Онлайн книга «Между Призраком и Зверем»
— Грани — это радужная магия. — Я понял. Магия, которая затмевает разум и вынуждает делать то, чего не хочется? — Нет, это же магия справедливости. Все честно. Ты сам заключаешь с ними соглашение и вынужден его выполнять до конца. — А Призрак, получив силу, передумал выполнять? Поэтому с твоей помощью решил от соглашения избавиться? — Я сама хотела помочь! — Конечно. Остальные тоже хотели, ведь так? — Да, они хотели. Мне тоже предложили выбор, я согласилась и была уверена, что справлюсь. — Ага, но я вмешался в ритуал, а ты все пыталась его завершить. — Я не могла не завершить, ведь существовало соглашение. — Конечно. Я помню, как ты снова схватилась за нож. Удивляло, что выглядела при этом совершенно вменяемой. Все ясно, грани, как ты их называешь, или радужная магия, не влияют на сознание. — Они влияют на чувства. — Внушают те чувства, которых нет? — Нет же. Просто ощущаешь, что все делаешь правильно. — А разве ты сомневалась в правильности решения? Сейчас бы не повторила тот ритуал? — Почему не повторила? Я хотела ему помочь, хотела спасти и вернуть его к жизни. — Как же тогда грани влияют на чувства, если все правильно и ты бы все равно так поступила? — Нет, подожди… те. Так непонятно. Я лучше приведу пример. В храме я не хотела тебя убивать. Когда Вернон погиб на моих глазах, вдруг стало очень больно, почти невыносимо, но через секунду в душу пришел холод, чувства притупились. Грани сказали покарать убийцу стража. — Произнесли: «Убей его?» — Не сказали в прямом смысле. Это просто мысль в голове, как будто твоя собственная, но я точно не хотела убивать. — Хм. — Не веришь? — Верю, продолжай. В голову пришла мысль покарать меня. И? — И я вспомнила, про защиту дающего. — Умная девочка. — Ты все же смеешься? — Я отмечаю твою сообразительность. Использовать против меня мою же силу, убить через прощальный поцелуй. Это, мм, изысканно. — Но я не хотела! — Конечно нет. — Это грани! — Которые не внушают и не заставляют, но меняют чувства так, что, хотя эти чувства твои собственные, они тем не менее не твои? — Ты, вы… меня путаешь! — Ты сама запуталась в объяснениях, а я разбираю факты. Мышка, у тебя нет опыта в убийствах и расследованиях, а у меня есть. Ты видела смерть любимого рыцаря от моей руки и впала в состояние аффекта — не контролировала собственных действий, а потом ужасно пожалела о случившемся? — Я действительно не хотела и очень жалела! — Тшш, не стоит кричать, я все понимаю. Это я убил любимого мужчину на твоих глазах, искренне полагая, будто тем самым спасаю тебя от гибели. Ты ни в чем не виновата. — Не нужно искажать смысл моих слов! Я виновата! Он кашлянул и потер виски, стараясь не потерять логическую цепочку в моих рассуждениях. — Ты виновата и мучилась сознанием этой вины все время после убийства. Потому отыскала древнюю книгу с ритуалом и отдала Эвелин? — Да. Я сотворила непоправимое, но очень желала повернуть время вспять. — Хорошо. — Он пожал плечами все так же невозмутимо и спокойно, только глаза оставались холодными. — Это действительно сложно объяснить, можно только почувствовать. Радужная магия слишком необычна для понимания людей, лишь древние могли управляться с этой силой. Допусти ты полное слияние с сознанием Вернона, тогда бы точно понял. Кериас прищурился, но ответил сдержанно: — Слияние не вернет тебе Призрака, не стоит на это надеяться. — Я вовсе не надеюсь. — А на что ты надеялась, идя во дворец? — Я хотела объясниться. — Просто объясниться? Зачем тогда менять внешность и принимать участие в отборе? — Чтобы меня впустили, чтобы не обвинили в смерти императора. — Интересно, — впился в меня взглядом Кериас. — Я понимал, что Ириаден мог прожить гораздо дольше, ведь ему помогал опытный маг, однако к утру, когда их обнаружили в императорских покоях, оба оказались мертвы. И это снова ты, Мышка? — Нет, это грани. Они покарали их за прошлые грехи. Ириаден пытался мной овладеть, но безумие его сожгло, а Мяснику вернулся его удар, когда он хотел меня убить. — Сами грани покарали, без своего, мм, стража? — С помощью камня, который являлся частью граней. Вернон сделал амулет и подарил мне. Камень отразил направленный на меня удар. — А где амулет теперь? — Рассыпался. — И больше похожих камней нет? — Он был последним. Молчание. Тишина на несколько минут и вывод Кериаса: — Ты страшная женщина, Миланта. — Что?! — Расправилась со всеми, кто тебе угрожал. Хорошо, что Эви не убила, просто книгу отдала. — Но я ведь объяснила! — Я заломила руки, не зная, как еще объяснить ему. — Да, что это грани, которые не могут влиять на сознание, только на чувства. Они погружают в состояние аффекта. — Нет, они замораживают все чувства. — Замораживают? Тогда откуда желание убивать и жажда справедливости? — Ну, не все чувства, а только часть. Ты спокоен и уверен, что поступаешь правильно, вот как это выглядит. — А человек поступает неправильно, защищая себя от тех, кто хочет причинить ему вред? Ты пыталась спастись, Миланта, разве это не нормальная реакция? Сработал инстинкт самосохранения. — Подожди. У меня разболелась голова и заломило в висках. Он словно все понял, но как-то не так. Кериас замолчал, ожидая продолжения, и я ответила на последний вопрос: — Я, конечно, хотела спастись, и радужная магия помогла, но твое убийство произошло не из чувства мести, и я не ищу в тебе Вернона. — Я говорил, что ищешь? — Ты так думаешь. Ты полагаешь, что я жду, пока ваши сознания сольются, и это вернет мне Призрака. — А ты не ждешь? — Жду, но не для этого. — А для чего? — Для воспоминаний! Но я не собираюсь менять тебя на Вернона! — Как ты можешь менять, если слияние не завершено? Да и как предсказать, что из его прошлого вплетется в мое сознание? Может, о маленькой библиотекарше в той части души не осталось воспоминаний? А кроме тебя, у нас с Призраком нет ничего общего, поэтому не питай пустых иллюзий. |