Онлайн книга «Операция 2 "Рокировка"»
— Эй! Воздушные извозчики! Аккуратнее! Не дрова везете! — заорал Корнеев, черт его знает в который раз, едва успев удержать в себе обед. Но в реве пары авиационных двигателей он с одинаковым успехом мог и шептать, и стрелять из пистолета. Тем не менее, на этот раз дверца в кабину летчиков приоткрылась, и оттуда высунулась веснушчатая голова то ли штурмана, то ли второго пилота. — Товарищи, впереди большой грозовой фронт! — прокричал он. — Не пройти! Надо возвращаться! Корнеев переглянулся с Штейнглицем, и оба синхронно помотали головами. — Нет! Этого ни в коем случае нельзя делать! У нас приказ и сроки! Самолет опять ухнул в яму. Корнеев судорожно сглотнул и выругался. Летчик оглянулся и быстро перекинулся парой слов с первым пилотом. — Товарищи офицеры, мы все понимаем, но впереди не просто гроза, а ураган. Нас собьет молнией вернее чем залпом зенитной артиллерии. Держась за борт, Корнеев подошел ближе, чтобы не перекрикивать двигатели. — А облететь это как-то можно? — Можно… И мы уже попытались, но при такой облачности и переменном ветре рискуем заблудиться. От близости и мощи природного электричества все приборы начинают показывать «день рождения бабушки». — Я не понял? Что показывают приборы? — переспросил Штейнглиц. Немец тоже подошел к кабине пилотов. — Присказка такая… — объяснил Корнеев. — Черт знает что показывают. Барахлят, одним словом. — Мы летим без приборов? — глаза у немца стали раза в два больше, и он притих, опасливо косясь в пол. — Как далеко мы от цели? — уточнил Корнеев у летчика. — Километров двести… — Не понял? — подполковник воспроизвел в уме карту и по степени удивления приблизился к Максимилиану. — Мы уже больше получаса в воздухе, а все еще находимся на своей территории? — Нет, — мотнул головой второй пилот. — Километров семьдесят уже как над немцами летим. Просто, Яков… капитан Гусман… сразу взял севернее. Думал, удастся обойти грозу по краю. Но фронт оказался гораздо обширнее, чем синоптики предполагали. — Черт… — Корнеев посмотрел на Штейнглица. — Что будем делать? — Думаю, придется прыгать, Николай. Мы и так потеряли зря слишком много времени… Ждать дольше нельзя. А если завтра тоже нелетная погода будет? Лучше немножко ходить пешком… — Пройтись, — Корнеев машинально поправил Штейнглица, который по непонятной причуде то говорил, как прирожденный русак, то словно забывал русский язык и начинал коверкать фразы, как самый настоящий иностранец. Наверно, от волнения. — Я. Данке… Корнеев кивнул. Похоже, ничего другого не остается… Да, все верно, они действительно и «потеряли», и «много», и «слишком». А самое обидное, что большинство этих драгоценных часов были потрачены впустую, то есть — «зря»… Быстрее всех Корнееву удалось убедить полковника Стеклова. Ни на секунду не ставящий под сомнение благородство других и руководствуясь только здравым смыслом, Михаил Иванович влет оценил преимущество подключения к операции бывшего оберштурмбанфюрера СС. Не только ориентирующегося на местности, но и видевшего секретный образец в действии. А вот дальше все пошло с нарастающим сопротивлением… Даже заручившись поддержкой Стеклова, Корнееву пришлось убить несколько часов, пока общими с профессором усилиями, удалось убедить «собственного» генерала в том что изъявивший готовность к сотрудничеству фриц в этом поиске группе крайне необходим. Десятки раз напоминая, что дело на контроле у Ставки, что он лично отвечает за успех операции, демонстративно хватаясь за телефон, всерьез угрожая позвонить самому Абакумову, подполковнику Корнееву удалось таки преодолеть и этот рубеж. Казалось бы все, дело сделано, но… Как только дальнейший переговорный процесс выпал из-под его контроля и перешел на уровень межведомственных согласований, тут-то процедура согласования застопорилась по-настоящему. Никто из старших офицеров управленческого аппарата ГРУ, курирующих их фронт не хотел связываться с соответствующим звеном контрразведки. Поскольку, как объясняли генералу, это могло свидетельствовать о беспомощности военной разведки и привести к оргвыводам со всеми соответствующими последствиями. В том числе и для самого Ивана Григорьевича. Не помогали ни звонки, ни радиограммы, ни даже шифровка отправленная лично начальнику Управления военной разведки Генерального Штаба генерал-полковнику Кузнецову… Скорее всего, она благодаря чьей-то бдительности, попросту не попала на стол Федора Федотовича. Потеряв больше суток подготовительного времени на ожидание и понимая, что дальнейшее промедление уже чревато срывом операции, начальник РО штаба фронта решился на крайний шаг и связался с канцелярией заместителя народного комиссара обороны напрямую. Вопреки всем опасениям генерала, Виктор Абакумов выслушал Ивана Григорьевича вполне доброжелательно, поблагодарил за сигнал и пообещал во всем разобраться… С этого момента события покатились как с горки. Генерал-майор еще и вспотевшую шею не успел вытереть, когда телефонную связь словно включили в обратном направлении. Десятки служб, о существовании которых подполковник Корнеев, да и сам генерал знали исключительно номинально, вдруг озаботились вопросами обеспечения РО фронта, наперебой предлагая любую посильную помощь… А затребованный разведчиками Максимилиан Штейнглиц был предоставлен в их распоряжение так быстро, словно немца удерживали под домашним арестом в соседнем здании. При чем, доставлен в самом лучшем виде… Отдохнувший, без следов допроса на лице и идеально отутюженной форме. Войдя в кабинет начальника РО, пленный фриц молодцевато щелкнул каблуками и с едва уловимым прибалтийским акцентом обратился к генералу. — Товарищ генерал-майор, оберштурмбанфюрер СС Максимилиан Штейнглиц прибыл в ваше распоряжение. После перипетий прошлых суток, этого оказалось слишком даже для закаленных нервов разведчиков. Такого хохота скромный особняк не слышал, наверное, с дня его постройки… Самолетом мотнуло и швырнуло в сторону с такой силой, словно Ли-2 увидел перед собою непреодолимое препятствие, и норовисто встал на дыбы. Николай Корнеев, держащийся за переборку, и летчик, до половины торчащий в дверях кабины, сумели удержаться на ногах, а вот Штейнглица швырнуло к противоположному борту, как куль. — Шайзе! Второй пилот нырнул в кабину и буквально через пару секунд высунулся обратно, поправляя лямки парашюта. — Все, парни. Приехали… Хватай мешки, вокзал отходит. — Что случилось? — Накаркали… Молния… — летчик показал пальцем на окна левого борта, за которыми и в самом деле как-то посветлело. — Горим… Прения закончены. Теперь прыгать придется всем! Даже несогласным… |