Онлайн книга «Столп огненный»
А треклятые гугеноты не смогут удрать. – И это разумно, – согласился король. Чувствуя, что добивается своего, Пьер поспешил закрепить достигнутое: – Также стоило бы велеть городскому старшине вооружить ополчение и поставить стражу на каждом крупном перекрестке – с приказом разгонять любые многочисленные компании, какой бы веры те ни придерживались. Екатерина сразу поняла, что здесь все не так просто. – В ополчении сплошные католики. – Разумеется, ваше величество. – Пьер учтиво поклонился. – Однако это единственная сила в городе, способная обеспечить порядок. Пожалуй, достаточно. Не нужно затевать спор о том, кому на пользу то или иное предложение. Он-то знал, на чью именно, но для королевы-матери порядок в городе намного важнее всего прочего. Карл сказал матери: – Не вижу ничего предосудительного в этих мерах. – Возможно. – Екатерина издавна недолюбливала де Гизов, но не могла не признать, что предложения, озвученные Пьером, диктуются здравым смыслом. – Герцог хотел бы посоветовать кое-что еще. – Сам герцог Анри даже не подозревал о якобы своих советах, однако правила хорошего тона требовали, чтобы Пьер ссылался на своего господина-вельможу. – Он предлагает выкатить пушки. Если расположить их на Гревской площади, эти пушки защитят ратушу. Или можно поставить их где-нибудь в другом месте. Или направить на орду протестантов, мысленно добавил Пьер. Король кивнул. – Так и сделаем. Герцог де Гиз – достойный военачальник и прекрасно разбирается в правилах войны. Передайте ему мою благодарность. Пьер низко поклонился. Екатерина сказала Карлу: – Нужно позвать городского старшину. Несомненно, она полагала, что эта задержка позволит ей спокойно обдумать услышанное и обнаружить возможный подвох. Но Пьер отнюдь не намеревался дарить ей такую возможность. – Ваше величество, я осмелился заблаговременно привести старшину во дворец. Он ждет ваших распоряжений снаружи. – Молодец! – похвалил Карл. – Пусть зайдет. Ввели ле Шаррона, который тут же согнулся в глубоком поклоне, заробев в монаршем присутствии. Пьер с молчаливого согласия короля изложил старшине все обстоятельства дела и распорядился принять необходимые меры. Он отчасти опасался, что Карл – а скорее Екатерина – может передумать, но король и его мать лишь благосклонно кивали. По виду Екатерины можно было подумать, что она не совсем уверена в бескорыстии побуждений герцога де Гиза, будто бы обеспокоенного исключительно стремлением защитить себя и не допустить мятежа, но, похоже, королева-мать пока не отыскала никакой двуличности в предложениях Пьера – и потому не возражала. Ле Шаррон велеречиво поблагодарил короля за оказанную высокую честь и поклялся выполнить распоряжения его величества в наиполнейшей мере. После чего их с Пьером отпустили. Кланяясь и пятясь к выходу, Пьер едва верил успеху собственной сумасбродной затеи и ждал, что Екатерина вот-вот спохватится и велит ему вернуться. Но он очутился снаружи, двери приемной залы закрылись, и стало понятно, что сделан еще один шаг к победе. Вместе с ле Шарроном Пьер прошел через гардеробную и сторожевую и спустился по лестнице. Выйдя во двор, где их поджидал Бирон с лошадьми, они увидели, что на улице окончательно стемнело. Прежде чем расстаться с ле Шарроном, следовало скормить тому очередную ложь. – Король забыл кое о чем упомянуть, – сказал Пьер. У бывалого придворного эта фраза мгновенно вызвала бы подозрение, но ле Шаррон был настолько поражен очевидной близостью Пьера к его величеству, что выказал горячее желание услужить государю чем только возможно. – Если жизни короля будет угрожать опасность, колокол на церкви Сен-Жермен-Л’Оксерруа станет звонить непрерывно. Другие церкви, где служат заслуживающие доверия католики, подхватят этот набат по всему Парижу. Для вас это будет знак, что гугеноты восстали против короля, и вы должны напасть на них. – Неужто такое и вправду может быть? – опешил ле Шаррон. – Более того, это может случиться уже сегодня, так что будьте наготове. Старшине попросту не пришло в голову усомниться в словах Пьера. Он принял это предупреждение за чистую монету. – Клянусь, мсье. Пьер достал из своего седельного мешка книгу в черном переплете и вырвал из нее страницы с именами высокородных гугенотов и их предполагаемых убийц. На остальных страницах перечислялись имена гугенотов-простолюдинов. Он протянул книгу ле Шаррону. – Вот список всех известных протестантов в Париже. Ле Шаррон изумился. – Я и думать не думал, что такой список существует! – Я готовился к этому дню многие годы, – объяснил Пьер с самодовольной улыбкой. – Сегодня мои усилия, возможно, окупятся. Ле Шаррон почтительно взял книгу в руки. – Если услышите колокола, ваш святой долг – прикончить всех, чьи имена занесены в эту книгу, – торжественно произнес Пьер. Старшина сглотнул. До этого мгновения он и не подозревал, что ему, быть может, суждено стать зачинщиком резни. Но Пьер подвел его к этому решению столь искусно, столь коварно и умело, что ле Шаррону оставалось лишь утвердительно кивнуть. Он даже предложил кое-что от себя. – Если начнется схватка, я прикажу ополченцам надеть опознавательный знак – скажем, повязать на руку белую тряпку, чтобы они могли опознать друг друга. – Очень хорошо! – одобрил Пьер. – Непременно доложу его величеству о вашем предложении. Старшина, сам не свой от счастья, пролепетал: – Это для меня великая честь. – Ступайте же. У вас много дел. – Верно. – Шаррон взобрался на лошадь, прижимая к груди книгу в черном переплете. Прежде чем уехать, он поделился сокровенной надеждой: – Давайте молить Господа, чтобы все предосторожности оказались напрасными. – Аминь, – ответил Пьер. Старшина уехал. Бирон вскочил в седло. Пьер помешкал, разглядывая дворец в итальянском стиле, из стен которого только что вышел. Ему до сих пор не верилось, что он так просто облапошил коронованных особ. Но когда правители охвачены страхом, их снедает потребность действовать, а потому они обыкновенно соглашаются на любой план, который кажется им убедительным. Ладно, дело еще не сделано. За минувшие несколько дней все его усилия шли прахом, так что и сегодняшний замысел, куда более хитроумный, вполне может провалиться. Он сел в седло. – Едем на рю де Бетизи. |