
Онлайн книга «Повод для знакомства»
![]() – Ты выбрал бы ее. – Антонио оглянулся на Лилиану. – И я выбрал бы ее, предпочтя ее всем и вся. Начиная с самого себя. И тут в клинику стали прибывать его братья с женами. Довольно скоро Антонио попросил их уехать. Здравость его рассудка висела на волоске, а их сочувствие и слова поддержки могли этот волосок оборвать. Наконец они скрепя сердце уехали, взяв с Ивана обещание держать их в курсе событий. Антонио попросил уехать и Ивана, но хладнокровный русский проигнорировал его. Когда последний из братьев удалился, Иван повернулся к Антонио: – Как я понимаю по твоему состоянию и ее бессознательной реакции на твое присутствие, речь идет не просто о несчастном случае? Вдруг почувствовав потребность поделиться с самым старшим и близким другом, Антонио рассказал Ивану все. Иван задумчиво взглянул на него. – Ты хоть понимаешь, что это идет тебе на пользу? Услышав это, Антонио взорвался от гнева, схватив друга за лацканы. Иван сжал руки Антонио своей железной хваткой, заставляя слушать: – Ты всегда был слишком невозмутимым, слишком неуязвимым. А это означало, что внутри тебя терзали кошмары намного серьезнее, чем у любого из нас. И эта женщина достучалась до тебя, вытащила из твоей души хаос, чтобы рассеять его. Она выпустила на волю все эмоции, о существовании которых ты даже не догадывался. – Она и создала их. Я – причина, по которой она лежит там. Я лгал ей, и теперь она считает, что я никогда не любил ее. Иван пожал плечами. – Ты докажешь, что любишь, что у тебя была благородная причина скрывать от нее правду. Подозреваю, в глубине души она все же чувствует твою любовь, раз нашла такой идеальный метод жестоко наказывать тебя. – Я принял бы любое наказание, но это… – Его глаза снова обожгли слезы. – Она подсознательно причиняет тебе боль, показывая, как сильно ты заставил ее страдать. Ты будешь мучиться, пока она не сочтет, что с тебя хватит, пока ты сам не сочтешь, что искупил вину. Тогда, если все, что братья говорят о ней и ее чувствах к тебе, – правда, она примет тебя обратно. На протяжении следующих двух дней, пока Лилиана оставалась без сознания, Антонио понял, что ад бездонен. Он неустанно, в отчаянном бессилии наблюдал за ней издали, помня теорию Ивана о том, что его близкое присутствие приведет к ухудшению ее состояния. На третий день, когда один из его помощников заботился о ней, Лилиана очнулась. Антонио фиксировал каждый нюанс ее возвращения в сознание, чувствуя себя так, словно ждал решения вопроса жизни и смерти. Ее веки, затрепетав, открылись, а рука дернулась, когда Лилиана обнаружила себя подключенной к капельницам и мониторам. Напрягшись всем телом, она откинулась на кровати, и осознание на ее лице сменилось замешательством. Антонио улавливал каждое ее дыхание через микрофон, слышал, как медсестра успокаивала ее. Лилиана молча слушала, а потом сказала медсестре что-то неразборчивое. Спустя минуту медсестра вышла из палаты и с улыбкой объявила ему, что он совершил еще одно чудо. Лилиана чувствовала себя гораздо лучше, чем ожидалось после столь обширного хирургического вмешательства. И она попросила пригласить его. Боясь дышать и надеяться, Антонио поспешил в палату. Лилиана заговорила, не поднимая глаз, и ее хриплый от интубации голос обжег каждый его нерв. – Спасибо за то, что спас мне жизнь. Даже если я тебе больше не нужна. Он, должно быть, ослышался. – Что-о-о? Лилиана подняла на него глаза – чужие глаза… – Раз уж ты открылся своей матери, не сомневаюсь, что теперь ты можешь с полным правом войти в мою – в свою – семью, чтобы разрушить ее изнутри. Антонио с трудом удержался на ногах. А он-то и не думал, что может испытать боль гораздо сильнее той, от которой страдал последние три дня… – Боже праведный, так теперь ты считаешь меня чудовищем? – Ты – мститель, и ради достижения цели делаешь все, не важно, какой ценой. А еще ты – хирург, и спасаешь пациентов независимо от того, представляют ли они для тебя хоть какую-то ценность. – Так ты думаешь, что я отношусь к тебе, как к очередному пациенту? – сдавленно произнес он, не веря своим ушам. – Факт в том, что я тебе больше не нужна. – До последнего вздоха мне будешь нужна ты и только ты. Ее взгляд стал опустошенным. – Ты, видимо, не хотел, чтобы все закончилось именно так. И должно быть, переживаешь по поводу моих ран… Он отмахнулся: – Я не переживаю, Лилиана, я буквально уничтожен. – Не стоит. Я несу ответственность за то, что произошло со мной. Я не раз наталкивалась на отчетливо промаркированные опасные зоны. Понятно – и в реконструируемом доме, и в его жизни. Антонио стиснул зубы от нарастающей боли. – Что по-настоящему убивает меня, так это то, что я разрушил твою веру в меня, в себя, разрушил начисто. И поэтому ты чуть не… чуть не… – Но я не умерла, благодаря тебе, – безжизненно произнесла она. – И я понимаю твое желание отомстить бросившей тебя семье. Если бы ты признался мне в этом в самом начале, я помогла бы тебе, при условии, что ты нашел бы мирное и справедливое решение и не использовал бы меня в качестве тайного оружия. – Ты должна верить мне, ми аморе. Что бы я ни замышлял, я отказался от всех планов после того, как впервые увидел тебя. С того момента я хотел только тебя. Словно не слыша его, Лилиана продолжала: – Но теперь, когда ты узнал, что неверно оценил свою мать, даже хуже, чем я – своего отца, надеюсь, ты откажешься от планов мести. Виновные или мертвы, или одной ногой в могиле. Не нужно губить всех без разбора за чужие злодеяния. И дай своей матери шанс, на который она так рассчитывает. Даже находясь в бедственном положении, Лилиана думала о других. Антонио упал на колени рядом с ней, взяв дрожащей рукой ее ладонь. – Я избегал любых напоминаний о твоей семье не только потому, что Аккарди уже не имели для меня значения. Я боялся, что они причинят тебе боль. Я согласился встретиться с ними, только когда понял, как сильно ты этого хочешь. А еще для того, чтобы быть рядом и защищать тебя от них. Но оказалось, что единственным, от кого мне следовало защищать тебя, был я сам. И я подвел тебя. – Это я подвела саму себя. И теперь у меня останутся шрамы как напоминание о моей наивности. Антонио хотел поднести ее руку к губам, но Лилиана отпрянула от него с удивительной силой. Она отвернула голову, закрывая глаза. Сухие глаза. Ей больше нечего было ему сказать. Когда силы Лилианы исчерпались, он долго стоял около нее на коленях, осознавая, что такое беспомощность. |