Онлайн книга «Наследник Гиппократа»
– Трогать их можно? А в руки брать? Не лопнут? – А чёрт его знает, лопнут или нет? Печень подкравливать стала, положили гемостатическую губку, понаблюдали. Кровить перестало. Анестезиолог предупреждает. – Давление снижается. – Выходим уже, – ответил Олег Фролович. Выходим – это из брюшной полости. Брюшину ушить надо, мышцы, потом кожу. Да ещё и дренаж оставили, трубочку для отделяемого. Последний шов наложили, зелёнкой обработали, приклеили повязку. Вроде не мешки таскали, а вся бригада устала, в поту, бельё операционное хоть выжимай. Отмылись, бельё на униформу сменили. А дальше обычные будни – перевязки, осмотры вновь поступающих, бумаги. Время уже к концу работы шло, как Никиту медсестра к заведующему отделением позвала. В кабинете Олег Фролович был не один, в кресле развалился мужчина. Никита сразу определил – представитель силовых структур: полиции, ФСБ, Росгвардии. Да много их развелось. У Олега Фроловича щёки красные, так всегда бывало, когда заведующий нервничал. Никита за собой грехов не знал, фактически первый день на работе после отпуска. Спокойно на диван уселся. – Э… жалоба поступила, – сказал заведующий. – На меня? – удивился Никита. – Это ещё неизвестно, – вмешался мужчина. Он достал из кармана удостоверение, развернул на секунду. Никита только успел прочитать – МВД. Ну, слава богу, не ФСБ, хоть в шпионаже не обвиняют. – Пациент Тимошенко из пятой палаты ваш? – спросил полицейский. – Мой, – не стал отрекаться Никита. – Нам его отец принёс заявление о краже дорогого телефона у вас в отделении. – Вы меня подозреваете? Никита был поражён, даже шокирован. Их клиника платная, бедных тут по определению нет. Деньги платят, но имеют отдельные палаты со всеми удобствами – душ, туалет, телевизор, холодильник, сплит-систему. Про еду говорить нечего – меню по выбору, учитывая состояние здоровья. Для многих, если не для всех, утрата телефона, пусть и дорогого, – мелочь, не стоящая внимания. Видимо – дело принципа. Да и Тимошенко этот нехорошо поступил. Пропал телефон, сообщи заведующему, а он сразу в полицию. А это пятно на репутации. Клиника – не проходной двор. Сотрудники, пациенты, посетители пациентов, всё. У входа охрана, мышь не проскочит. Поэтому, когда речь о краже, стало быть, в первую очередь сотрудников подозревают. Никита сроду чужого не брал, воспитан так был. Конечно, не все заповеди христовы соблюдал, но «не убий, не укради» и ещё несколько это неукоснительно. Зарплаты в клинике приличные, сомнительно, что кто-то на телефон позарится. – Нет-нет, почему вас? – поднял руки полицейский. – Олег Фролович, в отделении видеонаблюдение есть. Записи уже смотрели? – Смотрели, только что. В палату заходил ты, постовая медсестра и единственный посетитель – отец пациента. У Никиты план созрел. – Можно медсестру позвать? – Конечно, – кивнул полицейский. Когда медсестра Светлана вошла, Никита спросил. – А номер пропавшего телефона известен? – А как же! – Попробуйте набрать, – попросил Никита. – Если его украли, наверняка выключили, – покачал головой полицейский. – И всё же я настаиваю. Полицейский, глядя в заявление, набрал номер, прижал телефон к уху. – Вызов идёт, трубку не берут. Вызов раздался со стороны поста медсестры, но не телефона, а тревожный. В каждой палате есть кнопка вызова персонала. – Беги, посмотри, – распорядился заведующий. Медсестра торопливо вышла и вернулась через минуту. – Пожалуйста, повторите вызов и пройдите со мной. Заинтригованные, все вышли в коридор. Медсестра остановилась у пятой палаты. – Слышите? Она даже дверь приоткрыла. Отчётливо стал слышен сигнал вызова – одна из современных мелодий. Все в палату вошли. Пациент, кривясь от боли в месте послеоперационной раны, перегнулся на кровати и пытался рукой нащупать телефон. – Секунду, я помогу! Полицейский достал из-под кровати телефон. – Ваш? – Мой, – кивнул Тимошенко. Полицейский держал в руках смартфон-яблочник последней модели. – Вы же заявление в полицию написали о краже, а телефон вот он. Это как понимать? Полицейский явно был обозлён. – Извольте написать заявление о находке. Сами виноваты, а порядочных людей в краже обвиняете. Пациент покраснел, стал оправдываться. – Наверное, случайно упал. Он у меня на беззвучный режим поставлен был, только на вибрацию. – Тогда почему мы все вызов слышали? Полицейский повернулся к сотрудникам. – Простите, накладочка вышла. Можете работать. Кстати, заявление о клевете писать будете? – Я – нет, – развёл руками Никита. – Я тоже, – буркнул Олег Фролович. Вышли из палаты, прошли в кабинет заведующего. – Вот засранец! – вырвалось у Олега Фроловича. Мы ему здоровье вернули, а он помоями облил. Гадкое чувство! – Вы-то что заявление писать не стали? Вы должностное лицо. Честь отделения, клиники и так далее. – Потому и не стал. Если бы не приличная зарплата, давно ушёл бы из этого гадюшника. Как богатый, так жди капризов или гадостей. Ты уже отработал? Никита посмотрел на часы. – Десять минут как. – Тогда по пять капель не повредит. Олег Фролович достал бутылку коньяка, разлил по мензуркам. Ровно пятьдесят граммов входило. Выпили. Олег Фролович сказал поговорку: – Бойся лошадь сзади, а дурака со всех сторон. – Мудро. В дверь постучали, Олег Фролович бутылку со стола экстренно эвакуировал. – Войдите. Вошёл полицейский. Сыщик, блин! Сразу стопки узрел, носом потянул. – Гостей угощаете? Пришлось заведующему третью мензурку на стол ставить, коньяк разливать. – За успешное окончание гнусного дела, – поднял мензурку полицейский. Выпил медленно, смакуя, не как водку. – Отменный коньяк, должен заметить. Наверное, уважают вас пациенты. – Заметьте – не все. Попадаются некоторые. – Я уже понял. Заявление, как вы сами понимаете, хода иметь не будет. Честь имею. Полицейский ушёл. – Вроде неплохой мужик, – задумчиво сказал заведующий. – А если бы телефон не нашёлся? Таких бы собак на нас спустили. |