Книга Всеобщая история религий мира, страница 81 – Вольдемар Карамазов

Уже в брахманский период сложившаяся в Индии кастовая система наложила свой отпечаток на почитание богов. Например, бог Брахма, выполнявший теперь функции главного божества, превратился в бога жрецов-брахманов. Только они одни отныне имели право обращаться к нему с молитвами. Индра, единственный из божеств Вед, сохранивший свое значение, стал богом кшатриев. Земледельцы-вайшьи поклонялись Рудре, позже отождествлявшемся с индуистским Шивой.

Фрагмент рельефа из Бхархута

Фрагмент украшения храма

Тот факт, что жрецы, благодаря своему авторитету, знаниям и народной вере в силу жертвоприношения, достигли высшего положения в обществе, является само собою понятным, а необходимость вести замкнутую, сопряженную с утомительными обязанностями кастовую жизнь объяснялась трудностью их призвания.

Основным и почетным занятием брахмана считалось изучение Вед, которое происходило исключительно в устной форме. Уже с семи лет ученик-брахман (брахмакарин) отдавался в обучение к какому-нибудь учителю и проводил целые дни в упорных занятиях и постоянном повторении пройденного, постигая таким образом божественную мудрость. В награду за это он должен был прислуживать своему учителю. Ему вменялась в обязанность вся домашняя работа и личный уход за учителем. Ученик делал все, начиная с топки печи и приготовления обеда и заканчивая вытиранием и массированием учителя после купания. Это была первая из четырех ступеней (асрамы), которые каждый, кто готовился стать брахманом, должен был пройти.

Фрагмент рельефа «Нисхождение Ганга»

По окончании учебного времени ученику брили голову (оставляя лишь на темени одну косичку), и он покидал учителя, чтобы вступить на второе жизненное поприще и выполнить в качестве домохозяина (граста) обязанность жениться, завести хозяйство и воспитать детей. Одновременно с этим он начинал действовать и как жертвоприноситель. За степенью «отца семейства» следовали две другие: степень пустынника (ванапраста), с которой начиналось отречение брахмана от мира и, наконец, аскетическая (санниязин), доводившая отречение до высшей степени.

«Ванапраста» в буквальном переводе означает «лесной обитатель»; по окончании воспитания детей брахману следовало удалиться от суеты мирской жизни в лесную глушь. Свою жену он по желанию мог взять с собой или оставить. Жизнь в лесу состояла главным образом в философском размышлении, которому придавалось даже большее значение, чем жертвоприношениям. Степень аскета, как правило, отказывавшегося от любой собственности и кормившегося подаянием, наступала уже в старческом возрасте. Обо всех четырех периодах жизни брахмана упоминают законы Ману.

Проходящая очень замкнуто жизнь брахманов и их склонность к размышлениям, безусловно, оказали влияние на мифологию. Так, уже в текстах Вед встречаются такие образы богов, которые явно имели специфическое брахманское происхождение. Именно таким представляется бог жреческой касты Браспати, или Брахманаспати («господин молитвы»). Учение брахманизма превратило его в верховного бога. В его безграничном могуществе отражалось величие брахманов. Даже боги обязаны были ему своим участием в жертвоприношениях, именно он создал молитвы, а вместе с ними все доброе.

Так же, как это божество появилось в результате кастового сознания брахманов, боги Праджапати и Висвакарман были созданы их философией. Оба они – космологические божества. Праджапати (в переводе «создатель») служил олицетворением творческой силы, в отличие от древнего ведического мифа, где в роли создателя всего сущего из небытия выступал Индра.

Одна из поздних ведических песен прославляет Праджпати как золотое яйцо (Хираниагарба-Брама). Его называют тем, кто вначале был единственным устроителем Вселенной, тем, который укрепил небо и землю, который дарует жизнь и силу, перед которым преклоняются все существа, в том числе и сами боги. Море и горы свидетельствуют о его величии, страны света – это его руки; он есть единый бог, бог всех богов. Подобное же величие и единство присуще и демиургу Висвакарману. Его тоже считали зародышем, произошедшим из вод; он возвышался над всем миром и всеми богами, и эти последние существовали только его бытием. По своему существу он неведом и неисчерпаем.

Бог-творец Брахма

Брахма, экспонат французского музея

Однако верховным божеством в брахманизме, первородным принципом бытия оставался Брахма. Брахма (это означает одновременно чудесное слово и молитву) со временем был возведен в ранг божества, так как молитва у индусов приняла характер не только и не столько просьбы, сколько размышления. В период же брахманизма она по преимуществу стала формой самоуглубления, или погружения в божественное. Бесконечное, с которым верующие, находящиеся в этом состоянии, соприкасались, отождествлялось с этим состоянием и от него получило свое название.

Интересно проследить процесс перевода Брахмы на уровень высшего божества. Сначала ему поклонялись в образе солнца, потом он был возведен в сан бога и приравнивался к Праджапати, затем снова возвысился, став выше его, превратившись в абсолютный, самодовлеющий мировой принцип.

Как уже отмечалось, в начале I тыс. до н. э. культурный и общественный центр Индии сместился из западных районов в область среднего течения Ганга. Это перемещение поставило ариев в новые природные, общественные и экономические условия. Весь мир, окружающий человека, изменился, он пребывал теперь в постоянном движении.

Возникли крупные конгломераты племен во главе с постоянно укрепляющим свою мощь собранием властителей. Появились города, богатевшие благодаря небольшому, но влиятельному слою торговцев, а позже и ростовщиков. Сюда стали стекаться многочисленные ремесленники, с помощью новых методов создававшие все более совершенные изделия. Развивался новый тип городской цивилизации, которому было назначено судьбой стать носителем прогресса и богатства, образования и распущенности.

Именно в это знаменательное время появились люди, не желающие принять новый образ жизни. Их вера испытала один из самых серьезных кризисов в истории индийского общества. Былые представления о богах и всемогуществе жертвоприношения незаметно уходили в небытие. Впрочем, жители восточных районов никогда не были приверженцами этой веры, господство брахманов здесь не успело пустить глубокие корни.