Онлайн книга «Чары Клеопатры»
— Поздно. Ты один в купе? — Один. — Впрочем, это не имеет значения. — Слушай, пойдем ко мне. Она грустно усмехнулась и, подозвав официанта, расплатилась. Сухо бросив: «Спасибо за компанию», Клеопатра встала из-за столика и сопровождаемая плотоядными взглядами подвыпивших мужчин покинула ресторан. Ильин еще минут десять ковырялся в тарелке… * * * Когда Баритон получил информацию от своего осведомителя из милиции о том, что рубоповцы готовятся перекрыть все пути вывоза наркотиков, до отхода поезда Сочи — Москва оставалось сорок минут. Клеопатру он успел перехватить и предупредить об угрозе, которая над ними нависла. Он взял ее за плечи, чего никогда не делал, и, пристально глядя в глаза, сказал: — Я знаю, что сейчас изменить ничего нельзя: пружина заведена. Но прошу тебя, сделай все, если твой новенький провалится, чтобы он ничего никому не успел рассказать… Клеопатра тяжко вздохнула: — Баритон, будет очень жаль, если мы его потеряем… У меня столько планов… — Не надо слюни распускать, — прервал он ее. — Да будет так… — Она повела плечами, высвобождаясь из его рук. — У меня осталось мало времени. Баритон протянул ей маленькую желтоватую ампулу. — Не надо! — усмехнулась Клеопатра. — У меня есть. Для себя берегу. К вокзалу она подъехала перед самым отходом поезда. Выждав минуты три, подбежала, запыхавшись, к проводнику последнего вагона и протянула ему билет. Поезд тронулся… Билет у нее был в тот же вагон, где ехал Ильин. Место в соседнем купе. Не спеша, переходя из одного вагона в другой, она с грустью думала: только-только человек коснулся ее сердца и вот… Надо собственными руками… Чудовищно! Господи, лишь бы все у него прошло благополучно! * * * …Ильин подозвал официанта. Ему надо было пройти всего лишь один вагон. Он исподволь заглядывал во все открытые купе — Клеопатры в них не было. «Пойду спать! Будь, что будет!» Войдя в свой вагон, он машинально заглянул еще в два-три купе и чуть не столкнулся с… Клеопатрой! Она стояла в коридоре и смотрела в окно. Алексей, стараясь не задеть ее, протиснулся к своему купе — оно было рядом. Клеопатра даже не шевельнулась. Ильин попросил проводника открыть дверь в купе. Оставшись один, быстро проверил содержимое своего чемоданчика: все было на месте! Некоторое время он бессмысленно смотрел в окно, потом повернул голову к двери: Клеопатра по-прежнему стояла у окна. «Глупая ситуация, — подумал Алексей. — Ну, сделали бы вид, что познакомились в вагоне — это же обычное дело!» Между тем Клеопатра думала о том же! О том же, но не так… «Если оперативники начнут прочесывать поезд, то будут делать это быстро и с обеих сторон. Возможно, четырьмя бригадами…» Она представила, как обыскивают Алексея и он «горит»… Что делать?! Алексей не выдержал: вышел в коридор и встал у соседнего окна, сделав вид, что не обращает на Клеопатру внимания. Когда проводник начал возиться с «титаном», Алексей спросил Клеопатру, спросил слишком громко, как ему показалось: — Скажите, пожалуйста, мы в Москву в каком часу прибываем? Клеопатра, не взглянув на него, сухо ответила: — Извините, не знаю. Рядом с вами — расписание. — Действительно, — изумился Ильин, — я и не заметил! — С минуту он делал вид, что изучает расписание. — Я впервые еду по этой дороге. А вы уже бывали в Сочи? — Допустим, бывала. Так что из того? Ильин скорчил рожу обиженного и глянул на проводника. Тот понимающе хмыкнул: дескать, попалась ломака. Но когда проводник вышел в коридор с подносом, заставленным стаканами с чаем, эти двое стояли уже рядышком и мужчина, упражняясь в красноречии, «пудрил» женщине мозги. Проводник задержался возле них: — Чай будете? Ильин повернулся к нему и подмигнул: — Спасибо, попозже! Клеопатра облегченно вздохнула: «Ну, вот, он сам сделал выбор, сам идет навстречу своей судьбе!» Если до разговора с Баритоном она ни за что не пошла бы на контакт с наркокурьером и следила бы за ним только издали, то сейчас она вынуждена (против своей воли!) изменить этому правилу. Когда проводник возвращался с пустым подносом, парочка о чем-то живо беседовала. Поравнявшись с ними, он спросил: — Простите, так чай будете? — Да, — ответил Ильин. — Два, и покрепче. Когда проводник принес в купе чай, мужчина и женщина сидели за столиком и перед ними лежала раскрытая коробка шоколадных конфет. Две ячейки уже были пустыми. Ильин любезно предложил проводнику: — Угощайтесь. Но тот вежливо отказался. Двери остались открытыми. Клеопатра отхлебнула горячий чай и посмотрела в глаза Алексею. Он ей ответил улыбкой, которая означала: ты рядом, и я — счастлив. От этого ей еще горше стало: сейчас самый момент отвлечь его и опустить в стакан ампулу величиной с маленькую горошину… И через час, полтора… Алексей впервые увидел в глазах Клеопатры слезы… Но он не чувствовал себя виноватым! Почему?.. В это время на пороге купе появились трое мужчин в почти одинаковых костюмах, за ними виднелась голова проводника. — Разрешите! — сказал старший, входя в купе. — Мы приносим извинения, но в силу особых обстоятельств должны произвести досмотр багажа пассажиров. — Если в силу особых обстоятельств, пожалуйста, — улыбнулся Алексей и протянул мужчинам коробку конфет: — Угощайтесь. — Нет, — мотнул головой старший. Ильин положил коробку конфет на столик и, водрузив свой чемоданчик на полку, щелкнул замками. Среди разных дорожных принадлежностей лежал довольно объемный целлофановый пакет. Опера насторожились. — Покажите содержимое пакета, — попросил старший, и глаза его заблестели, как у охотничьей собаки, почуявшей дичь. Ильин развязал пакет и осторожно высыпал на столик с десяток разнокалиберных и почти прозрачных пакетиков. — Это что? — удивленно спросил старший. — Наркотик, разве не видите? — усмехнулся Алексей и пожал плечами. Клеопатра посмотрела на него с ужасом: крыша у него поехала, что ли? — Отвечайте серьезно, гражданин, — одернул его старший. — Шуточки здесь неуместны. — Позвольте сначала задать вам один вопрос: вы сочинцы? — Да, — ответил сбитый с толку старший. — Надеюсь, в свободное время ходите на пляж? — На пляж? — Ну да. Позагорать, на песочке поваляться… «Отвинтит мне Баритон из-за него башку, — подумала Клеопатра. — Всех подведет под монастырь… И не сбежишь, поздно». |