Онлайн книга «Фактор умолчания »
Командир чуть ерзает в кресле, чувствуя, как холодеет под ветерком наддува мокрое по́том тело, слыша собственное сердце, учащенно бу́хающее в груди [81]. РУДом машину в «исходное». Не психовать, не нервничать, спокойно. КОУ отмечает восьмую метку, напоминает, что это далеко. «Вижу, знаю», – молчит пилот, прибирая РУД. Крыло на шланге, есть захват, пошло, пошло, пошло и… Не успевает предупредить стрелок из кормовой кабины… Чей-то голос-крик по «внешней»… Его заглушает рев форсажа, что сваливается сверху… Качнуло крылом, дергается рука, самолет повело – резкая, но выверенная отработка элеронами возвращает его на место… а злополучный шланг соскользнул с захвата, при этом парашютик зацепился за какие-то выступы и оборвался. «Фантомы» умчали на новый разворот. Неторопливые по сравнению с ними «туполевы» продолжали идти на «шестистах», не размыкаясь и не предпринимая пока ничего. Экипажи в мать-перемате, в переговорах, в раздумьях, в вопросах. Без стабилизирующего парашюта заправки уже не получится. Есть еще резервный Ту-16зщ, но если суки-американцы будут продолжать в том же духе… заправки не получится. Можно вообще, черт возьми, от таких выкрутасов гробануться, и тогда уж точно ничего не получится! Дозаправка топливом в воздухе способом «крыло-крыло» имеет ряд «узких» мест, как уже поминалось – еще тот «геморрой»! Близкое нахождение двух машин во время сближения и полета сопряжено с определенными рисками, лишь компенсируемыми вниманием и четкой работой пилотов. Суть… на профиле крыла за счет разницы давлений на нижней и верхней поверхностях образуются кольцевые вихри, что закручиваясь, срываются с плоскости. К ним примешиваются спутные струи двигателей, и все эти турбулентности ширятся по мере удаления от самолета под углами – 2 градуса вниз, 4 – в стороны. При входе левого полукрыла заправляемого самолета в область концевых вихрей и возмущенного потока от правой плоскости самолета-заправщика происходит сначала выталкивание, затем затягивание принимающей топливо машины. Вследствие нарушений обтекания профиля полукрыла и падения подъемной силы самолет может и вовсе потерять управление по крену и направлению, грозящему столкновением. Не отреагируй пилот вовремя, провокация американцев привела бы к катастрофе. – Не дадут, твари. Надо к эскадре идти, там истребители прикроют, – «второй» глядит с вопросом. – Не съев фигур, нам ставят мат, – командир был заядлым шахматистом. – Миронов (радисту), доложи обо все на «точку»… и-и-и… значит так, попробуем еще раз резервным заправщиком. Нет – возвращаемся. 902-й, слышите. – Слышу. – 903-й, во время заправки займете место впереди выше, чтоб эти ухари нам не смогли пройти по головам. В общем, поработайте массовкой. – Сделаем. Самолеты с красными звездами перестраиваются: резервный Ту-16зщ занимает место основной машины, борт № 903 поднимается выше, подстраиваясь необходимой дистанцией. – Рокировка, – буркает командир, никого не удивив термином – все в экипаже знают о его шахматных пристрастиях. Все это время пара «фантомов» носится, проносятся мимо, вдоль, по кругу… их пилоты наслаждаются тягой двигателей, маневренностью (еще бы, в сравнении с тушами «тушек»), первым триумфом. – Где еще двое? – Вертит башкой «второй», СПУ, естественно, включен – отзывается радист: – На хвосте, метрах в трехстах. Следуют за нами, не дергаются. Тащ командир, они у меня на мушке… – Не вздумай! Одного завалишь, остальные нас мигом вниз опустят. И танкеры в придачу. Видели у них на пилонах – сплошь «воздух-воздух»! – 902-й, приготовиться, – командир поправляет кислородную маску – тот еще «деструктор» на морде лица с неважным обзором, а в таких делах каждая мелочь важна. Еще одна попытка «крыло к крылу». Амеры, видимо, не сразу сообразили, для чего занял свою позицию третий «русский» – было дернулись вперед, но риск столкновения заставил поумерить пыл. Попытались пристроиться к нему по бокам, рассчитывая, что спутные струи дотянутся до отрабатывающей дозаправку пары. – Да что ж они вытворяют, сволочи! Борт № 903 вдруг качнул крыльями, рискуя зацепить истребители. Те шуганулись, разлетаясь в стороны, словно дрозофилы от мухобойки. – Ты нас, кабаняка, не задень! Во дает! – Нормально, ребята, работайте! А шланг уже зафиксировался в контактном узле… сказать, что неожиданно легко? Да черта с два – наивысшим напряжением и мастерством. На приборной доске летчиков загораются сигнальные лампы «Заправка». – К приему готов. – Петля два метра – норма, – сообщает КОУ. – Пошло топливо! В эволюциях «фантомов» просто сквозит досадой, однако сунуться ближе себе дороже – «Туполев-16» хоть и изящен для бомбера (заправщик это просто переоборудованный серийный бомбардировщик), бандура, однако, не маленькая… 34 метра в длину и 33 в размахе. – Отдал десять. – Принял десять. – Ветер боковой, – информирует штурман, – усилился… болтанка. – 902-й, расцеп? – Давай. Поняв, что русские упрямо добились своего и не отступят, американцы картинно поочередно положили машины на крыло, бросая их в нисходящем перевороте… уходя. А русские, сиречь советские, погодя протянули зону заправки, качнув еще шесть тысяч литров. – Вот теперь под завязку, – бросает в эфир командир, переглядывается с помощником – улыбка (усталая) сама наползла на лицо, – в мыле, бл… четвертый подход за полтора часа. Ничего так практика, а? На бренную… В штабе ТОФ, получив донесение об инциденте с Ту-16, посчитали – угроза подобных провокаций будет продолжаться, что, в конце концов, может привести к фатальным последствиям. Всем торговым и рыболовецким судам СССР, находящимся в море по маршруту движения эскадры, а также пребывающим близ Филиппин, были разосланы предупредительные телеграммы: «…задержаться в указанных зонах и на случай падения самолетов оказать всяческую помощь приводнившимся экипажам». Надо сказать, часть этих судов, особенно курсировавших ближе к Филиппинам, выполняли незаметную разведывательную миссию. |