Онлайн книга «Последние из Валуа»
– Действительно, – ответил Сент-Эгрев, повторив движение товарища, – и чего это мы так несемся? – Будто чего-то боимся, честное слово! – Ты прав… будто нам есть чего опасаться! – Не думаю, что у кого-то возникнет желание нас преследовать: ни у господина Орио… ни у господина Фрике! Хе-хе!.. Однако же он не спасовал, этот малыш Фрике! Вы видели, шевалье, как он на меня набросился? – Да, и выбил твою шпагу. – О, в бою подобные злоключения случаются с каждым! – Да, с каждым, кто неловок. – Каково! И это говорите мне вы, шевалье? Если я был и неловок с солдатом, то вас оруженосец совсем загонял и без моей помощи… – Ладно, согласен: мы оба оказались не на высоте. Доволен? – Вполне, и в частности тем, что мне удалось избавить вас от парня, который отнюдь не хотел вас пощадить… Хе-хе!.. Этот бедняга – итальянец! Какая необычная манера фехтования! Какие крики! Какие странные позы! Что до меня, то мне подобная манера знакома – раза три или четыре мне уже доводилось иметь дело с итальянцами, – и меня бы она не ошеломила. Но вы… – Я… Уж не думаешь ли ты, что я испугался этого господина Орио? – Боже упаси! Какой, однако, вы сегодня обидчивый, шевалье! Если вы на протяжении всего путешествия будете таким строптивым… – Никакой я не обидчивый! Ты просто глупец! – Благодарю. – Вот только… если подумать… я нахожу постыдным для нас, что мы оказались столь… неловкими против двух парней. – Эка невидаль! Я, в отличие от вас, не так самолюбив. И потом, один из этих парней уж точно не посмеется у себя в Риме над нашей неловкостью. – Один – да, но вот другой… – Другой? А какое нам, в общем-то, дело до того, что станет рассказывать этот господин Фрике? Мы что, вращаемся в обществе господина Фрике, а? Гм!.. Спорим, шевалье, я угадаю, что вас гложет? Держу пари, сейчас вы уже сожалеете, что мы не прикончили солдата, как оруженосца. – Что ж, ты прав, и я готов это признать: мне неприятно, что этот пройдоха дал тягу. И потом, хотелось бы мне знать, чего ради спустя полтора месяца эта графиня Гвидичелли послала сюда своего оруженосца порасспрашивать о разграблении Ла Мюра. – Мне и самому было бы любопытно это узнать, но, право же, шевалье, каким образом смерть господина Фрике – учитывая тот факт, что господин Орио уже мертв, – поспособствует удовлетворению нашего любопытства? Там, где один мертвец ничего расскажет, уж от двоих-то мы точно ничего не узнаем, поверьте мне на слово. Сент-Эгрев пожал плечами. – Пусть мертвые и молчат, но у них есть карманы, которые о многом могут рассказать, – промолвил он. Ла Кош хлопнул себя по лбу. – Верно! Нам следовало обыскать этих господ. Подобная операция была бы тем более полезна, что обычно, помимо документов, в карманах водятся деньги. Эта графиня Гвидичелли определенно не стала бы посылать оруженосца за сотню льё без полного золотых монет кошелька. А теперь солдат отвезет все в Париж – и кошелек, и бумаги! Что ж, шевалье, то, что отложено, еще не потеряно! Мы ведь тоже направляемся в Париж и окажемся там по меньшей мере на несколько часов раньше господина Фрике – этому малому ведь еще нужно было получить распоряжения от своего товарища… закрыть ему глаза… уплатить по счету… Вы видели, сколько всего съели и выпили там эти парни? Похоже, у оруженосца действительно была при себе немалая сумма. Что мешает нам дождаться где-нибудь господина Фрике и продолжить наш с ним разговор с того самого момента, где мы остановились? Это единственная дорога, что ведет в Париж, так что этому юноше не избежать встречи с нами. Что вы на это скажете, шевалье? Слушая капитана, Сент-Эгрев предавался и собственным мыслям. И, судя по всему, его посетило озарение, так как, улыбнувшись, он сказал: – Я думаю, мой дорогой Ла Кош, что, как я того и желаю… как мы того желаем… господин Фрике уже в самом скором времени окажется в наших руках, и на сей раз нам не придется даже вступать с ним в эту… глупую битву. Ла Кош смотрел на товарища широко раскрытыми глазами. – Не понимаю… – только и смог он вымолвить. – Вскоре поймешь, – ответил Сент-Эгрев. – Если я объясню все сейчас, то, что я для тебя приготовил, уже не будет сюрпризом. Но тем хуже! Слушай же: четыре дня назад, когда барон дез Адре, мой глубокопочитаемый батюшка, любезно разрешил нам, тебе и мне, спустить в столице все те экю, что мы заработали в Ла Мюре, я, если помнишь, тут же написал в Париж, дабы уведомить о нашем скором приезде… – …одного дворянина из ваших друзей, господина Барбеко, проживающего на улице Трусс-Ноннен, – я видел адрес. Да, я помню, и что же? – А вот что. Известно ли тебе, кто такой этот Барбеко, Ла Кош? – Нет еще, но станет известно, когда вы мне это сообщите. – Мой заместитель. – Ваш заместитель? Но в чем? – В очаровательной компании людей, которые не гнушаются зарабатывать себе на жизнь всем, чем придется. Мы зовемся Остатками дьявола. – Остатками дьявола! Да уж, странное имя вы дали вашей… компании. – Это не я так ее назвал, а все мы. – Полноте! И по какой же причине? – По той, что она состоит из бывших аргулетов [17], отличившихся в том или ином сражении, где, в большинстве своем, они потеряли кто глаз, кто руку, кто ногу… – А, так вот в чем суть! Теперь я уловил смысл эпитета: остатки, но остатки храбрые! И вы командуете таким отрядом, шевалье? Поздравляю! – Благодарю. Видишь ли, они бесцельно слонялись по Парижу в поисках приключений, я объединил их, организовал, упорядочил. Короче… – Короче, тот сюрприз, который мне приготовили… – Заключался в том, чтобы по прибытии в столицу тебе их представить. – Что ж, я, конечно же, весьма польщен. Но сколько их, ваших Остатков? – Сорок человек. – Сорок человек! Да с таким отрядом, при надлежащем руководстве, можно совершить немало славных вылазок. Итак, вы предупредили вашего заместителя Барбеко… – Что мы выедем 21-го, и в ночь с 27-го на 28-е он должен встретить нас, со всем отрядом, примерно в двух льё от Парижа, в Шарантоне. – Превосходно! Там же, в Шарантоне, мы и проведем смотр вашего войска. |