Онлайн книга «SPQR V. Сатурналии»
– Асклепиад! – воскликнул я. – Как же это неэтично! – Проблема в этике? – Нет, просто я предпочел бы не терять большой палец. Я поднял этот замечательный палец и подвигал им. – Он бывает полезен. Ничто не сравнится с ним, когда надо ткнуть человека в глаз в уличной драке. Нет, без него я чувствовал бы себя дефектным. Кроме того, никто не поверил бы, что произошел несчастный случай. Меня обвинили бы в трусости и запретили занимать государственные должности. – Даже герои прибегают к уловкам, чтобы избежать особенно обременительных или безрассудно рискованных военных авантюр. Одиссей притворялся безумным, а Ахилл переоделся в женщину. – Люди уже думают, что я безумен. И в любом случае, если б я переоделся в женщину, все просто приняли бы меня за одного из странных дружков Клодии. – Тогда, боюсь, у меня иссякли предложения. А почему бы тебе туда и не отправиться? Может, ты сочтешь это забавным, и сельская местность, полная воющих дикарей, не более опасна, чем Рим в беспокойные времена. – Да, почему бы и нет? Мне предложить Цезарю, чтобы ты сопровождал экспедицию в роли армейского врача? – А вот тут я тебя оставлю, – сказал Асклепиад, круто повернувшись. – Я должен идти готовиться к операции несчастного Марка Цельсия. И он зашагал в сторону Свайного моста. А я продолжил идти к Форуму, где Рим начинал кое-как возвращаться к жизни. Большинство пьяных поднялись, как ожившие трупы, чтобы неверной походкой поковылять в поисках темных углов, где можно продолжить свое выздоровление. После довольно позднего начала дела в Городе возобновлялись. Повсюду государственные рабы вяло, но упорно орудовали метлами и швабрами, ликвидируя последствия Сатурналий. Я подошел к базиликам и после некоторых расспросов оказался, наконец, в базилике Опимия, где совещались несколько избранных преторами людей, заключая последние договоренности насчет порядка, в котором будут идти их суды. Некоторые из них уже присвоили тоги курульных чиновников с багровой полосой, другие ожидали начала нового года. Раб указал на человека, которого я искал, – одного из тех, что были в одежде с полосой. Высокий, с грубым лицом, буйными седеющими волосами, которые росли тугими волнами, и с крючковатым носом, он имел такие холодные голубые глаза, что мне не хотелось бы, чтобы они смотрели на меня поверх щита. Я подошел к нему, чтобы он обратил на меня внимание. – Луций Флавий? – спросил я, не потрудившись назвать его титул, поскольку он еще не вступил в должность. – Верно, – ответил тот. – Полагаю, мы незнакомы. – Я – Деций Цецилий Метелл-младший. – Значит, ты человек из известного рода. Теплое отношение Флавия к Метеллам явно было не безграничным. – Я расследую обстоятельства смерти Метелла Целера. Насколько я понимаю, у тебя с ним были довольно заметные ссоры. – То было в прошлом году. Сейчас я занят приготовлениями к следующему. Кто уполномочил тебя вести расследование? – Трибун Метелл Пий Сципион Назика и… – Трибун – не курульный чиновник! – рявкнул мой новый знакомый. – Он не может назначать иудекса! – Это неофициальное расследование, которого потребовала моя семья, – сказал я. – В том числе Метелл Непот, который оценил бы твое содействие. Это заставило Луция Флавия немного помолчать. – Я знаю Непота, – сказал он наконец. – Это хороший человек. Пока оба поддерживают Помпея, они будут коллегами. Флавий положил руку мне на плечо и направил к относительно малолюдному алькову в просторном, порождающем эхо здании. – Правда ли, что Непот будет баллотироваться в следующем году на выборах в консулы? – спросил мой собеседник. – Правда. Флавий потер щетинистый подбородок. Он тоже не осмелился нынче утром довериться цирюльнику. – В такой важный год хорошо будет иметь на должности консула подобного человека, если он выиграет. – Он выиграет, – сказал я. – Когда Метелл баллотируется в консулы, он обычно получает должность. Так было больше двух столетий. – Что правда, то правда, – задумчиво проговорил Луций Флавий. – Отлично, что ты хочешь узнать? – Насколько я понимаю, твои споры с Целером становились поводом для публичных драк. – Не все, но несколько раз такое случалось. А что в этом необычного? Если б в наши дебаты не входило время от времени немного крови на тротуарах, все мы превратились бы в шайку изнеженных, разглагольствующих о философии греков. – Конечно, нам бы такого не хотелось. Правильно ли я понимаю, что главным пунктом ваших диспутов были земельные наделы для ветеранов Помпея? – Правильно. И более справедливую и политически мудрую линию трудно себе представить. Целер был лидером полоумного крыла партии аристократов. Они бы предпочли оказаться лицом к лицу с гражданской войной, лишь бы не раздавать общественную землю голодным ветеранам, которые ее заслужили. И все эти их протесты были из-за того, что они сами используют эту землю за ничтожную ренту или хотят купить ее по дешевке. Они… Я поднял руку. – Я знаком с сутью прений и полностью сочувствую идее земельных наделов. Взъерошенные перья Луция улеглись. – Ну, даже Цицерон поддержал ее, как только добавил некоторые поправки, касающиеся компенсации бывшим владельцам земли, а Цицерон – отъявленный сторонник аристократов, – добавил я. Флавий покачал головой и фыркнул своим внушительным носом. – Те последние недели, что Целер занимал должность, он как будто с трудом владел собой, стоило ему рассердиться. Последний месяц, в который Целер занимал должность, он принимал лекарство Аристона. Интересно, могло ли оно повлиять на его рассудительность и самоконтроль? – А больше всего он негодовал из-за того, что ты лишил его проконсульства в Галлии? – спросил я. – А кто бы не негодовал? Но я считал его поведение на посту консула постыдным и убеждал народные собрания отменить постановление Сената – что и было сделано. – Вот только он затеял судебный процесс с тем, чтобы ему вернули командование, – заметил я. – Да. Но умер прежде, чем выиграл дело, так какая теперь разница? Если б он не умер в Риме, то умер бы в Галлии, и какому-нибудь легату пришлось бы приводить в порядок документы, чтобы сейчас передать Галлию Цезарю. То, как Флавий произнес имя Цезаря, сказало мне, какого он о нем мнения. – Думаю, Целер не умер бы, если б отправился в Галлию, – заявил я. – Почему же? – Теперь я знаю наверняка, что Целера отравили. – Прискорбно, но ему никогда не следовало жениться на той шлюхе. |