Онлайн книга «Страна Соболинка»
|
– И что потом? – А-а-а… Ну их всех! – махнула рукой Марина. – Я же говорю, что все они там, в этой Москве, повернутые по фазе: в голове одни деньги! По двенадцать часов запахивают, от зари до зари, без выходных! Я им что, лошадь? А личная жизнь когда? Кончилось тем, что утром меня с Павликом на поезд посадили да домой отправили. – Марина напущенно пустила слезу. – Козлы, свиньи! На дорогу в карман три тыщи «деревянными» положили – и все. Как приехала с одной сумкой, так и уехала с теми же тряпками… Да я сама дура! Надо было втихаря хапать, открыть свой счет в банке или домой пересылать… Глядишь, сейчас бы при бабках была. Ну, ничего, в следующий раз! – Следующего раза не будет, – наконец-то подала голос Оксана. – Будет! – уверенно воскликнула Марина. – На наш век таких славиков хватит! Только умнее надо быть, – и шаловливо хлопнула подругу по плечу ладошкой. – Не скули, подруга! Как-нибудь пробьемся! Нам еще не по сорок лет! Ты же знаешь, что сибирячки сейчас в моде! Ирина подавленно молчала. Переменилась Маринка не в лучшую сторону. Или это ей так кажется? Это все время, жизнь, условия сделали Марину такой… И не объяснишь ей, что она была не права, она просто этого не поймет! – Ну а ты-то как? – вмиг сменив выражение лица, спросила Марина и сама же ответила на свой вопрос: – Понимаю, не сладко тебе здесь, в этом отверстии. Хоть как-то отрываешься? Есть кто?! – И тут же подмигнула: – Ах да, наверно, вон тот мальчик твой, – показала глазами на Толика. – А он ничего, справный, крепенький! Хотела бы я с ним потолковать… Да не ревнуй! Что ты? Я своим дорогу не перехожу! Нам бы со своими разобраться, правда? Оксана равнодушно хмыкнула, чему-то многозначительно улыбнулась. – А вы что, отдыхать приехали? – в свою очередь поинтересовалась Ирина. – Ты с кем? Покажи… – А мы со всеми! – вызывающе захохотала Марина. – Как? – внезапно догадавшись, выдохнула Ирина. – Ты… – А что? Какие наши годы? – и поучительно: – В этой жизни, Ирка, через все надо пройти! – Но их же шестеро… – Ну и что? Отрываться, так по полной программе! Клиенты платят! – Так вы… – едва не задохнувшись от новости, прошептала Ирина, – за деньги? – А что? Жить-то как-то надо! Хочешь, чтобы я при своей фигуре и внешности пошла пахать на завод за семь штук в месяц? Или на рынок сосисками торговать? Нет, подруженька! Мы как-нибудь по-другому! Что тут плохого? Сейчас жизнь такая, не мы такие. Здесь по две штуки в день чистыми, без посредников… Вдобавок вино да еда задарма. – Маринка… – только и смогла сказать Ирина. – Ты же не такая. – Все мы были не такими! А кушать хочется всегда! Так? Оксана согласно кивнула и завлекающе расстегнула еще одну пуговицу на своей груди. К ним подошел тот мужик, вероятно, организатор пикника: – Девчонки! Дебаркадер готов к отплытию! – и похотливо прострелил Ирину взглядом. – А это что за королева? Вы плывете с нами? Нет? Почему? Жалко… Ирина поднялась с земли, холодно попрощалась с Мариной, пошла от берега в сторону дома. После встречи с подругой в ее душе образовалась холодная черная пустота. Перед домом, на лавочке, щелкая орешки, ее встретила наблюдательная Таисия Михайловна. Она видела встречу подруг, слышала отдельные слова и теперь желала утолить свое любопытство: – Никак подругу встретила? Это что, та самая Марина, которая в Москве? – Нет, это другая Марина, – сгорая от стыда, ответила девушка и прошла мимо нее в дом Веры. Очень скоро пришел Толик, долго мыл во дворе, в чане с дождевой водой, грязные, в мазуте, руки. Потом, раздевшись до пояса, сполоснул тело и, фыркая от удовольствия, принял у Ирины полотенце. – Что, черноглазая, такая хмурая? – весело спросил он у нее, шутливо обрызгав теплой водой. – Все нормально, – ответила она, исчезая в доме. – Еда на столе, молоко под порогом. – А ты что, меня накормить не хочешь? – следуя за ней, спросил он. – Я тебя и так кормлю! – А молоко налить, как положено жене? – опять пошутил Толик. – Я тебе не жена. – Как это «не жена»? – нарочито нахмурив брови, хлопнул по столу Толик. – Наливай, старуха, щей, я привел товарищей! – Вот жена будет – и будешь командовать. А я не буду! – И ушла в комнату. – Ну, эт-то мы еще посмотрим, – хмыкнул Толик и стал есть. Плотно пообедав, Анатолий поднялся из-за стола. За окном, на озере, заревел мотор: Макарка на полной скорости, разогнав лодочный мотор «Вихрь», залетел на песчаный берег. Толик постучал в стекло, погрозил ему пальцем: – Я вот те погоняю! Давай шагай ужинать! – Не хочу, – последовал ответ издалека. – Я у бабы Таи поем. Толик вернулся на место, замурлыкал какую-то песенку, прошел к Ирине в комнату, встал в проходе: – Спасибо, хозяюшка! Все очень вкусно, – и опять уколол ее: – Не так, как толченая картошка. – Что, теперь до старости вспоминать будешь? – нахмурила Ирина брови и уткнулась в какую-то книгу, делая вид, что читает. – Да нет, – медленно прохаживаясь по комнате, заглядывая в окна, ответил он, – пока ты отсюда не уедешь. – А может, я здесь навсегда останусь? – строго посмотрела она. – Уедешь! Скоро… Ой, посмотри-ка, что это корова раньше времени идет? Обманутая Ирина отбросила книгу, вскочила из кресла, пошла к окну, но он поймал ее своими крепкими руками, прижал к себе: – Ах, какая ты славная, – зашептал ей на ушко, – ну просто очарование! Ирина попыталась отстраниться, но не смогла, не захотела, загорелась ярким пламенем, как будто кто-то бросил ее в кипяток: – Что ты? Сдурел? День на дворе… Пусти, слышишь? Но он не слышал ее, подхватил на руки, как перышко, закружил по комнате, дождался момента, когда она обовьет его шею руками, понес в спальню. – Дверь… Дверь закрой! Зайдет кто! – Ну и пусть! …Мерно, четко отбивают ритм времени настенные часы. В доме тихо, спокойно. В комнатах повисла немая прохлада. Где-то далеко за окном слышны голоса, в стекло стучится легкий вечерний ветерок. Падающее солнце разрезало тенью скалистую гору на две половинки: темную, остывающую после дневного зноя, и светлую, еще купающуюся в ласковых лучах догорающего дня. Ирине легко, спокойно. Ее переполняла нежность, душа утонула в неге любви. Голова девушки покоится на груди Анатолия, руки трепетно, цепко обвили его плечи: «Так бы и не отпускала до конца дней своих». В глазах девушки горят яркие угольки: «Хоть минуту, но мой!» Но все же где-то в глубине ее точит червь сомнения: «Все не так, как я хотела…» |