Онлайн книга «Безликий»
– Как он? – с ходу спросил я, заскочив в кабинет Софи. – Спасибо, со мной все хорошо, – ответил полулежавший на диванчике Альберт Брандт, сделал глоток коньяка и вновь прижал пузатый бокал к груди. Лицо поэта после удара электрическим разрядником было бледным, и я бы ему даже посочувствовал, но мне было не до того. – Лука! Что с ним? Софи оторвалась от Альберта и соизволила ответить: – Доктор Ларсен был в клубе, он уже оперирует его. Сказал, что опасаться нечего, все будет хорошо. – Они на третьем этаже? – Да. Я взялся за дверную ручку, но остановился и посмотрел на поэта. – Мсье Брандт, надеюсь, вы понимаете, что о некоторых вещах распространяться – себе дороже? – Я сама все решу! – накинулась на меня Софи. – Иди! – Постой, Жан-Пьер! – встрепенулся Брандт. – А как быть со «Стэнли»? Не думаю, что кто-то поверит в историю с угоном! Поэт беспокоился по поводу самоходной коляски вовсе неспроста – останься она на месте перестрелки, и визит полицейских не заставил бы себя долго ждать. Поэтому я поспешил его успокоить: – «Стэнли» – в каретном сарае. – Отлично! – выдохнул Альберт Брандт и откинулся на подложенную под спину подушечку. Для законопослушного гражданина он как-то слишком уж легко воспринял собственное участие в двойном убийстве. Впрочем, а успела ли ему рассказать об этом Софи? И если нет, как известие о двух трупах повлияет на тонкую душевную организацию творческой натуры? – Кузина… – Иди! – потребовала Софи. – Иди. Я сама со всем разберусь. Я вернулся к столу, молча забрал початую бутылку французского коньяка и отправился на третий этаж. Там прошел в дальний конец темного коридора и распахнул крайнюю дверь. Операция к этому времени уже завершилась; Лука в беспамятстве лежал на кушетке, простыня на его груди поднималась и опадала в такт медленному дыханию. Доктор Ларсен, долговязый, сутулый и светловолосый, спокойно насвистывал себе под нос незнакомую мелодию и протирал спиртовым раствором хирургические щипцы. Пиджак он кинул на один из стульев, закатанные рукава сорочки открывали волосатые предплечья. – Как он, доктор? – спросил я. – Мы знакомы? – насторожился Ларсен, поправив нацепленное на переносицу пенсне. – Я Жан-Пьер, кузен госпожи Робер. Мы виделись вчера на втором этаже. – Приятно познакомиться, Жан-Пьер, – медленно произнес доктор, снял перепачканный кровью фартук и успокоил меня: – Пуля засела в мягких тканях, крупные кровеносные сосуды и кости не повреждены. Не повреждены, да… Пациент принял морфий, надо понаблюдать за ним до утра. – Доктор взял со стола стеклянный стаканчик и потряс его, внутри зазвенел деформированный комочек металла. – Тридцать восьмой калибр, если я что-то в этом понимаю. Я достал из шкафа со стеклянными дверцами два стакана и наполнил их коньяком из прихваченной с собой бутылки. – «Фрапин»? – узнал этикетку Ларсен, взял протянутый стакан и прищурился. – Мы точно не встречались раньше? – Нет, – соврал я и в несколько длинных глотков влил в себя коньяк. Тот мягким огнем провалился в желудок, стало тепло и приятно. Доктор тоже не стал смаковать благородный напиток и последовал моему примеру, а после того, как я разлил из бутылки остатки, он приоткрыл оконную раму и уселся на подоконник. – С ним все будет хорошо, – заверил Ларсен и достал сигару. Срезал ножичком кончик, затянулся и выдул дым на улицу. – Пусть только не перегружает ногу, иначе могут разойтись швы. Осмотрю его завтра. Заодно поменяю повязку, да… Я уселся в кресло рядом с кушеткой, отпил коньяка, откинулся на спинку. Доктор Ларсен ушел через десять минут. Стаканчик с пулей так и остался стоять на столе. Гаспар и Антонио подошли сразу после закрытия клуба. Справились насчет здоровья Луки и расселись в ожидании Софи, но надолго их спокойствия не хватило. Красавчик перебрался к открытому окну и закурил, а испанец взял стаканчик с пулей и потряс его. – В Луку таких надо десяток всадить, – нервно пошутил он. Кусочек металла неприятно стучал о стекло, и я попросил: – Прекрати! Антонио затянулся и спросил: – Расскажешь уже, что произошло? – Софи хотели похитить, мы вмешались. Двое убиты, третий сбежал. – Дерьмо! – выругался красавчик. – Угораздило же вляпаться в такое дерьмо! Гаспар уселся в кресло и махнул рукой. – Расслабься, Тони! Теперь уже ничего не изменить. Либо мы их, либо они нас. Распахнулась дверь, и к нам присоединилась Софи. Выглядела хозяйка клуба осунувшейся и усталой, а вот неуверенности и страха в ней не ощущалось ни на сантим. – Где поэт? – спросил я. – Переночует в одном из номеров, – ответила Софи и, будто специально для меня, добавила: – Домой он не поедет! Но я протестовать и не подумал. Еще не хватало, чтобы Брандт угодил на своей самоходной коляске в полицейскую облаву и сдал нас всех с потрохами. Софи присела на краешек кушетки рядом с Лукой и поправила край простыни. – Ларсен сказал, обойдется без осложнений, – сообщил я. – Без осложнений уже не обошлось, – вздохнула кузина. – Есть предположения, кто это был? На этот счет у меня сомнений не имелось ни малейших по той простой причине, что китайцы бы не стали привлекать для похищения людей со стороны. У них своих головорезов хватает. – Большой Джузеппе, – объявил я. Антонио выдохнул проклятие и прикурил от окурка очередную сигарету, а вот Гаспару моих слов оказалось недостаточно: – Ты узнал кого-то? – спросил он. – Нет, но это были не китайцы. – Логично, – кивнул Гаспар и задумчиво повторил: – Логично… Софи стиснула пальцы и спросила: – Что будем делать? – А какие варианты, кузина? – фыркнул я. – Войны не избежать. Либо мы отвечаем сами, либо привлекаем фликов. – Джузеппе не остановится, – покачал головой Гаспар. – Теперь это уже личное. Свои же не поймут, если он прогнется под легавых. – Грохнуть бы его! – выдал вдруг Антонио, встрепенулся и оглядел нас. – А почему нет? Один черт, на китайцев спишут! – Жан-Пьер? – повернулась ко мне кузина за советом. – Если обставим все правильно, нас никто не заподозрит, – согласился я с предложением красавчика. – Но сначала надо узнать, что говорят на улицах. – Займусь этим! – вызвался Антонио. |