Онлайн книга «Последние из Валуа»
Она протянула графу руку, которую тот пожал без всякой злобы. – Я на вас не сержусь, Елена, – сказал он. – Останетесь позавтракать со мной? – Нет. – Почему нет? – Потому что сегодня настроение у меня хуже обычного. Не доказала ли я вам это, грубо отчитав вас из-за пустяка, мой бедный друг? – Вам в Париже тоскливо? – О, меня здесь угнетает не только тоска, но и предчувствие некой огромной катастрофы. – Полноте! – Да-да, и подобные опасения отнюдь не беспочвенны. Я ведь вам еще не рассказывала о том, что со мной приключилось под Греноблем, по пути из Флоренции в Париж? – Нет, но обещали рассказать. – Что ж, пусть тогда будет по-вашему: я позавтракаю с вами и за столом поведаю вам эту историю. Но что это за перстень на вашем пальце? Никогда его не видела. – Подарок Луиджи Альбрицци. – Великолепная вещица! – Вы находите? – Но… Вы вновь сочтете меня суровой, Лоренцано – хотя на сей раз моя суровость вполне безобидна, – но вам не кажется, что, нося эту жемчужину, вы теряете ваши природные перлы? Граф принужденно улыбнулся. – Да, представьте себе, что в последние дни я потерял два зуба… Решительно, не знаю, чему это приписать. – Без боли? – Без малейшей боли. – Странно. – Странно и крайне неприятно, так как мне всего тридцать пять лет. – А в таком возрасте люди зубов определенно не теряют. Бедный Лоренцано! Признайтесь, что подобные потери могут стать большой помехой победам. Шутя таким образом, Тофана проследовала за графом в столовую. – Вижу, – промолвил граф, вновь вымучив улыбку, – что ваше дурное настроение не мешает вам шутить, Елена. Вот что значит оставаться молодой и красивой! У вас нет ни капли жалости к тому, кто стареет! Тофана покачала головой. – Вы тоже надо мной смеетесь, – сказала она, – и имеете на то полное право. – Нет, клянусь честью, моя дорогая. Вы сегодня как никогда прекрасны! И хотите, дам вам совет, чтобы отогнать преследующую вас грусть. Во Франции, под крылом королевы-матери, вы в полной безопасности, и сыновьям вашим ничто здесь не грозит. Заведите любовника; это вас развлечет. В глазах сицилийки зажегся, но тут же погас какой-то странный огонь. – Любовника! – повторила она. – Я давно покончила с любовью. И единственный человек, который повстречался мне в последнее время, и чье сердце я хотела бы завоевать, единственный, рядом с кем мое сердце билось быстрее обычного, уже, должно быть, не жилец на этом свете. – Ого! И кто же этот человек? – Его звали Филипп де Гастин. – Филипп де Гастин? Зять барона Робера де Ла Мюра? – Да! – Действительно, моя бедная Елена, если это тот, на ком вы остановили свой выбор, вам не остается ничего другого, как выбросить его из головы. – А, так вы слышали… – О последнем подвиге барона дез Адре в замке Ла Мюр? Да при дворе только об этом и судачат! – Но что сотворил барон дез Адре? – Что сотворил! Да застав врасплох барона де Ла Мюра и его гостей прямо посреди свадебной вечеринки, он, по своему обыкновению, отдал женщин и девушек в руки своих солдат, а мужчин, больших и маленьких, молодых и пожилых, одного за другим заставил прыгать с верхней платформы донжона, после чего разграбил и предал огню замок! Вы не ошиблись, моя дорогая: как и имение Ла Мюра, Филипп де Гастин, его тесть и супруга, все его родные и друзья, превратились в золу… в пыль! Тофаны вздрогнула от ужаса. – Этот барон дез Адре – негодяй, каких мало! – воскликнула она. – Но король… Екатерина Медичи… принцы… что они говорят об этом новом преступлении сеньора де Бомона? – А что они могут сказать? Похоже, барон де Ла Мюр нанес дез Адре оскорбление, и тот лишь отомстил. – Трусливо убив более двухсот человек? – За свою жизнь дез Адре убил множество гугенотов, а король и королева гугенотов на дух не переносят. – Но ведь барон де Ла Мюр и Филипп де Гастин не были гугенотами! – Это так! Но они были врагами дез Адре! Неужели вы думаете, что король и королева-мать захотят лишиться столь верного слуги, который завтра еще может им пригодиться? Но откуда, Елена, об этом известно вам? Неужели вы были… – Да, я была в замке Ла Мюр, где просила гостеприимства, в ту самую минуту, когда туда ворвался дез Адре со своими разбойниками. – И он вас отпустил? В таком случае вам чрезвычайно повезло. – Я предъявила ему охранную грамоту, подписанную госпожой Екатериной Медичи. – И, отвесив вам поклон, дез Адре позволил вам уйти? Вот видите! Его сердце еще не совсем очерствело. Он уважает красоту и могущество… Но вы говорили, что в окрестностях Гренобля – вероятно, уже после вашего визита в Ла Мюр, – с вами случилось некое происшествие, о котором у вас остались не самые лучшие воспоминания? – Да. Слушайте. По приказу хозяина слуги, сервировавшие стол, уже давно удалились, но из предосторожности, прежде чем Тофана начала свой рассказ, граф все же запер двери столовой. Рассказ этот мы повторять не будем – читатель уже знает его содержание, так как присутствовал при встрече мнимой графини Гвидичелли с людьми, которым было известно не только ее настоящее имя, но и цель ее приезда во Францию… Когда Тофана закончила, граф воскликнул, нахмурившись: – Дьявол! Дело обстоит более серьезно, нежели я полагал. Кто эти люди, которые знают столь многое? Возможно, Елена, вам следует рассказать об этой встрече королеве-матери. – Я и намеревалась, но затем подумала… – Подумали? – Вдруг, испугавшись того, что орудие ее ненависти, ее возмездия, стало известно, королева-мать решит отказаться от моих услуг? – Действительно, она может отослать вас обратно в Италию. – А я хочу остаться во Франции, в Париже. – Рядом с вашими сыновьями! Это понятно. Кроме того, слова этих людей… этого человека, так как с вами говорил только один из них… – Да, и я узнаю его голос из тысячи, уверяю вас. – Слова этого человека весьма туманны. «Не пройдет и трех месяцев, – заявил он вам, – как ты убедишься, что мы не обманывали тебя, говоря, что знаем имена тех двух персон, которых ты собираешься убить в Париже!» Но имена этих двух персон он ведь не назвал? – Их он мне сообщить отказался. – Возможно, он и не знал их. Пытался вас запугать, только и всего. Очевидно одно: этот человек и его спутники будут не из числа ваших друзей. |