ли. Хотите еще кофе? — Хочу. Флавий встал и принялся что–то сыпать в чашки. — Хотелось бы заниматься чем–то мирным, — сказал он. — Очень я надеюсь, что серьезных войн больше не будет. Не при нашей жизни, по крайней мере… |