Онлайн книга «Девушка из тихого омута»
– Фейерверк! Бояре гуляют! – ответила Елизавета Петровна. – Кто?! – На том берегу озера. – Для пущей убедительности директриса помахала рукой. – Во дворце Тихвина! – Не тот ли это Тихвин?.. – начал Пилютик. – Хозяин химкомбината, – закивала она. – Слышал, но лично с ним не знаком. Пока все трое смотрели в небо, из машины выбралась еще одна женщина. – Иван Иваныч, мне нужно в туалет… – Тамара, наш костюмер, – коротко представил ее Пилютик. – Прошу вас. – Елизавета Петровна указала на дом. – Туалет – четвертая дверь по коридору налево. Третья дверь ведет в вашу комнату. Костюмерша вошла в дом. На небе между тем взрывались и вырастали все новые огненные цветы. – В поместье какой-нибудь праздник? – предположила Лионелла. – Нет, просто пятница, – ответила Елизавета Петровна. – Что, простите? – Мы здесь уже привыкли к этой пальбе. Каждую пятницу, субботу и воскресенье гуляют. Потом – тишина. – Прошу меня извинить. – Лионелла забрала из багажника дорожную сумку. – Я очень устала. – Вторая дверь направо, – сказала директриса, и Лионелла ушла. – Ну что же. – Пилютик по-деловому потер руки. – Будем размещать остальных. – У меня свободны три восьмиместных дома, – сказала Елизавета Петровна. – Этого вполне достаточно, – одобрил Пилютик и, прежде чем сесть в машину, спросил: – Поблизости есть автосервис? – У вас сломалась машина? – Как я говорил – у нас полетел генератор. Режиссер распорядился: кровь из носу, но завтра «лихтваген» должен работать. Елизавета Петровна кивнула: – Все ясно. Он хочет отснять последнюю сцену. – Мы все будем ждать, пока наладят «лихтваген». Впрочем, вы не ответили на вопрос. Есть поблизости сервис? – Утром вам покажут дорогу. – Елизавета Петровна села в машину. – А теперь поехали к свободным домам. Как только заселим ваших людей, я покажу, где припарковать фургон и автобус. * * * Комната Лионеллы Баландовской оказалась уютной и вполне деревенской: беленые стены, крепкая дубовая кровать, стол, накрытый вышитой скатертью, пара кресел и темная этажерка, уставленная милыми безделушками. Не мешкая ни минуты, Лионелла скинула с себя пропотевший костюм, надела халат и вышла в коридор в поисках душа. Дважды ошиблась дверью и, наконец отыскав душевую, всецело отдалась умиротворяющим горячим струям воды. В комнату она вернулась полная сил, немного повалялась в постели и поняла, что вовсе не хочет спать. Была половина одиннадцатого. Лионелла никогда не ложилась спать в это время, даже если сильно уставала. Она поднялась с постели, откинула ажурную занавеску и вгляделась в темноту за окном. Представив, что где-то там плещется озеро, которого она, быть может, никогда не увидит, Лионелла стала одеваться и через несколько минут вышла из дома. Она отправилась в ту сторону, где, по ее мнению, находилась вода. Озеро оказалось ближе, чем ожидалось. Береговая линия в темноте едва угадывалась, и только масляный блеск волны обнаруживал поверхность воды. На противоположном берегу озера, вдалеке, мерцали огни и звучала музыка. Пошел мелкий дождь, боковой ветер сделал его секущим. Не получив и малой доли тех впечатлений, на которые рассчитывала, Лионелла прогулялась вдоль берега, но, промочив ноги, свернула к березовой роще. Чтобы сократить дорогу к пансионату, пошла напрямик, но уже через минуту в темноте заблудилась. Где-то недалеко, за деревьями, послышался звук автомобильного двигателя. Три раза рыкнув, автомобиль затих. В это же время из-за облаков показалась луна, между деревьями блеснули огоньки пансионата «Рыбачий». Уже подходя к домику, Лионелла услышала звонок мобильного телефона, достав его из кармана брюк, ответила: – Слушаю! – Занята? – спросил голос мужа. – Нет. Прогуливаюсь перед сном. – Как прошли съемки? – Хуже некуда. – Что-нибудь случилось? Когда ты возвращаешься? – Не знаю. Сегодня точно не приеду. Вся съемочная группа, в том числе я, ночует здесь. – Где здесь?… – удивился муж. – В пансионате «Рыбачий». – Ничего не понимаю. Черт знает что! Мы же договорились провести этот вечер вместе. Завтра я улетаю в Макао. – Прости, Лев. Так получилось. Простимся по телефону. Когда возвращаешься? – Дней через пять, – ответил Лев. – Так что там у вас случилось? – Сломался генератор «лихтвагена». – Ну и что? – Не успели снять одну сцену. – Важную? – Ну, если она есть в сценарии – разумеется. В ней заняты десятки статистов. – Кто такие? – Дружинники князя, татарские конники. – Я понял. Та сцена в лесу? – Да. Планировали закончить к шести вечера, но было около двенадцати дублей, и съемки затянулись до половины девятого. Потом пропал свет, и мы битый час сидели в машинах. – Не простыла? Костюмчик у тебя еще тот. – С этим все в порядке. Меня волнует другое. – Что еще? – Кажется, я не тяну роль… То есть я убеждена, что не тяну. Чего-то не хватает. Внутри меня пусто, и я бы отказалась от этой работы, если бы не… – Если бы не что?… – сочувственно спросил Лев. – Если бы уже не сняли полфильма. Не могу подвести Комиссарова. Он выбрал именно меня, понадеялся…. – А что говорит сам Комиссаров? – Ничего… – Вообще ничего? – Ну, в общем, хвалит. – Вот видишь! – Хвалит, чтобы поддержать. Но я-то знаю! – Знакомая песня… – Что это значит? – обиженно спросила Лионелла. – Типичное самокопание, – сказал Лев. – Муки художника. – Ты так считаешь? – Просто ты давно не снималась. И вдруг – главная роль в картине такого режиссера. – Комиссаров – талант, – уныло подтвердила она. – Но я не понимаю эту женщину… Совсем не понимаю. – О ком идет речь? – О Варваре. О моей героине. – А что тут понимать? Она предводитель разбойников, атаманша, русская баба. – Но как быть с любовью? Как можно крошить людей топором и при этом быть женщиной? – Ищешь зерно роли? |