Онлайн книга «Теория невероятностей»
|
– Ну ничего себе! А болид? – Болид – это метеорное тело, то есть, грубо говоря, большой камень или железяка из космоса. Когда оно попадает в атмосферу, то нагревается, и вокруг него образуется светящаяся оболочка из горячих газов. Болид похож на огненный шар в небе. И может быть виден даже днем. – Погоди… Проще говоря, комета – это глыба льда, которая постоянно летает вокруг Солнца, пока не испарится. А болид – это большой метеорит. Так? – Ну, не совсем. Метеоритом он станет, если упадет на Землю. – А что, может и не упасть? – Ну да, он может сгореть в атмосфере. Тогда он будет называться метеором. Матвей почесал в затылке. – Так мне-то чего дожидаться? Космического булыжника или ледяной глыбы с хвостом? – Надо сходить в кружок, – сказал Веня. – Они во всем этом разбираются. – Сходим, сходим… А пока ищи следующую комету. Когда она там ожидается? – Матвей встал и пошел на кухню за новой порцией сока. – В этом году больше ничего не ожидается, – немного виновато сообщил Веня, когда он вернулся. – Ближайшая – июль следующего года. – Вот нормально… – растерялся Матвей. – Отличные новости. Это точно? – Это только то, что удалось найти, – стал поспешно оправдываться Веня. – Таблица известных комет, тех, которые периодически возвращаются. Но наверняка есть и другие, еще не вычисленные… – А как можно угадать, когда она полетит, твоя невычисленная? – загорячился Матвей. – Мне в этой трубе жить, что ли? Они помолчали. Потом Веня сказал: – Ой, я таблетки забыл принять. После еды надо было. Он полез в карман джинсов, вытащил блистерную упаковку и с сомнением уставился на нее. – Чего завис? Забыл, сколько штук надо проглотить? – спросил Матвей. – Нет. Просто… Они со снотворным эффектом… Я усну. Утром в больнице выпил и отключился. Проспал часа три. – Ну и спи. А я в компе пока посижу. Тетка не придет? – Да нет, она только к семи… – Окей. В шесть я тебя разбужу. – В шесть я уже и сам проснусь. Веня выдавил из блистера две капсулы, кинул их в рот и запил соком. – Пока ты еще в трезвом уме и твердой памяти, давай посмотрим метеоритный прогноз, – предложил Матвей. – Или эти, как их… болиды без расписания летают? Веня снова сел за компьютер. Едва он успел набрать в поисковике слово «метеор», как появилась подсказка «метеорные потоки или метеорные дожди». – Смотри, тут и правда расписание, – оживился Ватрушкин, тыкая пальцем в монитор. – Оказывается, в году есть несколько постоянных метеорных потоков, и у каждого своя определенная дата. О, да их полно! Вот, читай. Матвей отодвинул его и прилип к экрану. – Список самых красивых метеорных потоков, – прочитал он. – Лириды, Персеиды… Названия-то какие прикольные! – Ты по дате смотри, – подсказал Веня. – Какой ближайший? – Так, апрель, август… это не то, это уже все прошло… Вот, нашел. Геминиды – декабрь, Леониды – ноябрь, Ориониды… Октябрь! Ура-а! – завопил Матвей и резко взмахнул рукой. Стакан опрокинулся, остатки сока выплеснулись прямо на клавиатуру. Оранжевая жидкость моментально растеклась в разные стороны и заполнила пустоты между клавишами. А то, что не поместилось, тоненьким оранжевым ручейком побежало на стол и закапало на пол. Матвей ахнул. – Блин! Вот косорукий! – с досадой обругал он себя. – Да ладно, ничего страшного. Веня уверенным движением отсоединил клавиатуру, перевернул ее и потряс над столом. Потом сбегал за тряпкой, вытер апельсиновую лужу на столе и полу и стал тщательно протирать клавиши каким-то сильно пахнущим одеколоном. Было видно, что он занимается этим не в первый раз. – А то кнопки залипнут, – объяснил Веня, не отрываясь от своего занятия. – Вообще-то лучше медицинским спиртом, не так воняет. Но я пузырек разбил неделю назад. Лана все купить забывает… Сейчас на батарею положим. Отопление уже дали, она быстро высохнет. – Комп завис, – сказал Матвей, щелкая мышкой. – Не реагирует. Как не вовремя. На самом интересном месте! Может, перезагрузить? – Без клавиатуры не запустится, – сдерживая зевок, ответил Веня. – Читай так, пока хоть что-то видно. – Ага, здесь только первые три строки про эти Ориониды. А «подробнее» не нажимается. – Зато в этих трех строках есть дата: двадцать первое и двадцать второе октября. – До этой даты еще две недели. – Но это же лучше, чем комета в июле следующего года. – Да уж, не поспоришь… Слушай, а вдруг нужна именно комета? И причем та же самая. Ты уверен, что метеорный поток мне поможет вернуться? – Как тут можно быть уверенным? Нет, конечно. Но все равно, нельзя же сидеть сложа руки. Надо пробовать. Веня зевал все чаще и вяло тер слипающиеся глаза под очками. – Началось? – спросил Матвей. – Ложись, чего маешься? Только чем теперь мне заняться? Ты спишь, компа нет. Ладно, телек посмотрю. – Он не работает. Я его водой залил, из вазы, – сказал Веня, доплелся до кровати и сел на нижний ярус. – Если вдруг захочешь есть, в холодильнике сосиски. Чай в пакетиках в шкафчике над столом… – Ты как будто сутки дрыхнуть собрался, – усмехнулся Матвей. – Не беспокойся, с голоду не умру. Слушай, Ватрушкин, давно хотел тебя спросить. Для чего тебе двухъярусная кровать? – Для брата, – ответил Веня после короткой паузы, снял очки и, щурясь, посмотрел на Матвея. – Для моего брата. – У тебя есть брат? Старший или младший? – Такой же, как я. Мы близнецы. – Что?! У тебя есть брат-близнец? Еще один Ватрушкин?.. – Матвей чуть было не сказал «Ватрушкин-неудачник», но вовремя прикусил язык. Как-то не слишком красиво называть так человека, который помогает ему по мере сил… – А где же он тогда? Веня посмотрел на Матвея. Глаза у него сделались какие-то больные. – Не знаю. – В смысле – не знаешь? – Он пропал. Давно… Еще совсем маленьким… Прямо из коляски на улице. Его искали, очень долго… Но как найдешь такого малыша? Его переодень, и всё… не узнаешь уже… Вот, поэтому я один… А должно быть двое. Обескураженный Матвей молчал, не зная, что сказать. Веня бессильно откинулся на подушку. – Ты не думай, он жив, – отчаянно прошептал он, хотя Матвей ничего такого и не думал. – Я это точно знаю, я чувствую. Близнецы всегда чувствуют друг друга… Он обязательно найдется. И кровать поэтому… для него. Это его место. – Ну… понятно, – запинаясь, выговорил Матвей. – Ладно, спи… Веня свернулся калачиком на кровати, поверх одеяла, безуспешно пытаясь натянуть на себя его край. Матвей задумчиво уставился в погасший монитор. |