Я сделала глоток и заметила среди танцующих Мару. Она кружилась и смеялась, и мне стало радостно, что она хорошо проводит время. Она была прекрасна в бледно-желтом платье с легким шлейфом. Это самое простое платье на балу, без вышивки и без единой жемчужины. Но простота так шла к ней, что остальные наряды казались в сравнении с этим платьем безвкусно-пестрыми.
— Мара, кажется, получает удовольствие от бала, — сказал Гектор за моей спиной. Оставалось надеяться, что он не заметил, как я подпрыгнула от неожиданности.
— Она этого заслуживает. Как и вы. — Я указала на толпу танцующих. — Танцуйте. Веселитесь. То есть, если позволяет ваша рана. — Не могла же я лишить его праздника. Он так много работал для меня.
Он хотел было возразить, но я перебила его.
— Не беспокойтесь, — сказала я. — Я смогу защитить вас в случае опасности. Я готова броситься вам на помощь.
Он рассмеялся, и не было прекраснее этого смеха.
— Мне вполне достаточно возможности наслаждаться праздником стоя здесь, — сказал он. — Это Белен танцует с Марой?
Я вытянула шею, и в этот момент они повернулись так, что мне стало видно лицо партнера. Даже на таком расстоянии нельзя было не заметить повязку у него на глазу.
— Да, это он. — Мне вдруг ужасно захотелось броситься туда и выплеснуть бокал вина ему в лицо за то, что он сделал с моей подругой много лет назад.
— Они, похоже, знакомы, — сказал Гектор. — Они так непринужденно болтают.
Его слова остановили меня. Гектор был прав. Мара болтала, а Белен смеялся в ответ. Потом их стало не видно за танцующими парами.
— Они очень старые друзья, — сказала я. Я подумала, что, если Мара смогла полностью простить Белена, вероятно, смогу и я.
Боковым зрением я заметила какое-то движение неподалеку и, повернувшись, увидела направляющегося ко мне лорда Лиано — его уверенная походка резко контрастировала с пустым, ничего не говорящим взглядом. Я снова огляделась в поисках Тристана, надеясь, что он спасет меня от второго ужасного танца с Лиано, но его нигде не было.
— О Боже, — пробормотала я.
— Что случилось? — спросил Гектор.
— Пожалуйста, давайте пройдемся. Мне нужно подышать воздухом. Может быть, в сад?
16
Гектор предложил мне руку, и я с благодарностью приняла ее. Мы развернулись как раз в тот момент, когда лорд Лиано воскликнул:
— Ваше величество!
— Не останавливайтесь, — сказала я.
Гектор усмехнулся.
— Похоже, ваш первый танец с ним прошел не совсем ладно?
— Я узнала, что лучшее место, куда можно пронзить кабана, — это шея прямо над грудью.
— А, ясно. Ну, если вам когда-нибудь понадобится отвлечь его, спросите, как он однажды наткнулся на пуму рядом с ее логовом. Это будет непрерывный поток слов на полчаса.
— Я это запомню. Спасибо.
Двойные двери в сад были открыты, чтобы свежий воздух проникал в зал. Мы вышли в ночь, на извилистую гравийную дорожку, и я с наслаждением вдыхала аромат желтого ночного вьюна. Как сорняк, он оплетал шпалеры и заборы, разрастался, стремясь заполонить все кругом. Но мы терпели его, даже охраняли, потому что ночью цветки его широко раскрывали свои лепестки, гордо выставляя тычинки, сияющие ярче светлячков.
— Гектор, вы не возражаете… вы считаете, мне не опасно немного пройтись одной?
— Думаю, нет, — сказал он с очевидной неохотой. — Это внутренний сад, и по периметру у меня выставлены стражники. А мне приличнее остаться здесь, чтобы меня было видно. Но обещайте не уходить далеко.
— Конечно.
Он на секунду сжал мою руку и тотчас отпустил. Я шла по саду из крошечных сияющих звезд, у меня болела голова — от выпитого вина, ночной свежести, от прикосновения и запаха мужчины, оставшегося за моей спиной. Неподалеку журчал фонтан. До меня донесся негромкий смех и музыка.
В кустах рядом что-то зашуршало. Послышался быстрый шепот, тяжелое дыхание.
Конечно, никакой опасности не было. Всех обыскивали, ни у кого не было оружия, стражники охраняли все входы и выходы. Но во рту у меня пересохло, и дрожащими руками я коснулась своего амулета. Холодным он не был.
Я протянула руку и раздвинула ветки.
В пещерке из усыпанных звездами веток спиной ко мне стоял мужчина. Он страстно обнимал кого-то, кто был меньше ростом и чья рука нежно обвивала его шею.
Я не сдержала негромкого смешка.
Они обернулись, лица их казались бледными и застывшими на фоне темной зелени. Я вздрогнула, узнав их.
Это был конде Тристан. Обнимающий герольда Иладро.
Они с ужасом смотрели на меня. Больше всего мне хотелось убежать, но я была так поражена, что не могла с места сдвинуться.
На лице конде появилось выражение смирения. Не сводя с меня глаз, он сказал:
— Иладро, дорогой, пойди успокой боль в желудке стаканом воды.
Герольд вышел из укрытия, поспешно поклонился мне и скользнул в сторону приемного зала.
Мы молчали, казалось, целую вечность. Наконец конде Тристан сказал:
— Ваше величество, клянусь всем святым, я говорил вам только правду.
От возмущения ко мне вернулся голос.
— Что я потрясающе красива? Что вы намереваетесь жениться на мне?
— Да.
— Да вам вообще нравятся женщины?
— Не в этом смысле, нет. Но не обязательно быть любовником женщины, чтобы понимать ее.
Я покачала головой.
— Все, что вы говорили, — ложь. Может быть, не сами слова, но ваше намерение. Вы хотели обмануть меня. — И он действительно меня обманул. Я так наивна.
Конде опустил голову, прошептал:
— Мне очень жаль, ваше величество. Правда. — Он вздохнул. — Иладро — любовь всей моей жизни. Но конде Эдуардо постепенно захватывает мои земли, и мое графство в отчаянной нужде…
— Я советую вам сегодня же уехать.
Конде хотел возразить, но передумал. Он кивнул. Затем выскользнул из грота и исчез.
Я вдруг почувствовала себя невероятно одинокой. Я долго стояла, глотая слезы, пытаясь успокоиться, справиться с унижением, трепещущим у меня в груди. Я не винила Тристана за то, что в трудное время он хотел помочь своему народу. Но больно было сознавать, что для этого мужчины я недостаточно привлекательна. Как, может быть, и для всех остальных.
И для Гектора тоже.
Я вытерла глаза, удостоверившись, что краска не размазалась. Потом расправила плечи и высоко подняла голову. Так я вернулась к выходу из сада и к своему личному стражнику.
Он даже не пытался скрыть облегчение при виде меня.