Онлайн книга «Посланники тьмы»
Лес вокруг был темный, сырой, неприветливый. Даже вечнозеленые сосны и ели казались мрачными, черными и мертвыми. Глеб шел чуть впереди, внимательно вслушиваясь в звуки леса и поглядывая по сторонам зоркими, замечающими каждую мелочь глазами. Когда они отошли от межи на полверсты, Замята окликнул его: – Первоход! – Чего? – отозвался Глеб, не поворачивая головы. – Мы уже за межой. Не пора ли выбросить вещь, которую ты несешь в кармане своей охотничьей куртки, и повернуть обратно? – Нет, Замята, не пора, – откликнулся Глеб. – Поверь мне, я знаю, что делать. – Это хорошо, что знаешь, – сказал, тяжело ступая по мокрому валежнику, десятник. – Но расскажи и нам, тогда мы тоже будем знать. Глеб умерил ход, чтобы спутники нагнали его, быстро огляделся по сторонам, будто опасался, что кто-то чужой может услышать его слова, и сказал, понизив голос: – Эту штуку нельзя бросить просто так. Я собираюсь утопить ее в болоте за Кривой балкой. – Это ты верно придумал, – согласился после секундной паузы Видбор. – Но сколько идти до этого болота? – Около десяти верст. Замята присвистнул: – Десять верст по Гиблому месту? – Поверь мне, я заходил гораздо дальше, – с едва заметной усмешкой произнес Глеб. Дознаватель неприязненно напомнил: – Да, но это было до тумана. Глеб пожал плечами: – А я никого не неволю. Если хотите, можете вернуться. – Ну уж нет, – прогудел в рыжую бороду Видбор. – Вместе пришли, вместе и уйдем. – Как скажешь, десятник. Но имейте в виду: мы утопим «перевертень», но на этом наша миссия не закончится. – Что означают твои слова? – насторожился Замята. – Какая такая «миссия»? Глеб несколько шагов прошел молча, собираясь с духом, затем признался: – Этот туман появился по моей вине. Год назад я разрушил печать, скрепляющую вход в земные недра, и выпустил туманных тварей из-под земли. Замята и Видбор переглянулись. Замята сдвинул брови и грубо проговорил: – Если это так, то ты... – Охолони, – негромко перебил его десятник Видбор. Он взглянул на Глеба и хмуро спросил: – Как ты это сделал? Глеб дернул бровью: – Долгая история. Я пытался вернуться домой и не внял предупреждениям жрецов. – Что еще за жрецы? – снова спросил Видбор. – Они охраняли святилище Нуаран, – нехотя объяснил Глеб. – Святилище это расположено в самом сердце Гиблого места. Нелюди считали, что в нем захоронен упавший с неба бог. – И что же ты сделал, Первоход? – В святилище стоит плита, на которой начертано послание павшего бога. Я вынул из нее камень. – Зачем? – Чтобы вновь вставить его на место. Десятник удивленно посмотрел на Глеба, затем перевел взгляд на Замяту и тряхнул головой. – Ничего не понимаю. А ты, дознаватель? – Я тоже, – хмуро откликнулся Замята. – Да и какая разница, что он там вытащил из плиты. Единственное, чего я хочу, это вернуться домой живым и невредимым. Десятник Видбор поправил на голове шелом, взглянул на суровое лицо Глеба и спросил: – Ты можешь загнать этот туман обратно в землю, Первоход? Глеб пожал плечами: – Не знаю. Но я попытаюсь это сделать. Некоторое время Видбор размышлял над словами Глеба, затем сказал: – Может, этого и не нужно? Если ты утопишь «перевертень», призрачные твари не смогут больше разгуливать за межой. – Это так, – согласился Глеб. – Но ты уверен, что они не найдут другого способа вырваться наружу? Видбор не нашелся, что ответить, и посмотрел на Замяту. Тот пожал острыми плечами и сказал: – Не смотри на меня, десятник. Я, так же, как и ты, слышу эту историю впервые. Глеб глянул на их хмурые, недовольные лица, усмехнулся и сказал: – Сами видите, парни, что у меня нет другого выхода. Но вы не беспокойтесь. Если нужно будет сунуть голову в пекло, я сделаю это первым. И постараюсь, чтобы ваше участие не потребовалось. – Для человека, который впутал нас во все это, ты слишком любезен, – с ироничной ухмылкой заметил дознаватель. – Но все равно спасибо. Несколько минут шагали молча. Чащоба вокруг становилась все мрачнее, несмотря на то что солнце уже взошло. Похоже, этот лес был краем вечных сумерек. – Если нам удастся выбраться отсюда живыми, уйду в отставку, – сказал вдруг десятник Видбор. – Буду, сидя у очага, рассказывать об этом приключении своим внукам. – А у тебя есть внуки? – удивился Замята, который знал, что у большинства дружинников и охоронцев семей нет, да и не может быть. Видбор покачал головой: – Пока нет. – А дети? – Тоже нет. – Ну а жена? – спросил тогда Замята. – Жена у тебя имеется? – И жены пока нет, – невозмутимо ответил десятник. – Вот выйду в отставку и заведу. – Он улыбнулся и добавил: – Дурное дело нехитрое. Дознаватель всмотрелся в резкие морщины Видбора и насмешливо вскинул бровь. – Сколько же тебе лет, ратник? – Через седмицу после праздника Макоши будет сорок, – ответил тот. Замята улыбнулся: – Не поздновато ли ты собрался обзаводиться семьей? – Нет. В самый раз. Ты не смотри, что я наполовину седой. В мужском деле я еще ого-го! Дознаватель хмыкнул и сказал: – В этом я не сомневаюсь. Ты мужчина крепкий и напористый. Девки таких любят. Но не думаю, что тебе удастся дождаться внуков. – Это еще почему? – нахмурился Видбор. – Да потому. Вот скажи сам: сколько раз ты был ранен? Десятник нахмурил широкий лоб, припоминая, затем ответил: – С десяток раз наберется. Если не считать мелочей. А что? – Раны-то, небось, к непогоде ноют? Видбор невесело вздохнул: – Еще как. – И поясница по осени болит? – Бывает и такое. Да ты почему спрашиваешь-то? Замята усмехнулся: – Дальше будет еще хуже. Лет через пять охромеешь. А через десять будешь лежать на печи, не в силах разогнуться, и молить, чтобы Чернобог да Марена поскорее прибрали тебя к рукам. Десятник задумался. Пару минут он молчал. Потом вздохнул, как вздыхают старики, тяжело и хрипло, и сказал: |