Онлайн книга «Моя судьба в твоих руках»
— Рамон, — раздался голос Эмили, вырвавший его из приятных воспоминаний о вчерашней ночи. Девушка нахмурилась, глядя ему через плечо. — Там какой-то молодой человек смотрит на тебя. Повернувшись, Рамон проследил за ее взглядом и ощутил, как желудок его сжался. Джордж. По спине пробежал холодок — нет, этого не может быть, Джордж погиб. Он сам видел это двенадцать лет назад. Юноша пошел к ним, и Рамон моментально понял, кто перед ним. Он медленно поднялся. — Матео. Матео Мендоса смотрел на него ненавидящим взглядом, и, когда он заговорил, из слов его сочился яд. — Как ты осмелился показаться здесь, де ла Вега? Стараясь сохранить спокойствие, Рамон попытался вспомнить, сколько лет было брату Джорджа, когда он в последний раз его видел, — двенадцать? Значит, сейчас ему двадцать четыре. Тут за спиной молодого человека возник другой юноша и, положив руку на плечо друга, что-то произнес. Матео стряхнул его руку. Рамон, посмотрев на Эмили, увидел тревогу на ее лице. О боже. Она не должна это видеть. Посмотрев на Матео, он прорычал: — Знаю, что тебе не терпелось, Матео, но сейчас не время. Юноша занес назад правую руку, и Рамон знал, что за этим последует. Он мог бы пригнуться или отразить удар — он, сильнее и больше, легко бы справился с мальчишкой. Однако вместо этого он позволил Матео ударить себя. Послышался треск, и Рамон ощутил себя так, точно в него выстрелили из пистолета. Эмили вскочила. — Рамон! — Сядь, Эмили, — произнес он сквозь зубы. — Нет! — прокричала она. — Что, черт возьми, происходит? Матео перевел взгляд на нее, и усмешка заиграла у него на губах. Рамон сжал руки в кулаки. — Что, стало легче, Матео? — осведомился он. Матео указал на него пальцем. — Этот человек — убийца, — произнес он по-английски. Друг схватил его за руку и вывел из кафе, прежде чем к ним успел подбежать крепыш вышибала. Рамон извинился за случившееся, заплатил по счету и, взяв Эмили под локоть, вывел ее на улицу. Она тут же спросила: — Что, черт возьми, это было? Крепко держа ее под руку, он пошел к машине. — Просто иди, Эмили. — Почему он тебя ударил? — Потому что был зол и хотел выпустить пар. — Ударив тебя? — Я это заслужил. — Что ты имеешь в виду? Рамон слегка ослабил хватку. — Я потом объясню. — Он сказал, что ты убийца. Стиснув зубы, Рамон поморщился от боли. — Я слышал. — И что он имел в виду? — Позже объясню, — повторил он. Эмили умолкла, но Рамон ощущал на себе ее недоуменный взгляд. В машине оба не проронили ни слова. Девушка застыла, точно изваяние, и было видно, что она кипит от негодования. Рамон обругал себя: очевидно, что визит в Барселону все же был ошибкой. Приехав к дому родителей, он не стал глушить мотор. — Иди в дом, Эмили, — приказал он, не сводя глаз с лобового стекла. — Куда ты собрался? Рамон и сам не знал, но сейчас ему необходимо было уединиться. — Иди в дом, — хрипло произнес он. — Прошу тебя. Выйдя из машины, Эмили хлопнула дверью, а он завел мотор и уехал прочь. * * * За ужином все присутствующие напряженно молчали, а пустой стул около Эмили притягивал взгляды. Девушка до сих пор понятия не имела, что произошло, но знала одно: отец ее ребенка убийца. Ах, если бы он приехал и поговорил с ней! Но Рамона не было. Снедаемая тревогой, Эмили даже не замечала вкуса того, что ест. Вопросы вихрем кружились у нее в голове. Где он? Все ли в порядке? Почему он не звонит? Не произошел ли несчастный случай? Почему он не вернулся к ужину? Неужели он ее бросил? Елена, почувствовав настрой невестки, тихо произнесла: — Он вернется. Мужчина напротив презрительно ухмыльнулся: — Это так похоже на него — сбегать. Это был Ксавьер, и Эмили, услышав замечание, ощутила, как все в ней взбунтовалось против такой трактовки. Рамон не мог ее оставить — не здесь, не сейчас. Он мог бы уйти в любой момент за эти последние недели, начиная с того дня, как она объявила о своей беременности. Но этого не произошло. — Мне жаль, что вам пришлось стать свидетелем этой сцены, — вновь заговорил Ксавьер. — Мой брат… — Ксав, — прервал сына Витторио. — Эмили заслуживает объяснения, но его должен дать Рамон. Лицо Ксавьера потемнело, и он пристально посмотрел на Эмили. Как и его младший брат, он был потрясающе красив, но было в его внешности что-то зловещее. У него были такие же широкие плечи и аристократические черты, но вот глаза — холодные и серые, они совсем не походили на теплые и выразительные глаза Рамона. Эмили вздрогнула. Стоило ли вообще сообщать о случившемся? Когда Рамон уехал, она, расстроенная и испуганная, вошла в дом. Ксавьер уже приехал, а Елена, увидев ее потрясенное лицо, тут же обняла и спросила, в чем дело. Прежде чем девушка успела подумать, она рассказала им обо всем, что произошло в кафе. Эмили перебирала еду в тарелке, абсолютно не испытывая голода. Внезапно послышалось урчание мотора, сопровождаемое хрустом гравия, и все вскочили. Ксавьер, отбросив салфетку, выбежал из столовой, и на лице его была написана мрачная решимость. Витторио бросился за ним. Эмили готова была уже пойти следом, но Елена ее удержала. — Дайте им пару минут, мои мальчики обладают буйным нравом, и может разразиться гроза. — С этими словами она взяла невестку под руку. — Пойдемте со мной на террасу. Эмили не хотелось на террасу — ей хотелось к Рамону, собственными глазами убедиться, что с ним все в порядке, и услышать то самое загадочное объяснение, которое, как все полагали, он должен дать. Не успели они выйти, как перед домом послышался спор. В тихом вечернем воздухе четко разносились голоса, и Эмили услышала Ксавьера, потом Рамона — его звучный баритон заставил сердце ее сжаться. Витторио говорил негромко — по-видимому, успокаивал обоих сыновей. Все трое беседовали на испанском, и Эмили, конечно, не поняла ни слова. Потом голоса стали глуше: по-видимому, мужчины уединились в доме. Эмили отчаянно выдохнула: — Я ничего не понимаю. Елена обняла ее за плечи. — Боюсь, в нашей семье уже давно не все благополучно. Рамон пытается забыть прошлое и жить дальше — забыть те ошибки, что он совершил в детстве, — и полагает, что раз ему это не удается, то и нам тяжело. Эмили подняла глаза: — Но вам удалось? |