Онлайн книга «Ироническая трилогия»
|
Количеством информации замещаем качество разума и называем это прогрессом. * * * Макс Вебер заметил, что нельзя достичь достижимого, если мы не стремимся к невозможному. Это так, но то и дело стремясь к невозможному, не достигаем и достижимого. * * * Высшая искренность доступна немногим. Это Пушкин бестрепетно написал: «И с отвращением читая жизнь свою». * * * История движется без пауз, ибо паузы также – часть истории. * * * Англичане нашли точную формулу «state of mind» – состояние сознания. Это состояние и определяет историческую реальность. * * * Предки оставили нам в дар гордую истину: «Человек – мое имя». Мы, потомки, прежде всего упоминаем национальность. Что и говорить – прогрессируем. * * * Поистине, нет ничего необъятней пространства письменного стола. * * * Все писатели эскаписты. Но одни совершают побег в мир, лежащий вовне, другие в тот, что скрыт в них самих. Эти вторые многим рискуют. Возможно их ждет еще более горькая и темная сфера инобытия. * * * Фонетическое очарование псевдонима. Подлинное имя Эль Греко – Доминикос Теотокопулос. * * * Новгород, Псков, Хлынов (он же Вятка) – безвременно испустившие дух гнездышки русской демократии. * * * Гетевское напоминание: разным разное годится. Ни одно государство не хочет этого помнить. * * * Он всегда в диалогах с самим собою настаивал, что он не сановник, а поэт. «Когда занимаешься искусством, о страданиях не может быть речи». Но добавлял, говоря о труде художника: «Вечное ворчание камня, который снова и снова требуется поднять». * * * Но умел ворочать и камнями, и судьбами. И сановником он стал не случайно. Знавшие его говорили: «Была терпимость, не было мягкости». Не зря он подчеркивал, что меняет мнения, но не меняет своих убеждений. * * * Буддизм – самая привлекательная религия, но так надмирна и так надбытна. Не с нашим неистовством воспринять ее. * * * Существуют два типа государства. В первом случае оно собирает налоги, координирует труд своих ведомств и обеспечивает безопасность граждан. Во втором случае – собирает налоги, координирует труд своих ведомств и обеспечивает свою безопасность. * * * Жизнь Томаса Манна сократили чествования, награды, поклонение современников. Он принимал их восторги как должное. Едкий и наблюдательный Хóрват описал его не без яда. Мессианское самоощущение Манна давало известные основания для сатирических упражнений. И все же, следовало понять, что в старости, перед уходом из жизни, ему нужны были эти смешные опоры. Важнее всего, что он был поистине неутомимый и страстный труженик. В письме Лавинии Мацукетти, перечисляя все свои беды, недомогания и неудачи, он тем не менее полон замыслов и жажды трудиться. Даже не думая, что два дня спустя, его не станет. * * * Нет мысли более удушливой, чем эта пакостная идея, что можно искусством руководить. * * * В старости среди молодых литераторов чувствуешь себя как бык на корриде. * * * Хемингуэй не любил коллег, подчеркивавших свое избранничество. Эти торжественные писатели и в самом деле нелегкое зрелище. Занятно однако, что он и сам усердно выстраивал свой образ. И хорошо над ним поработал. * * * Любил повторять, что «большая ложь более правдоподобна, чем правда». * * * – Почему ты молчишь? – спросила сестра маленького Спинозу. – Я не молчу, – ответил мальчик, – я думаю. Славный ответ! Уже ребенком он понял, что мысль не безгласна, она звучит. * * * Шекспир по-шекспировски выразил сокровенность. «В самом сердце сердца». Отважней не скажешь. * * * Испанец Лопе де Вера Алкарон принял иудейство и был сожжен. На костре пел: «Тебе, Господу, душу свою предаю». Повезло Спинозе, что жизнь его прошла в Голландии. * * * Ренар, оставивший после себя маленькую прелестную книжку тонких и точных наблюдений, с горьким подавленным вздохом заметил: «Гении – это волы». * * * Дивное слово – купавый. И означает он – белоснежный. * * * Как противно быть разменной монетой общественных толков, и как мечтают об этой участи малоизвестные литераторы. * * * Самая сложная из наук – умение себя не навязывать. * * * Тщательно сыгранная жизнь. * * * Нет спора, нелегко наблюдать жрецов искусства, припавших губами к щедрому вымени государства, однако не легче было смотреть на преуспевающую советскую фронду. * * * Вы остаетесь в четко очерченном и ограниченном круге сюжета и максимально детализируете, насыщая возможно бóльшим числом подробностей повествование и его персонажей. В этом и состоит метод обстоятельного лаконизма, который очаровал меня смолоду. * * * Гениальные строки Мандельштама об Армении «Здесь буквы – кузнечные клещи и каждое слово – скоба». Предельная точность и выразительность. * * * Следует уходить вместе с временем, которое было твоим – временем поездов и вокзалов, старых трамваев, почтальонов и писем, с веком читален и библиотек. * * * Жестокое восприятие мира. «Когда я чувствую запах цветов, я спрашиваю: где идут похороны?» (Роберт Гейтс). * * * Упорство питается утверждением, упрямство исходит из отрицания. * * * На службе мифа. * * * И почему это народолюбцы, как правило, всегда плохо кончают, так и не добиваясь взаимности? * * * Вагнер был истовым идолопоклонником. Его идолом был Рихард Вагнер. * * * 14 миллиардов лет перед Большим взрывом. 4 с половиной миллиарда лет назад из пыли и газа родилась наша Солнечная система, заняв свое место во Вселенной. Свету до границ нашей Галактики требуется сто тысяч лет. Время – это мгновение. * * * Плутон разжалован из планет. Планетой в Системе стало меньше. Сколько трагизма заключено в книге, не оставляющей следа. * * * Предсмертный вздох поэта: «Я оплакал еще не все, что хотел и то, что я должен был оплакать». |