Онлайн книга «Укрощение дракона»
|
– Да, я слышала и о таких саламандрах, – подтвердила Баньши. – И что? Это они «гусеницы» для драконов? – Нет. Ты знаешь, как они размножаются? – Наверно, как лягушки. Мечут икру, из икры вылупляются головастики, и эти головастики превращаются в саламандр. Но я не уверена. – Примерно так оно и есть. – Драго, если немедленно ты не свяжешь саламандр и драконов, да ещё так, чтобы я эту связь уловила, я отхлещу тебя плёткой! – Минутку терпения. Есть одна очень интересная разновидность саламандр, которые живут в Мексике. – Не вижу абсолютно ничего интересного в том, что они живут в Мексике. – Они интересны совсем другим. – А я вот всё не могу понять, чем же ты мне так интересен, что я тебя до сих пор не выставила за дверь? – Если тебе скучно, я могу уйти. – Нет уж! Сначала скажи мне, чем интересны эти долбанные саламандры, живущие в Мексике? А то я умру от любопытства! – Они порождают головастиков, или как там называются их личинки. – Драго, все саламандры их порождают. И те, что живут в Мексике, и те, что не бывали в Мексике даже в турпоездке! – Но у этих необычные головастики. – Чем же они необычны? Тем, что живут в Мексике? Может, они носят сомбреро? – Нет. Они необычны тем, что могут сами размножаться. На стадии головастиков. – Что? Ты уверен? – вот теперь Баньши действительно заинтересовалась. – Так в книжке написано. Эти головастики называются аксолотли. – Я слышала про аксолотлей. И даже видела их. Многие держат их в аквариумах. Разве это головастики? – Так там написано, – повторил Драго. – Так вот, эти самые аксолотли могут размножаться, а могут превращаться в саламандр. Я не знаю, могут ли они сначала размножаться, потом превращаться. В той книге этот вариант не рассмотрен. – То есть, ты хочешь сказать, что драконы – это аналог саламандр. А кто тогда аналог аксолотлей? – Вот этого я пока не знаю. – А эти саламандры, они размножаются? – Да, но порождают они не саламандр, а аксолотлей! – Ты это уже говорил. И что получается? Для объяснения, почему не трахаются драконы, ты проводишь параллель между ними и саламандрами, которые как раз трахаются. Ты снова неправильно выразился? – Нет, всё правильно. Представь, что саламандры перестали трахаться. – Бедные животные, мне их очень жаль. – Но они не вымрут! Они могут даже исчезнуть все, но пока живы аксолотли, всегда могут появиться новые саламандры! – Но почему они перестали трахаться? Зачем тогда вообще они нужны? Природа очень эффективно отсекает излишества, если верить мистеру Дарвину. – А если не верить? – Тогда излишеств не допускает Господь. Такая формулировка устроит? – Устроит. Значит, это не излишество. Значит, они способны к размножению. – Кто, саламандры? Ты об этом уже говорил. – Я про драконов. – Тогда почему они не размножались? – Драконов привозили издалека. Может, у нас условия были неподходящими для них? – Если верить легендам, драконы жили очень долго. В неподходящих условиях они бы столько не жили. – Если снова взять ту же аналогию, саламандры и аксолотли живут в совершенно разных условиях. Так что наш климат, более или менее подходящий для драконов, может быть смертельным для их личинок. – Красивая идея. Но ничем не подтверждённая. – Пока ничем. Но я найду доказательства! – Ищи. А я всё равно думаю, что драконы – выдумка. Пока не доказано обратное. – Ладно, пойду я тогда. – Нет, лучше останься. – Зачем? – Потрахаемся. Ты столько говорил о размножении всяких тварей, что мне самой захотелось. – Ты же говорила, что в твои планы на сегодня секс не входит! – Значит, секс у меня сегодня будет незапланированным. * * * Полковник Смит, изгнанный с совещания, вовсе не выглядел огорчённым фактом своего изгнания. Похоже, он пребывал в чудесном настроении. – Куда мы идём, мистер Смит? – поинтересовалась Линда. – Ответ на этот вопрос, мисс Линда, очень сильно зависит от точки зрения того, кто возьмётся на него отвечать. – Я так понимаю, что вы на мой вопрос отвечать не возьмётесь. – Ну почему же? С метафизической точки зрения, куда бы мы ни шли, каждый шаг приближает нас к Вечности. С большой буквы. Так что, независимо от наших намерений, именно туда мы и идём. Впрочем, даже если мы неподвижны, мы всё равно к ней приближаемся. – Я бы сказала, что такой ответ ничем не отличается от отсутствия ответа. – Ну, раз в силу возраста метафизическая составляющая бытия вам недоступна или неинтересна, отвечу вам с бытовой точки зрения. В некотором смысле, мы идём в те помещения на базе, которые выделены нашей конторе. – Что значит «в некотором смысле»? В каком-то другом смысле мы идём не туда? – Конечно! Скорее всего, там, куда мы идём, этих помещений нет. – То есть вы не знаете, где расположены эти помещения, – догадалась Линда. – И мы идём туда, где сможем это узнать. – Ваша сообразительность не оставляет желать лучшего, – похвалил её Смит. – Вы не зря изучали ясновидение. Хотя для меня было бы гораздо лучше, чтобы вы изучали не ясновидение, а пилотирование. – Но я же посадила «Дакоту»! – Речь, мисс Линда, вовсе не о «Дакоте». Дело в том, что в моих планах на будущее вам отведена весьма заметная роль. Разумеется, речь идёт исключительно о профессиональных планах. Я вам обещал в надлежащее время кое-что рассказать, и заверяю, что это время вот-вот наступит. – Я бы предпочла узнать это кое-что прямо сейчас. – Не уверен, что вы готовы это воспринять сейчас, но я попробую. – Буду вам за это весьма признательна. – Я вам уже говорил, что во время войны занимался отправкой диверсионных групп в тыл противника. В основном, конечно, во Францию. Реже – в Италию, Югославию или Голландию. – Да, вы говорили. Только страны не называли. И что? Это имеет какое-то отношение ко мне? – Да, какое-то имеет. Слушайте дальше. Бывали, конечно, исключения, но в основном рейдовые группы доставлялись в немецкий тыл самолётами. Вывозили их оттуда тоже преимущественно самолётами. – Их выбрасывали с парашютами? – Почти всегда. В особых случаях наш самолёт приземлялся для высадки десантников на временном аэродроме, подготовленном местными партизанами. Например, если в состав группы входил человек, неспособный прыгать с парашютом. Или если они везли с собой хрупкий груз. Такое редко, но бывало. И, разумеется, наши самолёты приземлялись во вражеском тылу, чтобы забрать возвращающиеся рейдовые группы или их остатки. К сожалению, забирали мы значительно меньше, чем отправляли. |