Онлайн книга «Сборник «3 бестселлера о любви в космосе»»
– Как всё запутано… У Женьки снова разболелась голова. – А если вообще никто не придёт? – Тогда яйца просто рассасываются на шестнадцатый-семнадцатый день. – Так это мне теперь пятнадцать дней не есть, не пить и скрываться от самрай-шак? – Почему? Пить можно, понемногу, и употреблять жидкую пишу. А лучше – питательный раствор в вену. Перспектива – радужная! И Женьку она не устраивала. – Только избегайте самрай-шак. Если не собираетесь идти на близкий контакт. Рилис подействует, и вы потеряете голову. Так вот оно что! Женя отказывалась это принимать. – Думаю, на станции вам нечего бояться. Шакрены здесь – я, да учёные и никто из нас, кроме Сирила, не испытывает спериум. В случае чего, могу приготовить угнетающие таблетки. – Таблетки? – Подавляют спериум, если рядом нет чарим-вей. – Ну да, – вздохнула Женька. – А у вас случайно нет таблеток, чтобы побыстрее рассосалось? – Увы, таких не бывает. Зато таблетки для Сирила есть. – Где же вы раньше были? – укоризненно спросила Женя. – А кто знал, что он выбьется из графика?! Его фаза наступила раньше срока. Женька вспомнила разговор в кабинете главврача. – Хотя, глядя на ваши танцы, я предостерёг Сирила, но он не послушался. Вероятно, рилис оказался сильнее его и не только вам ударил в голову. Я не знаю, что вызвало у Сирила преждевременный спериум: ваш облик, прикосновение или танец. Пусть вы землянка, но выглядите как чарим-вей, а на шакренов действуют визуальные и тактильные раздражители. У нас сходная биохимия, несмотря на межвидовую разницу. Кроме того, рилис мог вас и не задеть, если бы вы были несовместимы. Но вас затронуло, а это, в свою очередь, ускорило спериум у Сирила. Замкнутый круг! – Так или иначе, а с вами это случилось. Возможно, невольная стимуляция. Вспомните, что вы ели или пили в последнее время. – Ничего такого, только… Джамранский тоник! «Какой, к чёрту, тоник! Она просто влюбилась в этого мужчину. Вот и вся биохимия»… – Выдающийся случай! Впервые за мою практику. Чтобы самрай-шак и землянка так подошли друг другу? – Всё когда-то бывает впервые, – грустно заметила Женя, а сама подумала, что докатилась она таки до ручки и теперь больше подходит инопланетянину, чем землянину. Что же делать, если с землянами у неё не получается?.. Миритин сочувственно посмотрел на неё. – Знаете, Ева. Есть и другой способ, чтобы столько не мучиться. Я конечно помогу вам с диетой… – Говорите! Какой? – Видите ли, у чарим-вей тоже бывают, – как вы это называете, – внематочные беременности. Хотя кладка и тогда выделяет феромоны, её невозможно оплодотворить. Ферменты самрай-шак просто растворяют яйца в течение последнего этапа. – Исключено, – сухо ответила Женя. – Подумайте. – Сирила нет на станции. – Знаю. Полагаю, он сбежал, боясь навредить вам, и корит себя за несдержанность. Но я могу связаться с ним и поговорить… – Нет! Миритин грустно улыбнулся. – Подождите здесь. Я приготовлю питательный коктейль. И в этот момент в смотровую влетел Грегори. – А, вот ты где?! Почему не на работе? – У меня ещё полчаса, – хмуро ответила Женя. – А, как раз кстати. Возьму у тебя кровь на анализ. – Не стоит, – предостерёг его шакрен. – А что такое? – всполошился англичанин. – Я уже проверил. Ева нездорова. – Да, – подхватила Женька. – И на работу сегодня не пойду. – И ещё некоторое время, – подтвердил Миритин. – У неё постельный режим. Евгения взглянула на доктора с благодарностью. Он кивнул и вышел в препараторскую, вогнав Грегори в ступор. Женька не хотела оставаться с землянином наедине и проводила шакрена тоскливым взглядом. – Так! Что происходит? – накинулся на неё Грегори, едва за Миритином закрылась дверь. – Ничего, – быстренько ответила Женя. Не собиралась она перед ним отчитываться. До Грегори начало доходить. Всё-таки он был ксенобиологом, а не хухры-мухры. – Так я и знал! – Что?! – Не прикидывайся овечкой. Связалась с этим Сирилом. А я тебя предупреждал! – Не твоё дело! – огрызнулась Женька. – Ещё как моё! Я за тебя отвечаю перед дмерхами. Они же с меня голову снимут, – вопли Грегори перешли в жалобные стоны. – Да идут твои дмерхи туда же, куда и ты, дружным строем! – разозлилась Женька. – На кой было меня сюда тащить?! – Да кто ж знал?! От тебя одни неприятности! Ещё путаешься с этим Рокеном… – Я не путаюсь! Мы слушаем рок. – Теперь это так называется? – съязвил англичанин. – Что у тебя с этим самрай-шак? – Ничего. Мы только целовались, – нарочно сказала Женька, чтобы его позлить. – Поздравляю, Женечка, с первым контактом! До тебя самрай-шак избегали трогать землянок, а умные землянки сторонились самрай-шак. – И зря, – дерзко ответила Женька. – Столько потеряли. – Это же теперь начнётся настоящий бедлам, если кто узнает и захочет попробовать. – А вдруг я совершила прорыв в ксенопсихологии? – гордо заявила Женька. – Это не прорыв, Женечка, это… это… Отрыв! – Грегори так разволновался, что Женя попробовала его «успокоить»: – Не бойся, я расскажу им о последствиях. – Совсем обалдела!? Молчи лучше. Если дойдёт до Талеха, я первый же заработаю по шее, а ты вылетишь отсюда в два счёта. Командор не одобряет межрасовых половых контактов. Физиономия у Женьки вытянулась. – Ты не знала? Честно? Вот теперь знаешь, так не болтай. И Миритин не скажет. Я за него ручаюсь. А кровь я у тебя не возьму, слишком много там шакренских феромонов. Счастливого тебе оплодо… э, выздоровления, Женечка! Он вышел, хлопнув дверью. – Скатертью дорога, кровопийца! – крикнула Женька в закрытую дверь, потому что не нашла чем туда запустить. – Он в курсе? – поинтересовался Миритин, входя в смотровую. Женя кивнула. – Не говорите Талеху, пожалуйста. – Нем, как рурк. Но больничный выпишу по всем правилам. Допустим у тебя… Желудочный грипп. – На две недели? – усмехнулась Женя. – Да хоть на три. Талех не врач и в земных болезнях не разбирается. Держи, и беги домой. |