Книга Зло, страница 40 – Виктория Шваб

– На них флажки, – сказал Виктор, просматривая распечатки.

Митч понурился.

– Старик, ты постоянно портишь концовку. Но… да. И я помог тебе их заметить, – добавил он обиженно. – Я перевернул страницы. Легко заметить закономерность, когда она прямо перед тобой.

– Как это – «флажки»? – спросила Сидни, вставая на цыпочки, чтобы видеть страницы.

– Смотри, – объяснил Виктор, указывая на распечатки. – Что у всех этих людей общего?

Она всмотрелась в бумаги, но вскоре покачала головой.

– Вторые имена, – подсказал Виктор.

Сидни прочла их вслух.

– Элиза, Элингтон, Элисса… Во всех есть «Эли»!

– Вот именно, – подтвердил Митч. – На них поставили флажки. Специально для нашего друга Эли. А это значит…

– Что он сотрудничает с копами, – закончил за него Виктор. – Здесь, в Мирите.

Сидни уставилась на снимок девушки с синими волосами.

– А почему вы в этом уверены? – спросила она. – Что, если это – совпадение?

Митч с самодовольным видом ответил:

– Потому что я не ленился. Я перепроверил эту теорию, подняв их старые профили «Подозрительных личностей», ныне покойных, которые, к моему удобству, оказались в цифровой корзине. Что само по себе флажок, кстати. И я обнаружил совпадения с жертвами Эли за последние четыре месяца. – Он бросил на стол папку данных по погибшим ЭО. – Включая твоего Барри Линча. Того, которого вы этой ночью откопали.

Виктор начал расхаживать по комнате.

– И даже это еще не все, – сказал Митч. – Профили с флажками составлялись кем-то из двух копов. – Он стукнул по правому верхнему углу распечатки. – Сержантом Фредериком Дейном или следователем Марком Стеллом.

У Виктора перехватило дыхание. Стелл! Вот это совпадение! Тот самый коп, который арестовал Виктора десять лет назад, который отслеживал ЭО в локлендском отделении. Тот самый, который лично сопровождал Виктора, оправившегося после множественных огнестрельных ранений, в отделение строгого режима райтонской тюрьмы. Действия Стелла вкупе с показаниями Эли стали причиной, по которой Виктор провел пять лет в камере-одиночке (конечно, в бумагах он не проходил как ЭО – просто как чрезвычайно опасная для себя и окружающих личность), он провел пять лет, старательно не причиняя никому вреда… по крайней мере, сознательно и заметно… Потратил пять лет, чтобы добиться перевода на общий режим.

– Ты вообще слушаешь? – спросил Митч.

Виктор рассеянно кивнул.

– Те люди, которые ставят флажки в личных делах, – они непосредственно контактируют с Эли или контактировали раньше.

– Совершенно верно.

Виктор поднял стакан воды, тостуя, убегая мыслями далеко вперед.

– Браво, Митч, – и повернулся к Сидни. – Проголодалась?

Похоже, Сидни их не слушала. Она взяла папку с мертвыми ЭО и листала ее, почти рассеянно, а потом вдруг замерла. Виктор заглянул ей через плечо – посмотреть, что она увидела. Короткие светлые волосы и прозрачные голубые глаза смотрели вперед рядом с четко напечатанным именем: «Сидни Элинор Кларк».

– Мое второе имя – Мэрион, – тихо сказала она. – И он считает меня мертвой.

Виктор перегнулся через нее и выхватил листок. Сложил его в несколько раз и, подмигнув Сидни, убрал в нагрудный карман рубашки.

– Это ненадолго, – напомнил он ей, постучав по стеклу наручных часов. – Ненадолго.

III

Этим утром

Банк «Тайдингс Велл»

Эли припарковался в полутора кварталах от желтой ленты, ограждающей место преступления, и, поправив на носу бутафорские очки, вылез из машины. Пробираясь к банку за спинами фоторепортеров и многочисленных зевак, страдающих болезненным любопытством, он увидел, что ограбление уже остановлено. Люди не расходились, мигалки работали, но относительная тишина – без сирен, выстрелов, криков – сказала ему достаточно.

При виде следователя Стелла он напрягся, хотя Серена и пообещала, что все пройдет спокойно. Тем не менее следователь приехал в Мирит несколькими месяцами раньше, чтобы разобраться с серией убийств в этом районе (все, конечно, были делом рук Эли), и даже заверения Серены не могли полностью избавить Эли от сомнений относительно лояльности этого полицейского. Стелл, который за эти десять лет успел наполовину поседеть и обзавестись постоянной морщиной между бровями, встретил его позади здания и приподнял ленту, чтобы пропустить. Эли снова поправил очки. Оправа была чуть великовата.

– Настоящий Кларк Кент! – сухо отметил Стелл.

Эли был не настроен шутить.

– Где он?

– Мертв.

Следователь повел его в банк.

– Я же сказал, что он нужен мне живым!

– Выбора не было. Он начал «стрелять»… или как ты там это называешь. Меткость ни к черту. Как будто его способность сбоила. Но это не помешало ему устроить переполох.

– Жертвы среди населения?

– Нет, он всех посторонних выгнал. – Они остановились у черного покрывала, наброшенного на нечто смутно человеческое. Стелл толкнул его носком ботинка. – СМИ желают знать, почему псих, которому полагается быть мертвым, входит в банк с оружием, но не пытается его ограбить и не берет заложников. Он просто всех вышвыривает, палит в воздух и орет, требуя некоего Эли Эвера.

– Надо было остановить ту публикацию на прошлой неделе.

– Нельзя помешать репортерам пользоваться собственными глазами, Эли. Это же ты пожелал устроить спектакль.

Эли не понравился этот тон… и никогда не нравился – он не доверял ноткам воинственности, которые в нем ощущались.

– Мне нужна была демонстрация, – рыкнул Эли.

Ему не хотелось признаваться, но это было не все: ему нужны были зрители. Он был уверен, что первоначально эта идея исходила от Серены.

– Демонстрация – это одно, – возразил Стелл, – но разве нужен был спектакль?

– Им я замаскировал убийство, – ответил Эли, отбрасывая черное покрывало. – Откуда мне было знать, что он не останется мертвым?

Глаза Барри Линча смотрели на него, пустые и мертвые. Доносилось перешептывание других копов, крутившихся рядом: приглушенные голоса гадали, кто он такой и что здесь делает. Стараясь выглядеть официальным лицом, Эли уставился на мертвеца.

– Вы напрасно меня сюда притащили, – сказал он тихо, – раз Линч мертв.

– Извини, но он уже один раз был мертвым, как ты помнишь. И к тому же, – добавил Стелл, – на этот раз он оставил записку.

Стелл протянул Эли пластиковый пакет. Внутри оказался смятый клочок бумаги. Эли извлек листок и осторожно его развернул.

Там оказался примитивный рисунок. Два человека, взявшиеся за руки. Худой мужчина в черном и девочка в половину его роста, с короткими волосами и большими глазами. Голова девочки была чуть наклонена, а на руке – метка в виде маленького красного пятна. Три схожие метки, не больше точек, украшали грудь мужчины. Рот у него был нарисован тонкой суровой линией.