Онлайн книга «День, когда я начала жить»
– Ты только посмотри, какой красавец! Да и тебе не мешает развлечься, – заявила она тоном, не терпящим возражений, пока они шли по направлению к пристани. – Ты же прекрасно знаешь, что я не хочу больше никаких мужчин в своей жизни. Сыта ими по горло. Вот возьму и продинамлю его. – И слышать ничего не хочу! Именно в тот момент, когда и не помышляешь о любви, она сваливается нам на голову. В худшем случае ты просто развеешься и увидишь, что не все они одним миром мазаны и не все такие же подлецы, как твой Родольф. Уверена, однажды ты мне скажешь спасибо. Мари вздохнула. – Ок, я пойду, но предупреждаю тебя: я отомщу. 30
Михаэль припарковал машину поблизости от лайнера, вышел и обошел ее, чтобы распахнуть дверь перед Мари. Этим вечером Мари была в большей степени впечатлена локо моко [16], чем своим партнером. Каждая секунда, проведенная без него, была отвоевана ею у жизни. Михаэль работал гидом с момента своего приезда на Гавайи два года назад. Он был разведен и имел десятилетнего сына, который жил с матерью. Его родители – преподаватели в Марселе, брат был женат на женщине старше его, она была владелицей автошколы. Марселю нравились серфинг и футбол, а из книг – научная фантастика; он обожал французский хлеб и Бейонсе, особенно когда она выступала полуголой («Помнишь, какая у нее фигура, когда она затянута в черное боди?»); он любил холодное пиво и зубные щетки с подвижной головкой, но не любил содовые напитки; покурить он мог только во время вечеринки; ему не нравились тощие девицы, впрочем, как и толстые; он терпеть не мог своего соседа, который ставил машину возле его входной двери, феминисток и акул; ему нравилось изучать языки, и он утверждал, что действительно их изучает; жил он в симпатичном доме, в котором единственное, чего не хватало, так это климатизатора; он только что завел собаку, хотя не знал, оставит ли ее у себя, потому что она везде писает; недавно он купил хлопковые брюки, которые порвались после недели носки, и спал он с открытым окном. И если бы Мари только захотела, она бы могла поближе познакомиться с его временным пристанищем. Но она, под предлогом того, что у нее болит голова, отклонила предложение, сказав, что хотела бы вернуться в каюту. Он приблизил свое лицо, чтобы поцеловать ее, но она мягко оттолкнула кавалера. – Спасибо за вечер, Михаэль. Спокойной ночи! – сказала она, подходя к трапу. Он догнал ее и сжал в своих объятиях, и она опять оттолкнула его. – Да ладно тебе, всего один поцелуй в знак завершения вечера, – настаивал он. – Нет, я не хочу с вами целоваться. Оставьте меня! – произнесла она, повысив голос. Он сжал ее еще сильнее, причем так сильно, что она не могла шевельнуться. – Если бы я этого действительно хотел, у тебя не было бы выбора. Он отпихнул ее от себя, обошел машину и открыл дверь. – Тебе еще повезло, что ты мне не очень нравишься, чертова динамистка! В лифте Мари чуть было не рухнула на пол. Ей хотелось оскорбить его, ударить, плюнуть ему в лицо, заставить заплатить за превосходство в силе и злоупотребление доверием. Но она осталась невозмутимой. Долгая привычка сделала свое дело. Стоя перед зеркалом, она вдруг почувствовала жалость к самой себе. Тушь потекла вдоль щек, нос наполнился влагой, подбородок дрожал. Она вытерла рукавом лицо, и тут двери открылись. На нее уставились Лоик и итальянка. Мари опустила голову, вышла из лифта и сделала вид, будто что-то ищет в сумке. – А, вы очень кстати. Я так хотела поговорить с вами! – сообщила вдруг итальянка. Перед ней остановились две пары ног. Она подняла голову. – Мари, все хорошо? – спросил Лоик. – Да, все нормально, – сухо ответила она, прежде чем повернуться к своей соседке. – Вы что-то хотели? Итальянка изобразила на лице слащавую улыбку. – Я просто хотела поговорить с вами о моей реакции в то утро. Я немного разволновалась. Это все из-за работы. Знаете, со стажерами столько мороки, и тут вдруг вы появляетесь… – Ок, никаких проблем. Это все? – Видите ли, я могла быть голой или находиться в деликатной позе с мужчиной, – продолжила итальянка, ухмыляясь. – Я не привыкла к тому, чтобы за мной шпионили. – Я и не собиралась шпионить за вами, – резко оборвала ее Мари. – Конечно же, вы шпионили. В любом случае, в Италии это называется именно так. Но, в конце концов, людям свойственно совершать ошибки. Мари возмутили ее слова, и она не могла оставить их без внимания. – Это вы совершаете ошибку. Я не шпионила за вами. Я просто вежливо попросила вас говорить немного тише. Но, может быть, орать, разговаривая по телефону, не задумываясь о соседях, принято у вас в Италии? – Пойдем, нам пора, – сказал Лоик и взял итальянку за руку. Та расхохоталась. – Тем хуже для вас. Я была готова принять ваши извинения, но не сложилось. Значит, до завтра? – Да завтра, Моника Беллуччи. 31
Следующая остановка ожидалась только через три дня. Руководство круиза приложило максимум усилий, чтобы скрасить пребывание на борту, делая незаметными каждодневные заботы: прачечная, доставка блюд в каюты, горничные и так далее. Так что у пассажиров было много времени, чтобы заняться ничегонеделанием. Лежа в шезлонгах на краю бассейна, Анна, Мари и Камилла чередовали разговоры ни о чем с дремотой и чтением. – Я позвонила Доминику, – вдруг заявила Анна, рассеянно перевернув страницу. Мари и Камилла тут же привстали, как по команде. – Да ну? – Да, я не выдержала вчера вечером. – И дальше что? Расскажи! Ты испытываешь наше терпение! – Мне позвонила моя соседка, та, которой я оставила кота. У Тигру все хорошо. Он уже привык к новому дому. За исключением того, что паршивец несколько раз нагадил на ковре в прихожей, он ведет себя прилично. Камилла вздохнула. – Совсем не потому, что это нас не заботит, но не могла бы ты сократить рассказ про физиологические отправления своего кота и сосредоточиться на главном? – Хорошо, – ответила Анна. – Раз в неделю соседка вынимает почту из моего почтового ящика. И вчера среди кучи корреспонденций она обнаружила письмо для Доминика. – Идеальный предлог! – произнесла Мари. – Ну, так вот. Какое-то время я сопротивлялась, но надолго меня не хватило. Короче говоря, когда я набрала его номер, я думала, что умру от страха, я никогда еще так не тряслась… |