Онлайн книга «Эфирное время»
– А почему это должно дойти до заказчика? Мы не обязаны отчитываться по каждому персонажу в отдельности. Его интересует только результат. – На сегодня у нас результат скверный. Информации практически никакой, и уже есть один труп. Учти, если вторым трупом станет такая знаменитость, как Елизавета Беляева, то третьим и четвертым можем оказаться мы с тобой. – Мальцев вдруг услышал себя со стороны, и у него заныл желудок. "Я становлюсь скотиной, – поздравил он себя, и тут же утешил: – С кем поведешься…" – Ну, это вы преувеличиваете, мы с вами в любом случае останемся вне игры, – покачал головой Красавченко. – Кто нас вычислит? – Нас никто не сможет вычислить. Просто не успеет, потому что уберет нас сам заказчик, чтобы ненароком не засветилось его державное имя в процессе расследования. – Кстати, вы так и не назвали мне его имени. – Ты думаешь, он мне представился? – Но вы сказали «державное». То есть он человек известный. – Нас с тобой это в любом случае не касается. Чем меньше мы о нем знаем, тем лучше. Не забывай, у тебя осталось всего четыре дня. Вариант с интервью уже провалился. Так что очень советую не строить замков на песке, не рассчитывать на свою грандиозную мужскую привлекательность и продумать несколько запасных вариантов. – Они уже продуманы. – Вот и отлично. Действуй. Но только прислушайся хоть раз в жизни к доброму совету, не будь таким самоуверенным. Расплачивался, как всегда, Мальцев. Красавченко просто встал и ушел, даже не поблагодарив за ужин. Ну и черт с ним, чего еще ждать от хама? Как только Павел Владимирович остался один, он тут же стал названивать брату в Москву. В Москве была ночь. Механический голос сообщил, что абонент временно недоступен. * * * – Из вашего пистолета убит человек, которому вы перед этим дважды угрожали. Вы были арестованы на месте преступления. Чтобы не вести долгих разговоров, давайте начнем с чистосердечного признания, оформим все, как положено, и это может смягчить приговор. – Я не угрожал и не убивал. Я не знаю, каким образом попал в подъезд. Мне было очень плохо. – Значит, чистосердечно признаваться не желаем? – Нет. Я не убивал. Я ничего не помню. Мне было очень плохо. – Вам было плохо… Вы пили перед ЭТИМ? – Не помню. – В протоколе сказано, что вы находились в состоянии сильного алкогольного опьянения. – Я не помню. – А что вы помните? – Ничего. Сане сразу не понравился следователь. Маленький пожилой толстячок, уютный, сдобный, как домашняя теплая выпечка. Именно от таких, внешне добродушных, глуповатых и безобидных, следует ждать неприятностей. – Завтра будет проведена судебно-психиатрическая экспертиза. Но без всякой экспертизы могу вам сказать, что вы производите впечатление человека вполне вменяемого. Не советую симулировать. – Я и не собираюсь. Пусть меня проверяет любая комиссия. Я правда ничего не помню. Я же говорил, меня накачали наркотиком, действующим на память. Я очнулся в чужом подъезде от крика и собачьего лая. Никого я не собирался убивать, у меня семья, ребенок маленький. – Никого не собирались убивать… А зачем купили пистолет? – Просто так. Сейчас у многих есть пистолеты. Это модно, престижно. – У многих? У кого, например? Можете назвать поименно ваших знакомых, имеющих огнестрельное оружие? – Я не стукач. – Вы не стукач… Ну, хорошо, а вам известно, что незаконное приобретение, хранение и ношение оружия наказывается лишением свободы на срок до трех лет? Саня молчал и глядел в пол. – Я задал вам вопрос, – мягко напомнил Илья Никитич. – Да, – еле слышно произнес Саня, не поднимая глаз. – Значит, купив пистолет, вы вполне сознательно пошли на уголовное преступление? – Я не считаю это преступлением. – Убийство тоже не считаете преступлением? – Я никого не убивал, –Саня решительно помотал головой, – меня подставили. – Кто и зачем? – Понятия не имею. – Понятия не имеете, – удовлетворенно кивнул следователь. Дурацкая манера повторять почти каждую фразу собеседника Саню просто бесила. Собственные слова сразу казались глупыми, неубедительными, словно старикан пережевывал их своими вставными челюстями, и получалась жидкая словесная каша вместо осмысленных, продуманных ответов. – Если бы я знал, кому понадобилось меня вырубать, разве я не сказал бы? Я изо всех сил пытаюсь вспомнить, но не могу. – Пытаетесь, но не можете… – повторил Илья Никитич. – А что именно вы пытаетесь вспомнить? Что вам кажется самым важным? – Ну, во-первых, пистолет я из дома не выносил. Мне просто некуда его было положить. – Да что вы? – удивился Илья Никитич. – Он у вас такой удобный, легкий, карман не оттянет. – Нет. В дубленке наружные карманы маленькие, а во внутреннем у меня лежал радиотелефон. Пиджак из тонкой ткани, было бы заметно, если бы там лежало что-то тяжелое. – Хорошо, а внутренний карман пиджака? – Там бумажник. – Но есть еще карманы брюк, ваш «Вальтер» запросто туда влезет. – Нет. Торчит. Брюки узкие. – Значит, все варианты перепробовали? – Какие варианты? Я его не брал с собой. Вообще не брал, понимаете? – Ладно, допустим. В котором часу вы вышли из дома? – Спросите у моей жены. – И куда направились? Или об этом тоже спросить у вашей жены? – Кажется, я был в ресторане. – Отлично, – обрадовался Илья Никитич, – это уже кое-что. В каком именно ресторане? – Там танцевала полуголая девушка со звездами на груди, и еще там рассыпалась куча долларов по ковру. Но все это очень смутно, как в тумане. – Действительно, туману много. Название ресторана, конечно, забыли? |