Онлайн книга «Дама из сугроба»
|
Вениамин вытаращил глаза. – Ты что, знаешь Сандру? – Нет, я знаю Лешку! – рассмеялся Тимур. – Но… каким образом? Тимур рассказал. – Нет, ну надо же. – Между прочим, Лешка показал мне вашу фотографию, но я тебя на ней не признал. – Просто не вглядывался небось… – Пожалуй, да, не вглядывался. – С ума сойти! До чего же свет мал! Ну уж теперь ты просто обязан поехать к Сандре. – Пожалуй, да! – рассмеялся Тимур. – И я уверен, она захочет написать твой портрет. – Господи, зачем! – А у тебя интересное лицо. Между прочим, она модная портретистка, наша Сандра. Хотя нигде не училась специально. Она по образованию юрист, начинала адвокатом, и хорошо работала, а лет двенадцать назад в один прекрасный день вдруг все бросила и занялась живописью, стала продавать свои картины в Измайлове, их покупали, потом написала портрет одного артиста, достаточно известного, и портрет имел просто бешеный успех, и ее начали приглашать разные знаменитости. И даже олигархи. Всем охота иметь портрет кисти знаменитой Александрины Ковальской. В сентябре у нее должна быть персональная выставка… – Круто! А ты по-прежнему дружишь с теми ребятами? – Конечно! Для нас это святое! И Сандра тоже не оторвалась от нас. И мы все друг другу помогаем, когда возникает необходимость. – Красиво! Красиво и романтично! А как же море? – Море – это молодость! Мы ее не забываем, но все как-то нашли себя. Марик работает на телевидении, а Игорь – крутой программер. – И вы все влюблены в Сандру? – улыбнулся Тимур. – Да нет, ты что! Игорь счастливо женат. Марик два года назад овдовел. – Слушай, Венька, вот сижу тут с тобой, слушаю, и как будто в детство вернулся, когда еще романтика и все, что с ней связано, – святая дружба, море, верность, любовь… Просто не верится даже. Неужто все это еще есть? – Да есть, хоть это и редкость. – Но все-таки это существует? – Как видишь! Они еще долго сидели, что-то вспоминали, над чем-то смеялись, их души размягчились… – Ох, Венька, а где ж Наталья Олеговна бродит? Время восьмой час! Да и мне пора, отец ждет. – Мама у подружки, а вот Сергея Сергеевича не стоит огорчать! Я тебя провожу до электрички. Я бы отвез, но пил, сам понимаешь! – О чем речь! Прекрасно доберусь на электричке! Они простились на перроне, договорившись встретиться седьмого и поехать в гости к Сандре. Обнялись на прощание. – Знаешь, Тимка, у меня было несколько встреч со старыми товарищами, но кроме разочарования они ничего не приносили. А с тобой… мы понимаем друг друга, как в школе. – Ты прав, Веня! Я тоже это проходил. Едва электричка тронулась, Тимур позвонил отцу. – Папа, я еду домой. – Ну, как погулялось? – Приеду – расскажу! Отметив день рождения с сыном, Сандра отпустила его со словами: – Все, Лешка, до шестого можешь быть свободен! А я буду отсыпаться, я устала, как пес! – Так до шестого и будешь дрыхнуть? – засмеялся сын. – По крайней мере сейчас мне так кажется! А шестого надо будет во дворе прибрать. Я, конечно, и сама могу, но на что тогда нужен сын? – Даже не вздумай! – погрозил ей пальцем сын. – Кстати, Лешка, если захочешь привезти кого-то из друзей, милости прошу. Или девушку… Да, ты с Викой не помирился? – Даже не собирался, – нахмурился Алексей. – А она не проявлялась? – Прислала вчера эсэмэску. Я не ответил. Да Бог с ней, мама, я понял, она… не нашей крови, дешевка. – Я это давно поняла, но не стала тебе говорить, была уверена, сам поймешь рано или поздно. Но я счастлива, что ты это понял не поздно. – Мама, ты мудрая, как змея! – Не смей сравнивать меня со змеей! – А кто у нас еще мудрый? – Сова! – А с совой можно тебя сравнивать? – Нужно! Обожаю совушек. Это такие летающие кошки, прелесть просто! – Я понял, мне надо искать такую, как ты! – Таких, как я, больше нет! Так что не теряй время зря! – засмеялась Александрина Юрьевна. – Все, мам, я поехал! Проводив сына, она вернулась в дом и, совершенно счастливая, огляделась по сторонам. Господи, неужели это мой дом? Я себе не верю! Такой красивый, современный, уютный. И эта потрясающая круглая лестница, ни у кого такой еще не видела. Мне ее предложил изумительный краснодеревщик, с которым меня познакомил Марик. Эта лестница – ноу-хау этого краснодеревщика. По ней так легко подниматься, и она так вписалась в интерьер дома. Все, кто видел, спрашивают: а что это такое? Даже не сразу сообразишь, что лестница. И Александрина Юрьевна, медленно, с наслаждением начала подниматься к себе в мастерскую. Наконец-то у меня есть собственная мастерская, такая, как надо, с верхним светом… Она еще не пропиталась запахом красок, новенькая, с иголочки, как и весь дом. И все это я сама! Своим горбом заработала, нет, не горбом, а талантом!!! Ну и везением, конечно. В России есть масса художников куда талантливее меня, а они с трудом сводят концы с концами, а я нынче в моде, у меня прорва заказов. Я, собственно говоря, не столько художник, сколько даровитый ремесленник… Ну и пусть! Я ведь не училась живописи, но мои портреты пользуются бешеным успехом, и слава богу! Если не считать себя гением, признанным или непризнанным, тогда живешь в ладу с собой и радуешься жизни и никому не завидуешь. Мне, в сущности, плевать, что мои работы не висят в Третьяковке или в музее Гуггенхайма. Плевать с высокого дерева! Я занимаюсь любимым делом и мне за него хорошо платят. Это ли не счастье, по крайней мере для женщины? У меня чудесный сын, хорошие верные друзья… Чего мне не хватает? Ну, вероятно, любви… А кому и когда ее хватает? Что-то я таких не знаю. Она засмеялась, закружилась по мастерской и с разбега плюхнулась на диван. Ох, устала! Она натянула на плечи плед, свернулась калачиком и вскоре уснула. Второго января Тимур поехал в Москву и долго гулял по городу, с удовольствием бродил по почти забытым улицам, многие из которых были чудесно украшены к Новому году. На Тверской дым, что называется, стоял коромыслом. Вокруг памятника Юрию Долгорукому в многочисленных павильончиках продавалась разная снедь, от русских блинов до каких-то изысканных австрийских пирожных. Он отведал и блинов, и чешских сосисок. Черт возьми, как хорошо! Настроение было превосходным. Надо же, как изменилась Москва! Сколько веселых, радостных лиц, сколько ребятишек, и ведь вся эта роскошь стоит не так уж дешево, а отбою от покупателей нет, почти за всем стоят веселые очереди… |