Онлайн книга «Чары Клеопатры»
— Да знаю я все. И скажу тебе так: кто отец ребенка — для женщины не имеет никакого значения. — Он пропойца, наркоман… — Да ты сама, голубушка, в прошлом наркоманка. Забыла, что ли? — Нинель, я имею в виду наследственность… — А я твою наследственность имею в виду! Знаешь, как за последнее время шагнула вперед медицина? Почистят гены твоему ребеночку, как новенькие будут. — Нинель, ну что ты несешь. — Знаю, что несу. За деньги тебе что хошь сделают. Возьмешь за бока своего армяшку жирного… — Какого армяшку? — Клеопатра сделал вид, что не понимает, о ком речь. — Ну, этого, который к тебе иногда шастает… Он ведь банкир? — Откуда ты знаешь? — удивилась Клеопатра. — Я многое знаю, девочка, — подмигнула ей Нинель. В общем, Клеопатра решила рожать. Залесская перевела Зулейку Ильину на щадящий режим. Ее поместили в отделение для беременных, которое никогда не пустовало. Молодые зэчки любыми способами пытались забеременеть, чтобы облегчить свое положение. Заключенной с грудным ребенком по закону полагались различные послабления и льготы, при особых обстоятельствах — вплоть до досрочного освобождения. Трудно описать чувства, охватившие Алексея Ильина, когда тот узнал от нее всю правду. В конечном итоге он одобрил решение Клеопатры. Для свидания Залесская предоставила им служебную жилплощадь. Это была вполне приличная квартира, с холодильником, японским телевизором, ковром на полу в гостиной, правда, выцветшим. Алексей изголодался по жене: с капризной Ангелиной у него вышла серьезная размолвка, и буфетчица отказала ему в доступе к телу. Ильин даже обрадовался этому. И вот встреча с женой. Однако в постели Клеопатра вела себя скованно. — Ладно, мать. Пора под прошлым подвести черту, — решительно сказал Алексей. — В конце концов, все могло кончиться гораздо хуже. — Куда уж хуже. — Могли, скажем, башку тебе проломить в той проклятой курганской гибэдэдэшке. А так… — Ильин умолк и вдруг неожиданно улыбнулся. — Что — так? — спросила Клеопатра. — Может, это звучит и кощунственно, но ты забеременела первый раз в жизни. Разве это не благо? Потом они, перебравшись на кухню, сели за стол и стали вычислять время родов, строить планы. Возвратившись в Москву, Ильин по просьбе Клеопатры встретился с Саркисом Саркисяном. — Надо побыстрее вызволить Клеопатру из колонии. От этого зависит здоровье и будущее ребенка, — сказал Саркисян. — А как ее вызволишь? — спросил Алексей. — Это уж моя забота, — ответил банкир… За два месяца до положенного срока Клеопатра почувствовала сильные боли внизу живота. Вызванный в камеру врач констатировал преждевременные схватки. Через день у Клеопатры родилась девочка. Измученная роженица с тревогой спросила у медсестры: — А жить она будет? — Врач обещал. — А вес какой? — Два кило без ста граммов. Знаете, Зулейка Ивановна, вначале все думали, что девочка умрет, и врач тоже так полагал. Но я ее выходила, всю ночь не отходила… Медсестричка знала, что эта красивая зэчка из богатеньких, и выслуживалась, надеясь на подачку. — Старайся, Настя. Я в долгу не останусь. — Клеопатра достала из-под подушки заранее приготовленную крупную купюру и сунула медсестре в карман. — Ну что вы, Зулейка Ивановна, зачем это? — проговорила вспыхнувшая от удовольствия Настя. — Бери, бери. Это только задаток. Поднимусь — отблагодарю как следует. Девочка была настолько слаба, что выхаживать ее пришлось в специальном аппарате, привезенном в колонию по приказу Саркисяна. От Саркиса она узнала о разгроме Парголовской лаборатории и аресте большинства дилеров. Но хуже всего было то, что в лапы оперативников попал профессор Пак — научный руководитель проекта. По большому счету, только он один знал технологию производства синтетического наркотика. И еще Саркисян сообщил в очередной свой приезд об очень странном случае: — Мы очень рассчитывали на деньги, которые связной должен был привезти из Кемерова от Громады. — И что? — спросила Клеопатра. — Нет ни денег, ни связного: как в воду канул. — Может, его тоже арестовали? — Нет, я проверил: среди арестованных его нет. — Точно? — У нас остался осведомитель в ментуре. Весьма секретный. И дорогостоящий. Его не вычислили, — понизив голос, произнес банкир. — В Кемерово была направлена огромная партия товара, — нахмурилась Клеопатра. — А кто был связной? — Вано Счастливчик, водитель — Леха Долговязый, — сказал Саркис. — Помню этих ребят. Вроде надежные. Может, что в дороге случилось? Саркис развел руками. — Послушай, может, Громада им только аванс выдал? — с надеждой произнесла Клеопатра. — Он ведь мужик прижимистый. — Отзвонил я Громаде. Он заплатил Вано все, до последней копейки. — Такого еще не было, чтобы курьеры заначивали выручку. Да и сумма значительная… Необходимо провести расследование. — Провели, хозяйка. Хотя наши возможности, понятное дело, ограничены. — И что? — оживилась Клеопатра. — Служба безопасности сообщила, что у Вано есть гражданская жена в Петербурге. Послали туда человека. Он ждал в течение суток — в квартире никто не появился. Опросил соседей по лестничной клетке. Те сказали, что в квартире более двух недель никто не живет. — Вано надо найти, — жестко сказала Клеопатра, — и если он виновен в хищении — примерно наказать, чтобы другим неповадно было. — А может, он давно уже где-нибудь за границей кайфует. С такой-то суммой… Например, в Испании или Грузии. — Во всяком случае, мы должны сделать все возможное, — отрезала Клеопатра. — Вернешься в Москву — сразу займись этим делом. — Слушаюсь, хозяйка… * * * Девочка наконец-то пошла на поправку, и Клеопатре разрешили находиться с ней. И тут чувство материнства настолько захлестнуло ее, что она стала подумывать: а не послать ли все куда подальше, не посвятить ли свою жизнь этому крохотному, беспомощному существу? Смыться куда-нибудь. Например, в Испанию, там климат хороший, дочка легкие укрепит… Отказаться от дел. Может, это перст судьбы — разгром Парголовской лаборатории? Может, это знак свыше? «…А что, если отец девочки — законченный наркоман. Воздействие „фени“ на гены человека никто толком не изучал. Что, если дочка, как ее ни оберегай, вырастет наркоманкой?» — От этой мысли Клеопатра застонала. |