Онлайн книга «Штурм и буря»
– Я хотел бы освободить тебя, – тихо произнес он. – Освободить, освежевать. Сколько вариантов! – Я все еще чувствовала лезвие ножа на щеке. Он вздохнул. – Это была угроза, Алина. И с ее помощью я добился того, что мне было необходимо. – Значит, ты не собирался меня резать? – Я такого не говорил, – произнес он ласково и непринужденно, как всегда. Таким голосом он грозился порезать человека, с той же интонацией заказывал ужин. В тусклом свете я едва могла различить светлые линии его шрамов. Наверное, стоило помолчать, дать ему заговорить первым, но любопытство взяло надо мной верх. – Как тебе удалось выжить? Дарклинг провел рукой по острому подбородку. – Судя по всему, волькр не интересует вкус моей плоти, – лениво протянул он. – Ты никогда не замечала, что они не питаются друг другом? Меня передернуло. Они были его творениями, прямо как тот монстр, который пронзил зубами мое плечо. Кожа в том месте продолжала пульсировать. – Подобное притягивает подобное. – Стоит признать, что тот опыт мне не хотелось бы повторять. Милости волькр мне хватило сполна. Твоей тоже. Я пересекла комнату, остановившись у стола. – Тогда зачем давать мне второй усилитель? – спросила я с отчаянием в голосе, надеясь найти аргумент, который смог бы его образумить. – Если ты забыл, я пыталась тебя убить. – И потерпела поражение. – Да здравствует второй шанс! Зачем делать меня сильнее? Он вновь пожал плечами. – Без усилителей Морозова Равка обречена. Тебе предназначено собрать их, а мне – править. Иначе быть не может. – Как это удобно. Он отклонился на спинку кресла и сложил руки на груди. – Я бы не сказал, что вести с тобой дела удобно, Алина. – Нельзя смешивать усилители. Об этом говорится во всех книгах… – Не во всех. Мне хотелось кричать от досады. – Багра меня предупреждала! Она говорила, что ты самонадеянный наглец, ослепленный амбициями! – Да что ты? – голос у него стал ледяным. – Какие еще преступные речи она нашептывала тебе на ушко? – Что она любит тебя, – сердито ответила я. – И верит, что ты можешь искупить свою вину. Тут он отвернулся, но не раньше, чем я увидела гримасу боли на его лице. Что он с ней сделал? И чего ему это стоило? – Искупление, – пробормотал он. – Спасение. Покаяние. Причудливые идеи моей матери. Наверное, мне следовало уделять им больше внимания. – Дарклинг потянулся к ящику стола и достал тонкий красный том. Когда он поднял его к свету, на обложке блеснули золотые буквы: «История святых». – Знаешь, что это? Я нахмурилась. В голове мелькнуло смутное воспоминание. Много месяцев назад, в Малом дворце, Апрат подарил мне книгу. Я бросила ее в ящик комода и тут же о ней забыла. – Это детская книжка. – Ты читала ее? – Нет, – призналась я, внезапно пожалев об этом. Дарклинг внимательно смотрел на меня. Что могло быть такого важного в старом собрании религиозных картинок? – Суеверия, – начал он, поглядывая на обложку. – Пропаганда для крестьян. По крайней мере, я так думал. Морозов был странным человеком. Немного похожим на тебя – его тоже тянуло к обыкновенным и слабым. – Мал не слабый. – Талантливый, не спорю, но не гриш. Ему никогда не стать равным тебе. – Мы равны и даже больше, – рявкнула я. Дарклинг покачал головой. Не изучи я его хорошенько, я могла бы принять выражение на его лице за жалость. – Ты думаешь, что обрела семью. Что нашла свое будущее. Но твоя сила будет расти, а он будет стариться и слабеть. Он проживет короткую жизнь отказника, а ты будешь смотреть, как он умирает. – Заткнись! Дарклинг улыбнулся. – Давай, топни ножкой, борись со своим естеством. Тем временем твоя страна страдает. – Из-за тебя! – Из-за того, что я доверился девчонке, которая испытывает отвращение к собственному дару! – Он встал и обошел стол. Несмотря на мой гнев, я сделала шаг назад, врезавшись в кресло. – Я знаю, что ты чувствуешь, когда ты со следопытом. – Сомневаюсь. Он лишь отмахнулся. – Нет, я не про вашу абсурдную привязанность, которую ты еще перерастешь. Я вижу истинный ответ в твоем сердце. Одиночество. Растущее понимание того, что ты – другая, – он наклонился. – Боль от этого. Я попыталась скрыть свое смятение. – Не понимаю, о чем ты, – сказала я, но даже мне эти слова показались фальшивыми. – Она никогда не исчезнет, Алина. Будет только хуже, за какими бы шарфами ты ни пряталась, какую бы ложь ни произносила, как бы далеко или быстро ни бежала. Я попыталась отвернуться, но Дарклинг взял меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. Он стоял так близко, что я чувствовала его дыхание. – Таких, как мы, больше нет, Алина, – прошептал он. – И никогда не будет. Я дернулась в сторону, оттолкнув кресло, и едва не потеряла равновесие. Начала барабанить кулаками в железных кандалах по двери, призывая Ивана. Тот не появлялся, пока Дарклинг сам ему не приказал. Уголком сознания я отметила руку Ивана у себя на спине, вонь в коридоре, матроса, пропустившего нас, затем тишину в моей тесной каюте, звук захлопывающейся двери, койку, прикосновение грубой ткани, когда я зарылась лицом в одеяло. По телу проходили волны дрожи, пока я пыталась выкинуть из головы слова Дарклинга про смерть Мала. Про мою долгую жизнь. Про боль оттого, что я другая, которая никогда не пройдет. Каждый новый страх впивался в меня острыми коготками, поселяясь глубоко в сердце. Я знала, что он искусный лжец. Он мог изобразить любую эмоцию, сыграть на любом человеческом чувстве. Но я не могла отрицать и того, что ощутила в Новом Земе, или же правду, которую показал мне Дарклинг: мою собственную грусть, мою тоску, отраженную в его холодных серых глазах. * * * Настроение на судне изменилось. Экипаж стал более беспокойным и бдительным, памятуя о неуважительном отношении к своему капитану. Гриши тихо судачили между собой, их терпение подходило к концу из-за нашего медленного продвижения по водам Костяной тропы. Каждый день Дарклинг приводил меня на палубу, чтобы я стояла рядом с ним на носу корабля. Мала держали под охраной в другом конце. Иногда я слышала, как он выкрикивал Штурмхонду указания по курсу, или видела, как он указывал на нечто похожее на глубокие царапины над уровнем воды, прямо на глыбах льда, мимо которых мы проплывали. |