Онлайн книга «Карта дней»
Но теперь они принялись расспрашивать меня про европейских странных, про имбрин и про мисс Сапсан. Почему-то они решили, что имбрины планируют что-то типа вторжения. Они хотели знать, сколько странных мы уже похитили из Америки. Сколько диких мы сманили к себе. Я отвечал – нисколько, мы работаем одни, без разрешения и без ведома имбрин. И повторял снова и снова: мы просто откликнулись на призыв о помощи. Мы хотели помочь странной девушке, которая ничего не знала о мире странных и которой грозила опасность. Мы просто спасали ее, вот и все. – От чего же вы ее спасали? – спросил дознаватель, крупный парень со щетиной на подбородке и волосами белыми как мел. «Отчего бы и не сказать», – подумал я и рассказал про фальшивых учителей, которые выслеживали ее в школе. Про джип с тонированными стеклами. Про вертолет, круживший над недостроенным зданием, и про тех людей, которые пытались схватить нас и выстрелили в Бронвин каким-то транквилизатором. – Я человек неученый, – сказал дознаватель. – Но наших врагов я знаю вдоль и поперек. Знаю, как они выглядят и как одеваются, что едят на завтрак и как звать их мамочек. Ну, так вот: люди, про которых ты толкуешь, не подходят ни под одно описание. – Клянусь, это правда! – сказал я. – Имбрины к этому никакого отношения не имеют. Мисс Сапсан тут совершенно ни при чем. Просто эта девушка была в опасности, и мы хотели помочь ей. Дознаватель расхохотался. – Хотели помочь! – Он наклонился так близко, что я почувствовал его запах – кисловатый, как ментол и ночной пот. – Я видел одну имбрину. В Шенектади. Старушка жила в лесу с двумя десятками детей. Они ходили за ней повсюду, как утята за уткой. Спали в одной постели. Даже на горшок без нее сходить не могли. 
Дознавателя аж передернуло от этих воспоминаний. Он покрутил головой и сказал: – Не бывает на свете людей, которые хотят помочь кому-то просто так. И не бывает у имбрин таких подопечных, которые что-то делают по собственной воле. Меня захлестнула волна обиды и уязвленной гордости. – Мой дед был таким! «К чему скрывать? – подумал я. – Нельзя, чтобы они и дальше думали, будто имбрины что-то против них затевают. Кто знает, к каким последствиям это приведет?» – У него была под началом целая команда. Они сражались с пустóтами и помогали странным, которым грозила опасность. Его знали под именем Ганди. Допросчик перестал смеяться и начал записывать за мной в блокнотик. – Он умер в этом году, – добавил я. – И хотел, чтобы я продолжил его дело. Ну, по крайней мере, я думаю, что он этого хотел. Я получил задание от одного его старого друга. И даже мои друзья, в сущности, тут ни при чем. Это была моя идея. Я их втянул. Так что не надо их винить. Я один во всем виноват. Дознаватель поднял голову от своего блокнота: – Говоришь, один из приятелей Ганди еще жив? От его взгляда у меня по спине пробежал холодок. И в этот момент я понял, что допустил ошибку. – Да нет… – Я пытался сделать вид, будто меня неправильно поняли. – Я получил задание через машину, – солгал я. – Знаете, есть такие телепринтеры? Ну вот, я стоял возле одного такого, а он взял и напечатал, что я должен сделать. Как будто знал, что я рядом. Я так хотел взять назад свои слова насчет Эйча! Но было слишком поздно. А допросчик явно мне не поверил. – Ты нам очень помог, – сказал он, закрывая блокнот. Он отодвинул стул со скрежетом и крикнул охрану. – Мы не хотели никому наступать на ноги, – быстро сказал я. – Мы ничего не знали о ваших территориях, законах и обо всем таком… Звякнули ключи, и дверь камеры открылась. Дознаватель встал и улыбнулся мне: – Хорошего дня. * * * Двадцать минут спустя меня уже волокли на новую встречу с Лео. В кабинете не было никого, кроме самого Лео, моего охранника и этого Билла, похожего на гробовщика. Как только меня ввели, Лео подошел и навис надо мной нос к носу. – Твой дед был убийцей. Но ты ведь и сам знаешь, да? Я не знал, что на это сказать, поэтому не сказал ничего. Лео явно пошел вразнос. – Ганди. Или как ты его там называешь. – Его звали Абрахам Портман, – тихо сказал я. – Похищения. Убийства. Настоящий маньяк. Больной на голову. А ну-ка посмотри на меня! Я поднял голову и посмотрел ему в глаза. – Вы сами не знаете, о чем говорите. – Да ну? – издевательски ухмыльнулся он. – Билл, дай мне досье на Ганди. Билл подошел к шкафу с папками и начал перебирать их в поисках нужной. – Он был хорошим человеком, – сказал я. – Он сражался с чудовищами. И спасал людей. – Мы тоже так думали, – сказал Лео. – Пока не выяснили, что он сам и есть чудовище. – Нашел, босс, – сообщил Билл, подходя к нам с коричневой папкой. Лео взял папку, раскрыл, перевернул страницу – и его самообладание как будто дало трещину. – Вот, – сказал он, поморщившись. И залепил мне пощечину слева – такую сильную, что я чуть не упал. Но охранник крепко держал меня и снова вздернул на ноги. В голове гудело. – Это была моя крестница, – сообщил Лео. – Сладенькая, как сахар. Восемь лет. Звали Агатой. Он повернул папку так, чтобы я смог рассмотреть. К странице скрепкой было прикреплено фото маленькой девочки на трехколесном велосипеде. Я оцепенел от черного ужаса, заворочавшегося в животе. – Они пришли за ней ночью. Ганди и его люди. У них даже призрачный зверь был с собой. Работал на них. Разбил окно ее спальни и вытащил ее наружу – с третьего этажа. Остался след черной слизи, ведущий прямо от разбитого окна к ее кроватке. – Не может быть! – пробормотал я. – Он не стал бы похищать детей. – Его видели! – гаркнул Лео. – Но ее с тех пор больше никто не видел. Никогда. А мы искали, уж поверь мне. Ты и представить себе не можешь, как мы искали. Он скормил ее своему зверю или просто убил. Если бы он продал ее в какой-то другой клан, я бы узнал. Если бы отпустил, рано или поздно она бы нашлась. – Мне очень жаль, что это случилось, – сказал я. – Но даю вам честное слово: это не он! Он снова ударил меня, на этот раз по правой щеке, – так, что у меня зазвенело в ухе, а комната на секунду расплылась перед глазами. Когда я снова поднял голову, Лео уже отвернулся и смотрел в окно, на серое предвечернее небо. – Это лишь одно из десятка похищений, в которых он точно замешан. Десять детей пропали без следа. Их кровь – на его руках. Но, ты говоришь, он умер. Значит, теперь их кровь – на твоих руках. |