Онлайн книга «Актриса на роль подозреваемой»
|
– Ты шутишь, что ли? – Или если бы ее родственники подали в розыск, – закончила Рита, не реагируя на его слова. – Родственники? – Сергей, тебе что-то известно? – С чего ты взяла? У Илоны никого нет. Ладно, мне пора, – зачем-то он скомкал разговор. – Опаздываю на интервью. Как только Сергей отключился, Женька сказал: – Что-то Свердлин не договаривает! Не люблю, когда люди, требующие от меня решительных действий, считают возможным скрывать информацию. Создается впечатление, что мною пытаются манипулировать! – Да брось ты! – отмахнулась Рита. – Зачем Свердлину манипулировать тобой? – Не знаю, но что-то он темнит. Съезжу-ка я в дом малютки! – Я могу съездить. – Люди трепещут только при виде официальных документов – таких, как мой. – И он помахал перед ней удостоверением. – Так что, мать, дуй домой, а то муж, наверное, заждался! Ты и так усвистала в Орел почти на трое суток, бросив благоверного на милость любимой тещи. Отдыхай, а я тебе позвоню. Или заскочу. Вы во сколько ужинаете-то? * * * Место, откуда приемные родители забрали Антонину почти сорок лет назад, располагалось в двадцати километрах от Питера. Центром поселка городского типа являлись обшарпанный Дом культуры и «универсальный магазин», вызывающий ностальгические воспоминания о крытых рынках девяностых. Дом малютки находился на окраине поселка, рядом с банно-прачечным комплексом, и Фисуненеко отыскал его без труда. Мужчина средних лет, по виду таджик, починяющий навес на детской площадке, объяснил, как найти кабинет директрисы. – Войдите! – услышал он, постучав в приоткрытую дверь. Навстречу ему поднялась симпатичная немолодая женщина. Верх ее одеяния являл собой деловой костюм, а на ногах были линялые джинсы. Длинные волосы она собрала в пучок на затылке, однако, похоже, занималась этим в спешке, потому что отдельные пряди выбились и упали на лицо. – Добрый день, – поздоровался Евгений. – Следственный комитет, майор Фисуненко… – О, вы по поводу директрисы? – Лицо женщины приняло озабоченное выражение. – Есть новости? – Э-э… честно говоря, я не совсем понимаю, разве директор – не вы? – Нет, что вы, я всего лишь и. о., Лариса Леонтьевна меня зовут. А вы, получается, не из-за Анны Викторовны приехали? – Может, расскажете, что случилось? – Дело в том, что Анна Викторовна умерла. Такое несчастье! – Ее убили? – Убили? Да что вы, за что? – Ну, не знаю, вы сами сказали… – Я только сказала, что она умерла. – А почему вы не удивились моему приходу? – Понимаете, Анна Викторовна умерла на рабочем месте. Ее обнаружил наш завхоз, Равшан, когда пришел утром. Увидел, что в кабинете свет горит, а она… она прямо тут, за столом сидела. Холодная уже. – С вечера засиделась? – Наверное. – А эта ваша Анна Викторовна, она, значит, старая была? – Это как посмотреть. Ей в прошлом месяце стукнуло шестьдесят семь, но она была в полной силе, очень энергичная… С другой стороны, возраст не обманешь – наверное, сердце не выдержало. – Полиция выяснила обстоятельства? – Не знаю, – пожала плечами Лариса Леонтьевна. – Нам никто ничего не сообщал. Но, судя по тому, что следователь всего один раз пришел, наверное, разобрались? – Видимо, да, – согласился Евгений. – Раз уголовное дело не возбудили, это, видимо, был не следователь, а дознаватель? – Да не разбираюсь я в таких вещах… А вы-то по какому вопросу? – с любопытством спросила и. о. – Я хотел побеседовать об одной девочке, которую удочерили в вашем доме. – Ну, с этим я вам помогу. Дата известна? – Май семьдесят седьмого. – Так давно? – растерялась Лариса Леонтьевна. – У вас же есть архив? – Конечно. Как звали девочку? – Антонина. Здесь она была известна под фамилией Октябрьская. – Видимо, попала к нам в октябре. А фамилия усыновителей? – Печниковы. – Сейчас поищем. Анна Викторовна держала дела в порядке, но в семьдесят седьмом году она еще не была директором. Некоторое время и. о. копалась в многочисленных ящиках шкафа, заполненного картонными и пластиковыми папками, расставленными по годам и в алфавитном порядке. Потом разогнулась и растерянно посмотрела на гостя. – Вы уверены, что эта Антонина Октябрьская из нашего дома? – А что такое? – насторожился Евгений. – Нет ее дела. – А не мог кто-то из персонала, скажем, забрать его домой? – Зачем? Ему же сто лет в обед! Верно. Потому-то и странно! – Скажите, как давно случилось несчастье с вашей директрисой? – Да уж три месяца как… А что? – Говорите, ее утром завхоз обнаружил? – не отвечая, продолжал допрос Фисуненко. – Получается, директриса либо пришла ни свет ни заря, либо на ночь оставалась? – Ну, выходит, так… Только скорее второе. – Почему? – Да потому, что Равшан живет на территории дома. Знаю, это против правил… – Я не из иммиграционной службы и не из Комитета по образованию, – перебил Евгений. – Меня такие вопросы не касаются. – Так вот, Равшан сказал, что видел, как Анна Викторовна уходила в обычное время. – Ясно. Значит, так, Лариса Леонтьевна. Я попрошу вас расспросить работников на предмет личного дела Антонины Октя… – Я обязательно это сделаю, – не дослушав, сказала и. о., – но мне тут кое-что в голову пришло. Евгений вопросительно поднял бровь. – Есть один человек, который проработал в доме почти столько же, сколько Анна Викторовна! – И он может рассказать об обстоятельствах, при которых Октябрьская попала к вам? – Она. Только вот Галина Трофимовна больше тут не работает, на пенсию вышла, но я дам вам ее адрес и телефон, если нужно. – Нужно. Когда Фисуненко выходил из здания, то снова заметил завхоза Равшана и поманил его к себе. Мужчина напрягся, и Евгению показалось, что он сейчас рванет прочь, через забор детской площадки. Однако ничего подобного не произошло, и Равшан, пусть и неохотно, все же приблизился. – Послушайте, – дружелюбно начал Евгений, – вы помните день, когда умерла ваша директриса? – Разве такое забудешь, а? – нахмурился завхоз. – Хорошая была женщина! Евгений отметил, что речь Равшана звучит довольно правильно для иностранца – видать, он давно живет здесь либо учил язык на родине. Теперь становилось понятно, почему его приняли на работу в государственное учреждение. И, между прочим, хоть Равшан и выглядел по-прежнему настороженно, непохоже, чтобы он нервничал по поводу проблем с ФМС: скорее всего он здесь легально. |