Онлайн книга «Живые. Эра драконов. Книга 2. Древние города»
Он просто столкнул ее вниз – грубо и неожиданно. Земля полетела навстречу, руки уперлись в цеплючие травы, под колено попал острый камушек. Мэй тут же развернулась, вскочила на ноги, но не удержала равновесие и пошатнулась. Всего лишь один миг потеряла, но этот миг решил все. Енси поднялся так высоко, что Мэй не смогла бы его достать, даже если бы имела пружины в подошвах. – Не оставляй меня! – заорала она Люку, но тот уже направил машину вертикально вверх. Немного заваливаясь на поврежденную сторону, дракон набирал высоту. Возмущенно заурчал Облак, сделал небольшой круг над головой Мэй и уселся на землю. Как будто жалел. Глупая железяка! Как мог Люк оставить Мэй! Что это за идеи у него появились? Что он задумал? Первый Город находился совсем рядом – отвесные скалы, окружавшие его, закрывали половину небосвода. Городские плато пылали, здоровенная блестящая Гадина длинным хвостом разрушала то, что еще не успело сгореть, и медленно снижалась. Аккуратно опускала свою тушу, пытаясь поместиться в узком городском кольце. Появился Енси – он зашел сверху, но летел слишком медленно, покачивался и кренился в сторону. На такой машине разве можно гоняться за Ниу-Ши? – Пошли, – резко сказал отец, – поднимемся на площадку перед мостом. Оттуда будет лучше видно. – Что видно? – пробормотала Мэй, наугад ступая по траве: она не решалась оторвать взгляд от Люка. Он задумал что-то ужасное. Это не закончится хорошо, это просто не может хорошо закончиться… – Надо было его остановить… – Он знает, что делает. Кроме него, это никто больше не сделает… – Отец не смотрел на Мэй. Он просто поднимался по развалинам, протягивал руку, помогая забираться, подсказывал, куда лучше поставить ногу. И отворачивался. Они забрались на покрытые мелкой сеткой трещин каменные плиты, через которые просовывала усики настырная трава. Мэй подняла голову и увидела, как Енси, падая камнем, с разгону влетел в открытое брюхо Ниу-Ши. – Он сошел с ума! Он не остановит ее! Облак вдруг курлыкнул и полетел вперед, набирая скорость. Вытянул шею, забил крыльями. Мэй окликнула его несколько раз, но дракончик словно потерял слух. Несся что было сил, уменьшаясь на глазах, к горному плато, над которым толстым здоровенным червем висела Ниу-Ши. – С ума они посходили, что ли… – пробормотала Мэй. Все привычное и знакомое, все дорогое и важное ускользало из ее рук, убегало, пропадало в вышине. Зачем-то забрался в Гадину Люк, и даже хвоста Енси не было видно. Только подозрительно яркие вспышки внутри Гадины – выстрелы роботов. – Люк что, решил сам отключить машину? Но как он это сделает? – Я знаю ровно столько, сколько и ты, – ответил отец слишком ровным голосом. Город горел – вверх поднимались густые клубы дыма. Когда же эта зараза разрядится? Когда закончится весь ее пыл? Сколько еще можно стрелять огнем? И тут Мэй вдруг поняла, что заряжаться Ниу-Ши полетит в Камлюки, к Костровой Башне, туда, где есть Живой металл. И тогда для Всадников не останется ни одного шанса. Ни одной надежды на жизнь. Облак уже почти добрался к самому брюху Гадины – хлопал крыльями и казался слабым смешным птенцом, подбирающимся к огромной ящерице. Дракончик был совсем рядом с огнем и дымом, и от сознания собственного бессилия Мэй могла только кусать губы и до едких слез вглядываться в небо. В этот момент из брюха Ниу-Ши вывалился Люк – как-то странно, боком. Просто Люк. Енси остался внутри. Облак рванулся за Люком, а через несколько мгновений Гадина взорвалась. Рвануло так, что вздрогнуло небо, а обломки – здоровенные, черные обломки – посыпались вниз, полыхая, как тысяча костров. – Люк! – Мэй закашлялась, но тут же вскочила на каменный блок и закричала снова, срывая голос на хрип. – Люк! Внутри Города творился ужас. Огонь гудел ненасытным чудовищем, запертым в тесной каменной клетке, превращая Первый Город в раскаленную печь. И в эту печь упал Люк… Мэй стояла и смотрела на поднимающийся дым, на почерневшие края плато, на обрушившиеся сторожевые башни. И чувствовала, как пустеет внутри, как подбирается лютый холод и обволакивает сердце… Она все повторяла и повторяла имя Люка, шептала, как заклинание, как будто само это слово могло вызвать из небытия ее любимого… Отец рывком прижал ее к себе, обнял горячими руками и уткнулся губами в макушку. Не сказал ни слова. Да и нечего было говорить. Про то, как заставить дракона взорваться, Мэй слышала от близнецов. Всадники называли это Последним Кличем. Программа, убивающая машину. Она хранилась на специальных цифровых носителях, тонких и маленьких, и имелась у каждого Всадника. Вот ее, видимо, Люк и применил. И теперь – все. Это и было его планом. Потому он и не взял с собой ни Мэй, ни ее отца. Теперь нет ни Енси, ни Люка, ни Облака. И Ниу-Ши тоже нет… И Вурногов нет. И их источника Живого металла тоже нет. И все потому, что Городские напали на Всадников в ночь Затмения. А до этого Всадники нападали на Городских. А еще раньше была Железная война за Живой металл. – Все умирают от войны. Никто не побеждает. Не бывает победителей в войне, – прошептала Мэй, чувствуя, как леденеют губы и переворачивается небо. Ноги подогнулись, и она бы упала, но отец держал ее крепко. – Ты права, Мэй, ты права. Никто не побеждает в войне. Пойдем, может, в Городе нужна помощь. Теперь там каждый здоровый человек будет на счету. – Отцовский голос стал глухим, чужим и блеклым. Пустым, лишенным надежды и жизни. – Мы не выберемся из Города. Я не пойду. Я не пойду! – закричала Мэй и попыталась вырваться. – Нам надо найти Люка. И предать земле. Хотя бы это сделать для него. Они должны зайти в Город, чтобы найти Люка. Найти и похоронить. В дымище, в пожарище, в огонь. В смерть и ужас. И там Мэй будет искать своего любимого парня. Чтобы похоронить. Но она просто не может видеть его мертвым! Не может, и все! – Я не хочу помогать Городским! И Люка хоронить тоже не хочу! И в Город мы не попадем. Мы не перелезем через скалы, а потайных выходов в нем нет, мы не можем вернуться. Я хочу назад, в Камлюки… я хочу в пустыню… – Мэй бормотала еще что-то невнятное, не в силах остановиться… – Мэй, нам надо вернуться. Надо найти Облака, хотя бы Облака. Он должен был уцелеть. И после вернемся. Вход в Город есть, я его уже вижу. Мэй не сразу поняла, где отец углядел Городской проход. Да ей было и все равно. Она отстранилась, взялась зачем-то заплетать растрепанные волосы в косу, потом опустила руки и тихо проговорила: – Ладно. Пошли. |