Онлайн книга «Тамплиер. На Святой Руси»
– Жить хочешь? А новик боится кивнуть, о саблю порежешься, сказать не получается, в горле пересохло. В первый раз смерть к нему так близко подступилась. Саша продолжает: – Меч-то брось наземь! Клинок на землю упал. – Правильно. А теперь сам слазь. Новик слез, дрейфил сильно, аж ноги тряслись. – В сторону от меча отойди. Фотий закричал. – Сзади! Александр упустил из вида того, кому руку правую отсёк. Скорее всего старший в дозоре. Кровь из раны хлестала, но он смог левой рукой боевой нож достать и сейчас перегнулся, чтобы Александра ударить. Саша пригнулся, саблей вверх ударил, прямо поперёк лица раненого. Основной удар по наноснику пришёлся, но и глаз левый клинок задел. А Саша снизу ещё один удар – колющий, в подбородок. Снизу, с земли, во всадника, самое удобное место для удара. Фотий кричит. – Держи! Оставшись без присмотра, новик бросился бежать. Александр на его лошадь вскочил, пнул каблуками в бока. Несколько секунд – и догнал беглеца, ударил его саблей по плечу, но не остриём, плашмя. Не было цели убить, хотел допросить. Новик взвыл, удар почувствовав. Закричал. – Помилуй, ради Христа! – О Христе вспомнил? А нехристю служишь, басурманам помогаешь! А ну топай назад, к своим сотоварищам! – Не убивай меня! – Жалко саблю о тебя марать. Вздёрнуть бы тебя на суку в назидание изменникам, да верёвки нет. Вернулись к Фотию и убитым дружинникам. – Бери вот этого за ноги и тащи на луговину. Ямка там была, когда к деревне шли, видел её Александр. Подумал ещё – покажется неприятель, можно залечь, спрятаться. Оглядываясь на Александра, новик волоком потащил убитого к ямке, столкнул. – А теперь второго, да пошевеливайся! И второй дружинник отправился за первым. Александр ногой сгрёб пыль на пятна крови, подобрал оружие дружинников, валявшееся на дороге. Сам взял двух коней под уздцы, Фотию сказал. – Бери третью лошадь, идём назад, в лес. Не ровен час, нагрянут другие дружинники или ещё хуже – татары. У них разъезды по десять человек, не совладать. Зашли в лес подальше. Александр коней к деревьям привязал. – Ну, теперь рассказывай всё! – Что говорить-то? – Чей ты, как Владимир брали? – Князя Андрея Городецкого дружинник, новик. Ага, не ошибся Александр. Хотя, по возрасту судя, староват парень для новика. На службу в дружину берут лет в шестнадцать-семнадцать. Обучение год-два, и только тогда воин получается. А этому немногим более двадцати. – Как звать? – Петром. Из Пенкина мы. – Продолжай, чего замолк. Александр саблю в ножны не убирал, поигрывал ею, морально новика давил. – Отвечай, чья дружина? – Князя Андрея Александровича. Стало быть, не ошибся Александр в своих предположениях. Дружинники князя хорошо знают местность, служат проводниками для татар, а ещё патрулируют дороги, отлавливая беглецов из города. Уже опосля князь над ними поглумится. Кого татарам в рабство отдаст, кого казнит. Получается – свои своих уничтожают на радость басурманам. – Много дозорных? – На каждой дороге три дозора. На московской, муромской, суздальской, на этой, что к Юрьева-Польскому идёт. Да на всех. Князь сказал, чтобы мышь не проскочила. – Татарам помогаешь, сучонок, как и князь твой. Деньги есть? – У старшего были. – Иди, принеси. Нет, стой! Раздевайся. Шлем снимай, кольчугу, рубаху, порты. – Зачем? – испугался новик. – А чтобы не убёг. Голяком не поверит никто, что дружинник, да и зазорно это, срамно. Новик разделся. – Чего встал? Иди к яме, старшего своего обыщи, неси сюда кошель, тогда одёжу верну. Прикрывая рукой причинное место, новик побрёл из леса. – Уйдёт, – посетовал Фотий. – Да и чёрт с ним, если сбежит. Если в дружину придёт, высекут за утрату княжьего имущества, а ещё презирать будут всю его службу. – Каждый православный – Христов воин. А на новике крест есть, крещёный, а басурманам помогает. Воистину мир перевернулся! – возмутился чернец. – Князья, кои защитниками своих земель быть должны, под татар легли, а простому народу куда деваться? Думаешь, новик этот Пётр осознавал, что изменнику помогает? Князь его обул-одел, коня и оружие дал, кормит. Отдал приказ, а этот дурень выполняет, думает – добро делает. – Отпусти ты его, не бери грех на душу, Господь велел милосердие являть к падшим и грешникам. – Не суди да не судим будешь? Зачем мне его никчёмная жизнь? Принесёт деньги и пусть идёт на все четыре стороны. – Мародёрство это, нельзя. – Нам добираться далеко, без денег как? На паперти просить? Думаю, басурмане многие церкви сожгли. Помнишь первую деревню, где одни мёртвые были? И дальше так может быть. – Свят, свят! – Фотий перекрестился. Вернулся новик. Вид смешной – нагой и с кошелем в руках. Протянул его Александру. – Одевайся, так и быть. Пока Пётр одевался, Саша заглянул в кошель, а там медяки и серебро, для дружинника сумма не малая. – Грабили, обирали людей по дороге? – Было, – потупился Пётр. – Скройся с глаз моих и лучше бы тебе отсидеться в своём Пенкино. Встречу ещё раз на дороге и с оружием, зарублю. Веришь? – Да, дядька. Александр удивился. Какой он дядька, если они сверстники? Или даже Пётр немного старше. Новик ушёл. Саша Фотия спросил. – Ты сильно устал? – Если надо, я готов. – Сейчас перекусим, чем Бог послал, и на конях поедем. Ты в седле-то держаться сможешь? – А то! В детстве гонял коней в ночное да без седла. Так ведь опасно днём-то! – Я выгляжу как дружинник, только не меч у меня, а сабля. А ты и вовсе чернец. Чем мы отличаемся от дозорных? Зато на коне ноги бить свои не будем, а ещё харчи на деньги дружинников покупать будем. Александр поднял кошель, потряс им. Хуторянин утром небольшую сумку им дал, хлеба, сала, луковицы положил. Немудрёная еда, но сытная. Фотий есть начал нехотя, а потом вошёл во вкус, свою половину подчистую съел. – Пост сейчас, правда, не строгий. А мы с тобой сало вкушаем, грех это. – Путникам и воинам можно. Да и отмолишь потом этот грех, невелик он. Это князя Андрея грешником назвать можно. |