Онлайн книга «Ритуалист. Том 1»
– Это забота церкви, – пожал я плечами и не удержался от вопроса с подвохом: – Или полагаете, будто смерть школяра и в самом деле поспособствует скорейшему открытию перевала? Хозяин гостиницы кисло глянул на меня и отпил вина. – Перевал откроется, когда на то будет воля Вседержителя! – отрезал он. Я позволил себе улыбку. – Тогда что? – Многие теряют большие деньги, кому-то даже грозит разорение, – поведал мне мастер Грюнвельд. – А вам ли не знать, на какие глупости толкает иной раз людей отчаяние? Самосуд или тем паче жертвоприношение обернутся для города неисчислимыми бедами. Епископ пришлет каноников, а их усердие уступает лишь алчности! Они выжмут из нас все соки! Мы не желаем подобного исхода. – Мы? – уточнил я. – Я и здравомыслящие люди, которых представляю. Мы готовы щедро заплатить вам, магистр. Щедро? Здравомыслящие люди обычно безмерно скупы. Впрочем, любой развяжет кошель, если его загнать в угол. – За что именно вы готовы заплатить, мастер? – уточнил я. – Парень виновен. Вздернуть его – и дело с концом. Возьмите судебный процесс в свои руки! Как видно, первое впечатление оказалось верным, мастер Грюнвельд и в самом деле был жестким, циничным и практичным дельцом, готовым для избавления от большой проблемы пожертвовать чем-то малым. Деньгами или человеком – не важно. Я с интересом перевел взгляд на владельца гостиницы, тот остался невозмутим. О своем недавнем человеколюбии он уже и думать забыл. – У меня нет в этом городе никаких полномочий, – покачал я головой, допил вино и поставил кружку на подоконник. – Полномочия не нужны. Нужен представитель Вселенской комиссии, который выдаст школяра светскому правосудию. – С этим не ко мне. – Он убийца! – И что с того? Мастер Грюнвельд поджал худые губы. – Значит, вы отказываетесь нам помочь? Я мысленно проклял роковое стечение обстоятельств, из-за которого оказался заперт в этом паршивом городишке, и покачал головой. – Могу опросить свидетелей и оформить нужные бумаги. Это сэкономит время моим коллегам, им останется лишь провести судебное заседание. Представитель здравомыслящих людей покрутил головой, затем спросил: – Сколько? – Расценки все те же: четверть талера в час, – с улыбкой сообщил я. Мастер Грюнвельд с нескрываемым удивлением уставился на хозяина гостиницы, дождался утвердительно кивка и спросил: – А если в виновности школяра не останется никаких сомнений? Магистр, тогда вы отдадите паршивца под суд? Теперь уже пришла моя очередь всесторонне обдумывать выдвинутое предложение. И знаете что? Я повторил вопрос мастера Грюнвельда: – Сколько? Тот ответил, и я уважительно присвистнул. Здравомыслящие люди оказались не столь уж и скупы. Как видно, ситуация не на шутку встревожила их, если речь зашла о подобных тратах. – Но учтите: предложение действует, лишь пока закрыт перевал! – предупредил мастер Грюнвельд. – Это принципиальное условие, обсуждению оно не подлежит! – Вот уж не собираюсь задерживаться здесь дольше необходимого, – усмехнулся я и отправился к выходу. – Так мы договорились? – прозвучало в спину. – Определенно это так, – ответил я, прежде чем выйти за дверь. 2 Первым делом я решил переговорить с виновником всей этой неприглядной истории, но перед походом в тюрьму поднялся в свою каморку под крышей. Любое мало-мальски значимое расследование неизбежно затрагивает интересы множества самых разных людей и, если одни пытались магистров Вселенской комиссии подкупить, то другие столь завидным благоразумием – или же благосостоянием? – похвастаться не могли и предпочитали действовать с позиции силы. А чего мне хотелось избежать, так это новых дырок в своей и без того уже немало попорченной шкуре. Я надел стеганый жакет, который при некоторой удаче мог защитить от ножа, и прикрыл его камзолом. После оглядел свой арсенал и покачал головой. Навьючить на себя все это железо показалось идеей не из лучших, я ограничился одним из пистолей, кинжалом и магическим жезлом. Да еще сунул за голенище сапога стилет, но и только; все же собирался не на войну. Тюрьма располагалась в казематах крепости, службу там несли солдаты. Удивляться такому положению дел не приходилось: ночной стражи в Рауфмельхайтене не было вовсе, за порядок в городе отвечали армейские чины. Сама крепость впечатляла и подавляла. Частично вырубленная в скале, частично сложенная из каменных блоков твердыня возвышалась над крышами домов, и чем ближе я к ней подходил, тем сильнее накатывало осознание мимолетности собственного бытия. А еще приходилось перебарывать явственное напряжение эфирных полей и буквально прорываться через сгустившееся пространство. Всякая магическая атака наткнулась бы на преграду, основу которой заложили мастера еще той, давно канувшей в небытие Полуденной империи. Армейским ритуалистам оставалось лишь поддерживать защиту, и сил они на это не жалели. Прежде с чем-то подобным доводилось сталкиваться лишь вблизи пороховых башен. Скучавший у боковых ворот седоусый капрал при моем появлении стряхнул с ладоней хлебные крошки и улыбнулся с некоторым даже разочарованием. – Обычно колдунов на входе с непривычки корежит, любо-дорого посмотреть, – сказал он и добавил: – Магистр… – В самом деле? – усмехнулся я. – На главных воротах проще, а к нам мало кто суется… Фраза капрала зависла в воздухе невысказанным вопросом, и я достал из-за пазухи пакет документов. – Мне бы с арестованным школяром поговорить. Старый служака внимательнейшим образом изучил бумаги, затем хитро прищурился. – Нешто для разбирательства прибыли? Меньше всего мне хотелось оказаться пойманным на лжи, поэтому я ответил предельно честно: – Хочу убедиться, что он у вас еще от голода не помер. И тут я красок нисколько не сгущал. Денег на содержание арестантов не выделялось вовсе, жили они за счет передач с воли от родни и знакомых. А кто станет заботиться о приезжем школяре? В университетских городках хоть землячества есть… – Да жив он! – оскорбился капрал. – Нешто мы звери какие? Один из дежуривших на воротах солдат в кирасе и шлеме переложил упиравшуюся в землю алебарду в другую руку и пробасил: – Он лучше нашего брата столуется! Ему каждый день харчи таскают! – Кто? – прищурился я. – Родня у него здесь, – пояснил капрал, возвращая документы. – Магистр, без дозволения сеньора гауптмейстера пропустить вас не могу. Мне очень жаль. |