Онлайн книга «Сапфик»
– Ты уверен? – Конечно, – ответил Финн тихо и зло. – Я же знаю Кейро. – Но ты только что сказал… – Ну… Он так не сделает. Клодия покачала головой: слепая, глупая верность Финна вдруг стала ее раздражать. – Я не верю тебе. Ты боишься, что Кейро именно так и сделает. Аттия тоже паниковала. Слышал, что сказал мой отец? Ни одно существо не должно пройти сквозь Портал. – Твой отец! Он тебе такой же отец, как я. – Заткнись! – С каких пор ты его слушаешься? Пылая от гнева, они стояли друг против друга – черная маска против белой. – Я делаю то, что хочу сама! – Но отцу ты веришь больше, чем Кейро? – Да! – изрыгнула Клодия. – И больше, чем тебе! В глазах Финна мелькнула боль, но секундой позже они стали холодными. – Ты смогла бы убить Кейро? – Если бы его использовала Тюрьма. Если бы он меня вынудил. Финн замер, потом прошипел: – Я думал, ты другая, Клодия. А ты такая же тупая, жестокая фальшивка, как остальные. – Финн направился к толпе придворных, оттолкнул двоих и, не обращая внимания на их протесты, ворвался в грот. Клодия смотрела ему вслед, трепеща от гнева каждой клеточкой тела. Как он смеет разговаривать с ней подобным образом?! Если он не Джайлз, то Отребье из Инкарцерона, а она, фактам вопреки, дочь Смотрителя. Чтобы совладать с гневом, Клодия сжала кулаки и сделала глубокий вдох, чтобы привести в порядок дыхание. Хотелось вопить и громить все вокруг, а ей придется растянуть губы в улыбке и ждать полуночи. А что потом? После этой ссоры согласится ли Финн с ней поехать? Придворные засуетились, восхищенно охая и ахая: к гроту шла Сиа в прозрачно-белом платье и в пышном парике из кос с целым флотом золоченых корабликов. – Клодия! – Оказалось, Лжеджайлз совсем рядом. – Твой неотесанный кавалер взбесился и сбежал? Клодия достала веер из рукава и раскрыла: – Мы немного повздорили, только и всего. Лжеджайлз выбрал красивую маску орла с настоящими птичьими перьями и горделиво изогнутым носом. Как и все его поступки, выбор маски работал на образ наследного принца. Маска орла – как и любая другая – отгораживала его от окружающих, зато глаза улыбались. – Как говорят, милые бранятся… – Нет! – отрезала Клодия. – Тогда позволь мне быть твоим кавалером. – Лжеджайлз протянул руку, и после недолгих колебаний Клодия ее взяла. – Не расстраивайся из-за Финна, Клодия. Финн – это прошлое. Рука об руку они направились на бал. Аттия падала. Так вот что при падении чувствовал Сапфик! Полное бессилие – руки распластаны, нет ни дыхания, ни слуха, ни зрения. Аттия летела в ревущую воронку, в голодный рот, в ненасытную глотку. С нее срывало одежду, волосы и даже кожу – осталась только душа, с криком падающая в бездну. Но потом стало ясно, что все это шуточки Тюрьмы. Воздух сгустился, появились упругие облака, перепасовывающиеся Аттией между собой, откуда-то долетал хохот. Кто хохотал, Кейро или Инкарцерон, девушка не различала – для нее они слились воедино. Сквозь брешь в облаках Аттия углядела, что внизу все изменилось – пол задрожал и разверзся. Под виадуком разлилась река. Черный поток быстро поднимался, Аттия едва успела вдохнуть, как погрузилась в темную бурлящую пучину. Черная бездна заглатывала Аттию, а потом вдруг изрыгнула на поверхность. Замедляясь, поток нес ее мимо темных балок в пещеры, в мрачное подземелье. Мимо проплывали дохлые «жуки». Река оказалась красным ржавым потоком, текущим меж крутых металлических берегов. На поверхности мусор и маслянистая грязь, вонь как от сточной канавы – Аттия словно угодила в аорту неизлечимо больного организма. Поток перенес Аттию через запруду и выбросил на берег. Кейро уже был там – стоял на корточках, поливая черный песок рвотой. Промокшая, продрогшая, растерзанная Аттия даже сидеть не могла. – Аттия, мы нужны ему! – прохрипел Кейро. – Мы победили! Мы добились своего! Девушка не ответила. Она смотрела на красное Око. Грот недаром назывался Ракушечным. Стены и вогнутая крыша огромной пещеры переливчато сверкали хрусталем и жемчугом, выложенными завитками и спиралями. С потолка свисали искусственные сталактиты, вручную украшенные миллионом мелких хрусталиков. Не бал, а спектакль в блистающих декорациях. Клодия танцевала с Джайлзом, танцевала с мужчинами в лисьих масках и рыцарских шлемах, танцевала с разбойниками и с арлекинами. На душе царило ледяное спокойствие: она понятия не имела, где Финн, но, возможно, он видел ее. Клодия надеялась, что видел. Она болтала, махала веером, строила глазки всем подряд через раскосые прорези кошачьей маски и твердила себе, что ей хорошо. Когда часы, сложенные из миллиона крошечных моллюсков, пробили одиннадцать, Клодия пила холодный чай из розовых бокалов, лакомилась кексами и шербетами, которые разносили наряженные нимфами служанки. А потом появились они. Пришли они в масках, но Клодия знала, что это члены Тайного Совета. Просто в гроте вдруг прибавилось шумных, роскошно одетых мужчин, большинство из которых предпочитали длинные плащи. В резких, хриплых от долгих споров голосах слышалось облегчение. Надежно скрытая маской, Клодия подошла к тому, который оказался к ней ближе других: – Господин, скажите, Совет принял решение? Мужчина подмигнул девушке из-за маски совы и чокнулся с ней бокалом. – Конечно принял, милая кисонька! – Он приблизился вплотную, обдавая девушку несвежим дыханием. – Давай встретимся за шатром, и я расскажу, что именно мы решили. Клодия присела в реверансе, махнула веером и попятилась от него. Тупые, самодовольные кретины… Эта новость меняет все! Королева не станет ждать завтрашнего дня. Сиа обманула: вердикт огласят сегодня же, прямо здесь, а лишнего Джайлза тотчас арестуют. Финн стоял на темной лужайке у озера. Он отвернулся от Ракушечного грота и проигнорировал вкрадчивый голос. Но голос раздался снова, полоснув, будто нож меж лопаток. – Совет вынес решение. Мы оба понимаем какое. Уродливо расплываясь, лицо в орлиной маске отражалось в бокале, который держал Финн. – Значит, точку нужно поставить немедленно. Прямо здесь. На лужайках ни души, у причала освещенные фонарями лодки. Лжеджайлз засмеялся, слегка удивившись: – Согласен. Финн кивнул, почувствовав колоссальное облегчение. Он бросил бокал и, обернувшись, вытащил шпагу. По знаку Лжеджайлза из ночного сумрака выступил слуга с небольшим кожаным футляром. |