Онлайн книга «Крушение империи»
Аттавио Шестой терпеть не мог Сиань и никогда не задерживался там дольше необходимого. И уж точно не собирался там умирать. Домом его был Брайтон, у ворот которого столпилась тысяча, а может, и больше доброжелателей, подбадривавших его радостным пением, которое иногда сбивалось на национальный гимн или приветствие для имперской футбольной команды. Кардения знала, что всех доброжелателей тщательно проверили, прежде чем подпустить к воротам Брайтона ближе чем на километр, чтобы их мог услышать имперо. Некоторым даже не пришлось платить за то, чтобы они пришли. – Сколько нам пришлось заплатить? – спросил Батрин. – Почти ничего, – ответила Кардения. – Мне пришлось заплатить всем трем тысячам человек, которые пришли порадовать на смертном одре мою мать. И притом немало. – Ты популярнее твоей матери. Кардения никогда не видела свою бабушку, имперо Зетиан Третью, но от того, что она вычитала в исторических хрониках, вставали дыбом волосы. – Даже камень был бы популярнее моей мамочки, – сказал Батрин. – Но не стоит обманывать себя, дитя мое. Ни один имперо Взаимозависимости никогда не пользовался популярностью. Это не входит в их профессиональные обязанности. – По крайней мере, ты популярнее большинства, – предположила Кардения. – Именно потому тебе пришлось заплатить лишь немногим из тех, кто сейчас стоит за окном. – Если хочешь, могу их отослать. – Они мне нисколько не мешают. Узнай только, принимают ли они заявки на песни. Наконец Батрин снова задремал. Убедившись, что он спит, Кардения встала с кресла и вышла в личный кабинет отца, временно позаимствованный ею, – впрочем, скоро он все равно стал бы ее собственным. Покидая отцовскую спальню, Кардения увидела отряд медиков во главе с Кви Дринином, имперским врачом: они склонились над ее отцом, чтобы умыть его, осмотреть и убедиться, что ему обеспечен лучший уход, какой только может получить страдающий от неизлечимой болезни. В кабинете Кардению встретила Наффа Долг, недавно назначенная главой ее аппарата. Наффа молча ждала, когда Кардения откроет маленький холодильник, достанет бутылку с содовой, сядет, откроет бутылку, сделает два глотка и поставит бутылку на отцовский письменный стол. – А подставку? – сказала Наффа, обращаясь к своей начальнице. – Что, обязательно? – спросила Кардения. Наффа показала на стол: – Этот стол изначально принадлежал Турину Второму. Ему шестьсот пятьдесят лет. Подарок отца Женевьевы Н’дон, которая стала женой имперо после… – Хватит, – подняла руку Кардения. Взяв со стола небольшой томик в кожаном переплете, она подвинула его к себе, поставила на него бутылку и только тогда обратила внимание на выражение лица Наффы. – А теперь что? – Ничего особенного, – ответила Наффа. – Просто ваша «подставка» – первое издание «Комментариев к доктринам Рахелы» Чао, которому почти тысяча лет. Оно бесценно, и даже мысль о том, чтобы поставить на него бутылку, равна величайшему богохульству. – О господи. – Кардения сделала еще глоток из бутылки и поставила ее на ковер рядом со столом. – Теперь ты счастлива? Разве что ковер тоже невыразимо бесценен. – Собственно… – Следует ли понимать так: всему, что есть в этой комнате, кроме нас двоих, многие сотни лет, оно изначально подарено кому-то из моих предков другой невероятно знаменитой исторической личностью и оно не имеет цены или, по крайней мере, стоит дороже, чем большинство людей зарабатывает за всю свою жизнь? Есть в этой комнате хоть что-нибудь, не соответствующее данному описанию? Наффа показала на холодильник: – Думаю, это просто холодильник, и ничего больше. Кардения наконец нашла на столе подставку и переставила на нее бутылку с ковра. – Этой подставке, вероятно, четыреста лет, и она подарена герцогом Края, – сказала она, взглянув на свою помощницу. – Только не говори, будто это так и есть. – Не буду. – Наффа достала планшет. – Но ведь знаешь? – К вам обращаются из исполнительного комитета, – сказала Наффа, проигнорировав последнее замечание начальницы. – Кто бы сомневался, – развела руками Кардения. Исполнительный комитет состоял из трех представителей гильдий, трех членов парламента и трех архиепископов церкви. Некогда комитет был прямым связующим звеном между имперо и тремя центрами власти во Взаимозависимости. Сейчас же его членам предстояло обеспечить преемственность власти в последние дни правления имперо, и они слегка сводили Кардению с ума. – Прежде всего они хотят, чтобы вы появились в сети и, как они говорят, «успокоили страхи империи» по поводу состояния вашего отца. – Он умирает, и быстро, – сказала Кардения. – Вряд ли это кого-то успокоит. – Думаю, они предпочли бы что-нибудь более вдохновляющее. Они прислали текст речи. – Какой смысл внушать империи ложные надежды? К тому времени, когда моя речь доберется до Края, отца не будет в живых уже девять стандартных месяцев. Даже до Бремена – две недели пути. – Все равно есть Ядро, Сиань и Ассоциированные нации внутри системы. До самой дальней – всего пять световых часов. – Там уже знают, что он умирает. – Речь не о том, что он умирает. Речь о преемственности. – Династия Ву простирается в прошлое на тысячу лет, Наффа. Вряд ли кого-нибудь настолько беспокоит преемственность. – Людей беспокоит не преемственность. Людей беспокоит их повседневная жизнь. Кто бы ни стал имперо, перемены неизбежны. В системе триста миллионов имперских подданных, Кардения. Вы наследница. Все знают, что династия останется прежней. Речь обо всем остальном. – Не могу поверить, что ты на стороне исполнительного комитета. – Даже остановившиеся часы дважды в день показывают правильное время. – Ты читала речь? – Читала. Она просто чудовищна. – Будешь ее переписывать? – Да, уже переписала. – Что еще? – Они хотят знать, изменили ли вы свою позицию в отношении Амита Нохамапитана. – Какую именно позицию? Насчет того, чтобы встретиться с ним или выйти за него? – Полагаю, они надеются, что за первым последует и второе. – Я уже однажды встречалась с ним и именно потому не желаю встречаться снова. И уж определенно не собираюсь выходить за него. – Исполнительный комитет – возможно, предвидя ваше нежелание – хочет напомнить вам, что ваш брат, покойный кронпринц, в принципе согласился жениться на Надаше Нохамапитан. – Я скорее вышла бы замуж за нее, чем за ее брата. – Предвидя ваше возражение, исполнительный комитет желает напомнить вам, что этот вариант также был бы приемлемым для всех сторон. |